– Тоби применил к Ари заклинание подписи, – кратко пояснил Люциан. Брови Райана взмыли к потолку:
– Совсем рассудок потерял?! Ты же так мог ей мозг поджарить!
– Она же только наполовину человек. Риск был минимальным, – устало защищался Тоби. Низкое рычание вырвалось из горла Люциана, но, прежде чем он пошевелился хоть на миллиметр, его остановила вытянутая рука Райана:
– Успокойся! Я в любой момент готов помочь тебе свернуть шею этому мелкому Гарри Поттеру. Но не здесь!
– Никто никому не свернет шею! – раздраженно зашипела я. Этот выброс тестостерона постепенно начинал действовать мне на нервы. Я рассерженно повернулась к колдуну:
– Что делает это заклинание подписи?
– Оно раскрывает создателя проклятья, – вздохнул Тоби и подобрал бутылку воды, которая пережила падение холодильника и подкатилась ему под ноги.
– И как именно нам это поможет в дальнейшем? – мое настроение опустилось ниже плинтуса.
– Харрис, возможно, и мастер по заметанию следов, но его пособники могли оказаться не настолько предусмотрительными, Ари, – упрямо возразил он и прополоскал рот. – Извини, что я сделал это с тобой, но сейчас у нас есть имя. Заклятие наложила Силин.
Имя прозвучало и породило звенящую тишину.
– Я надеюсь, что под «Силин» ты имеешь в виду не ту самую Силин, – проговорил Райан. Даже несмотря на загар, он выглядел побледневшим.
– Боюсь, что нет, – сказал Тоби. Люциан кинул на ведьмака многозначительный взгляд. О’кей, тут сейчас опять творилось что-то, чего я не понимала.
– Силин это… старая знакомая, – прояснил для меня Люциан.
– В прошлом году она убила невесту Гидеона, – несчастно добавил Аарон.
«Боже мой». Когда казалось, что хуже быть уже не могло, судьба наносила новый удар.
– В мире ведьм бродит слух, что Силин поклялась кое-кому в верности, – произнес Тоби. – Одному праймусу, который не обрадуется, узнав, что теперь она работает на «Омегу».
– И что нам это даст? – пренебрежительно хмыкнул Райан. Тоби закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Он явно боролся с собой, стараясь не потерять контроль. Охотники просто-напросто не хотели его слушать.
– Этот праймус мог бы принудить ее рассказать, что она знает. А насколько я знаю Силин, она точно знает много всего о Харрисе, надежно скрытой лаборатории «Омеги» и предателе.
– Ну, вот. Это я называю хорошими новостями. Что это за праймус? – потер руки Райан. Просто сидеть и ничего не делать нравилось ему, по всей видимости, так же мало, как и мне. Тоби глотнул воды из бутылки и покосился на Люциана. Тот напрягся.
– Забудь! – бросил он. – Он согласится на встречу, только если я приведу Ари.
Его лицо снова приобрело то упертое выражение, которое говорило, что он добьется своего. Но не со мной. Только не снова.
– Люциан, – процедила я и осталась довольна угрожающим тоном своего голоса. – Клянусь, если ты еще раз выкинешь меня из игры, я возьму твой ациам и вставлю его тебе в такое место, которое точно еще не видело металла.
Тоби подавился, и из его рта прыснула, разбрызгиваясь на половину комнаты, вода. Аарон с отвращением отступил назад. Его ботинки запачкала смесь воды и крови. Райан оскалился.
Но я не позволила себе на них отвлечься. Сжав кулаки, я впилась глазами в Люциана. Он тоже стрельнул в меня ответным взглядом. Его позабавила моя угроза, но он не изменил своего решения. Это было написано у него на лице.
– Бел очень опасен, – тихо сказал Люциан.
В последнее время мне приходилось слишком часто слышать подобные предупреждения. Я уже понемногу начинала от них уставать.
– Он может быть нам полезен? – нетерпеливо допытывалась я.
– Вероятно.
– Тогда я пойду с тобой, – решила я.
Люциан смотрел на меня снисходительно. Спокойствие, которое от него исходило, привело меня в бешенство.
– Даже если он нам и поможет, он не сделает этого даром, – предостерег он.
Ну, тоже мне новость. В случае с праймусами только так и бывало!
– Тогда мы выслушаем, что он попросит, – не задумываясь, ответила я.
– А что, если тебе это не понравится?
– Ты хочешь сказать: «Что мне это наверняка не понравится»?
Я была вполне в состоянии принимать собственные решения. Люциан фыркнул и, подобрав пару осколков, направился с ними в кухню.
– Мне очень жаль, Ари, но я не могу подпустить тебя к нему.
Я отчаянно вскинулась:
– Ты думаешь, что я снова недооцениваю риски?
Глаза Люциана опасно блеснули, когда он опустил осколки в мусорное ведро.
– Да.
Это единственное слово задело меня сильнее, чем я могла себе представить. Мне стало по-настоящему больно. А чего я ожидала? Что он наконец увидит во мне равную? Что наше «свидание» что-то изменило? Ничего не изменилось. Просто это был Люциан – брахион, который считал меня наивной, и Люциан – мужчина, для которого я, очевидно, была милой игрушкой. И ничем больше.
Это подтолкнуло меня запустить в действие экстренный план, который я придумала несколько дней назад.
– А если бы я тебе доказала, что могу позаботиться о себе? – спросила я.
Люциан вздернул брови и рассмеялся:
– И как же ты собираешься это сделать? – Он прислонился к барной стойке и почти ласково взглянул на меня. За один лишь такой взгляд мне захотелось его чем-нибудь проткнуть.
– Мы сразимся, – я дерзко озвучила свое предложение. – На тренировочных ациамах. Если мне удастся вонзить один из них тебе в сердце до того, как ты меня убьешь, я иду с тобой.
Все уставились на меня так, словно я чокнулась. Ну, естественно. Я еще ни разу не победила Люциана.
– А если выиграю я, ты послушно останешься здесь, не будешь ныть и больше никогда не поднимешь эту тему? – недоверчиво уточнил он.
– Да.
Брахион широко улыбнулся. Ациам с красной лентой на рукоятке возник в моей руке. У него появился точно такой же.
– Тогда начали!
Он молнией рванулся ко мне. Тоби и охотники резво убрались из зоны досягаемости. Было ясно, что брахион отнесся к этому всерьез. Он хотел победить, причем быстро. Наши клинки столкнулись всего два раза, потом я ощутила руку Люциана на своей шее. Мои ступни оторвались от пола. Я пролетела по воздуху и спиной упала на журнальный столик. Голова взорвалась болью при ударе об дерево. Не успела я снова взяться за ациам, как Люциан придавил меня к полу всем весом своего тела. Острие его кинжала прижималось к моему горлу. Все это заняло не больше трех секунд.
– Сдаешься? – он даже не запыхался.
Пока всё как надо. Мой выход. Оставалось только надеяться, что я не проиграю самой себе.
