– Грядет новая эпоха, когда каждый будет способен убить праймуса, – в тишине проговорил Танатос.
Тристан уставился на свои руки, как будто не мог понять, что только что сделал. Не он один.
– Это невозможно! – прошептал Люциан.
Отец восторженно хлопнул в ладоши.
– Да, а знаешь, что самое приятное? – давление в зале резко поменялось, когда энергия Электры покинула черный ациам и колыхнулась в направлении Танатоса. – Я получаю силу всех убитых, и не важно, в чьих руках находился кинжал!
«О. Боже. Мой».
Внезапно я осознала весь масштаб мании величия Танатоса. Он бы стал Тираном, какого еще видывал мир. И ответственность за это лежала бы на мне! Я не смогла помешать ему заполучить мою душу. Я…
Какое-то движение отвлекло меня от самобичевания. Сначала я решила, что это Тристан встал, чтобы убить меня. Но он все так же стоял на коленях посреди праха Электры, закрыв глаза. Нет, что-то позади Тристана прокралось в тени.
Викториус.
Я совсем забыла об отмеченном Джирона. Медленно, чтобы привлекать как можно меньше внимания, он скованными руками чертил что-то на голой кирпичной стене.
– Ты совсем обезумел, – заявил Люциан своему старому другу. Смех Танатоса оборвался. Сумасшедшая ярость вспыхнула в его суженных глазах, когда он навис над своим пленником.
– Попробуй еще раз назвать меня безумцем! – негромко потребовал он. Люциан без тени испуга ответил на его взгляд.
– Ты окончательно и бесповоротно рехн…
Практически незаметная рябь прошла по комнате. Голова Танатоса тут же развернулась. Тристан и Люциан тоже воззрились на стену, у которой только что возился Викториус. Теперь рядом с отмеченным появилась канареечно-желтая металлическая дверь, которая абсолютно не вписывалась в здешнюю средневековую тематику мемориального зала. Ликующая улыбка играла у него на губах.
– Что ты наделал? – выругался Танатос. Одновременно с этим к Викториусу рванул Тристан. Но этот человечек со всеми своими печатями был далеко не так беззащитен, как выглядел. Кто-то сотрясал дверь с обратной стороны. Танатос начал рисовать в воздухе светящиеся линии. Он намеревался снова запечатать портал. Этого я допустить не могла.
Собрав весь свой праведный гнев, я бросилась на него.
Я оказалась гораздо быстрее, чем могла бы вообразить. С разбега я повалила Танатоса на пол. Еще падая, он обхватил рукой мою шею, чем непроизвольно затормозил наше падение. Тем не менее удар болезненно напомнил мне о сломанном ребре.
– Так хочется умереть? – прошептал он у меня над ухом. – Пожалуйста. Это и так входило в мои планы.
Адреналин закипел в крови. Не сдерживаемые «ледяной жилой», мои защитные рефлексы вернулись с прежней силой. Люциан что-то мне прокричал. Я не расслышала. Каждая клеточка моего разума сосредоточилась на противнике. Локтем я ударила отца в бок. Его хватка ослабла, что дало мне возможность вырваться из его рук. Но, прежде чем я отстранилась на безопасное расстояние, что-то острое впилось мне в лодыжку. Мышцы и сухожилия разорвались. За нами что-то взорвалось. Заорал Люциан. Потом Танатос оказался надо мной. Острие его ациама прижалось к моей глотке.
– Изара… – прошептал он, закрыл глаза и…
В Танатоса врезалось что-то, по силе и скорости сравнимое с паровозом. Раздался глухой удар. Во все стороны полетели каменные осколки и пыль. Не обращая на них внимания, я поднялась с пола. На одной ноге это казалось почти невозможным, но я обязана была добраться до Люциана. И мне нужно было оружие, чтобы наконец уничтожить своего полоумного отца!
В этот момент у меня в ушах зазвучал голос Гидеона. Открывшийся портал восстановил связь. Они выжили!
Гидеон: …наверх по лифтовой шахте. У нас на хвосте несколько като.
Райан: Дерьмо! Джимми, мы сидим тут как на блюдечке с голубой каемочкой. Найди нам другой выход!
Джимми: Я этим и занимаюсь.
Хромая, я приблизилась к Люциану. Он сидел в луже собственной крови и через силу оставался в сознании. Его ациам лежал рядом.
– Объясни-ка, почему мне постоянно приходится выковыривать из тебя что-нибудь смертельно опасное? – слабая попытка пошутить вызвала у него улыбку.
– Извини, у меня никогда не складывалось с тестями. А вот свекрови, наоборот, обычно меня любят…
– Может быть больно.
Он кивнул:
– Просто постарайся побыстрее.
Я подобрала его ациам и воткнула в первую пулевую рану. За клинком последовали пальцы. Люциан застонал и ударил кулаком по полу. Одна пуля была у меня в руке.
– Я всё испортила, а? – тихо спросила я. Мой взгляд раз за разом перескакивал на брешь в стене, которая осталась от Танатоса и паровоза. До сих пор за ней виднелись лишь облака пыли и вспышки света.
– Нет, Ари. Ты здесь ни при чем! – Вторая пуля извлечена. – А вообще, это я всё испортил.
– Ах, божечки, вечно этот героизм, – около меня появился Викториус. – Остановимся на том, что вы оба всё испортили.
От двери до нас все еще доносились звуки борьбы. Удивившись, я рискнула бросить взгляд через плечо. Я узнала Руфуса и Эдгара, которые сражались с Тристаном. Викториусу удалось позвать на помощь Джирона?! И сам он тоже тут?
Спустя секунду я это выяснила, когда кто-то опрокинул меня назад. И этот кто-то теперь возвышался надо мной с развевающимися черными волосами и глазами, черными, как ночь. Пустая рука Джирона сжала воздух передо мной. На меня понесся поток силы. Он явился, чтобы уничтожить Изару.
– Нет! Ее душа уже связана с Танатосом! – в панике заверещал Викториус. В тот же момент я услышала голос своего отца:
– Не убивай ее, нельзя потерять ее душу!
«Вот же лживый говнюк!»
Джирон помедлил, а потом, чертыхаясь, сгреб меня за воротник.
Райан: Проклятье, Гидеона ранили! Нам придется оставить его здесь.
Лиззи: Вытащи их оттуда, Джимми!
Тоби: Я прикрою!
Лиззи: Что там творится внизу?
Райан: Эта… ведьма снова тут!
Рывок, разворот. Джирон осмотрел мою шею и выругался уже по-настоящему:
– Ах ты, глупая мелкая девчонка! Что ты натворила? – он развернул меня обратно, чтобы выкрикивать весь свой отчаянный гнев мне в лицо. – Как ты могла пообещать ему свою душу?!
Райан: Тоби, живо назад!
Тоби: Уводите Гидеона.
Лиззи: Что делает Тоби?
Райан: Чокнутый ведьмак принял вызов Силин.
Тоби: Прости, Лиззи. Я должен дать шанс Гидеону… я же знаю, как сильно ты его любишь.
Лиззи: Не делай этого!
Джирон посмотрел мне за спину. Его глаза расширились. Я услышала выстрелы. Черноволосый праймус отшвырнул меня. Его тело вздрогнуло, когда он поймал пулю, которая определенно предназначалась мне. Я опешила, когда до меня дошло, что Джирон только что спас мне жизнь.
