– Ну что, – сказал он, – я хотел уточнить, чем все закончилось. Как вы решили поступить?
– Вообще-то расследование взяла на себя администрация, – твердо сказал Вигдор.
– А…
– Они позвали наших юристов. Они просили меня не обсуждать это с любыми внешними организациями, пока наше внутреннее расследование…
– Окей, – сказал Брюс, – на всякий случай скажу вам, Стю, я поговорю со своим медицинским директором, решение будет за ним… но вы, ребята, его подставляете.
На это Вигдор ничего не ответил. Рак решил еще раз попробовать:
– Так вы не знаете, обратились ли они уже в полицию?
– Этого я пока не знаю, – ответил Вигдор. Раку казалось, что Стюарт Вигдор пытается закончить разговор еще до его начала. А Вигдор понимал, что достанется, если что, ему, а не Нэнси
{153}. – Меня попросили перенаправлять все звонки риск-менеджеру Мэри Ланд.
– Ладно.
– Думаю, вы с ней уже говорили?
– Да, – ответил Рак. Он соврал, но достаточно незаметно, чтобы не дать Вигдору положить трубку. – Вы не знаете ее номер? Давайте я ей позвоню.
– Хорошо, – ответил Вигдор. В его голосе чувствовалось облегчение.
– Вы знаете, я все понимаю, – сказал Брюс, все еще в дружелюбном тоне, – и они всё правильно делают, если посмотреть под этим углом.
– Ну да, – продолжил Вигдор, – потому что мы не знаем наверняка, были ли эти пациенты… – Он замялся. – Расследование пока продолжается, – сказал он в итоге.
– Ну да.
– Да, мы не знаем, столкнулись мы с противозаконной деятельностью или…
– Ну да, естественно, – сказал Рак, – но еще раз: кто обязан проводить расследование…
– Мы проводим расследование, – начал Вигдор, но затем несколько отступил. – Мы можем, ну… они могут… Я думаю, что я могу вас в этом заверить.
– Хорошо-хорошо, – ответил Рак, – так что там с номером?
Брюс услышал шелест бумаги, а затем тишину. Через несколько секунд Вигдор вернулся. У него не было номера, но он подумал и решил, что даст Раку знать, что вся эта история с передозировкой не ошибка фармацевтов. Раку показалось, что Вигдор не хотел оказаться между молотом и наковальней, как, возможно, сейчас оказалась Нэнси. Это была работа администрации.
– И вы тоже хотите, чтобы они сообщили об этом?
– Ну… да…
– Знаете, Стю, вам не обязательно это произносить, – сказал Рак. Он представлял себе Вигдора неправильно с самого начала. Вигдор, вероятно, был еще ребенком. Не плохим, просто амбициозным и не решающимся нарушить должностные границы.
– Мне правда кажется, что они думают, что вы слишком на них давите. Если уж на то пошло, – сказал Вигдор. – А знаете, вы…
– Конечно, – ответил Рак, – понимаю…
– Вы должны выполнять роль надежного, ну…
– Ну да.
– Источника…
– Да-да, конечно.
– Чтобы мы, ну, не боялись к вам обращаться.
– Нет, конечно, я согласен, – ответил Рак, – но, Стю, когда речь идет о контроле за токсикологией, мы обязаны сообщать штату.
– Ну да… – сказал Вигдор.
Рак его оборвал.
– Продиктуйте ее номер.
Вигдор продиктовал номер с облегчением.
– Это риск… менеджер по контролю качества, – сказал Вигдор, поправляя себя, – Мэри Ланд.
– Хорошо, – ответил Рак.
– Вы говорили с ней вчера… – Вигдор то ли спрашивал, то ли утверждал.
– Ну да.
– И, я полагаю, там был и Билл Корс…
– Конечно, – сказал Рак.
– И я думаю, вы понимаете, что… э… руководство пришло ко мне и сказало мне, что на данный момент это внутреннее расследование. Они позвали юристов. Они подключают специалистов.
Рак улыбнулся на этой фразе: он был специалистом, сидящим на том конце провода и готовым начать расследование. Однако, судя по всему, его там не ждали.
– Хорошо, – сказал он.
– Да?
– Ага, – ответил Рак, – но проблемно.
– Понимаете, – сказал Вигдор, – я, вероятно, сказал больше, чем следовало бы.
– Стю, то, что вы мне рассказали… послушайте, Стю…
– Да?
– Это между нами, понимаете… – сказал Рак, – это конфиденциально.
Вот только Брюс Рак забыл упомянуть, что все звонки в их центре записываются.
26
8 июля 2003 года
Конференц-связь с администрацией Сомерсета, на которой активно настаивал директор Центра по токсикологическому контролю штата Нью-Джерси, была запланирована на девять часов утра
{154}. Это был второй разговор между риск-менеджером Сомерсета Мэри Ланд и доктором Стивеном Маркусом; первый прошел не очень удачно. В этот раз пришла очередь ее начальства принять удар.
– Понимаете, выходит, что вы ставите нас… в неудобное положение, – прогрохотал голос Маркуса из динамиков, – и поэтому я вам вчера сказал следующее… слушайте: если кто-то из ваших сотрудников намеренно поступает так с людьми в больнице, вы обязаны по закону сообщить об этом!
– Э… ладно, – ответил Корс.
– И не как о побочном действии препарата! – продолжил Маркус, начиная злиться. – Это судебное дело. И я, черт возьми, не хочу быть в этом замешанным… и попасться со спущенными штанами, как те ребята на Лонг-Айленде пару лет назад. Или в Мичигане, пять-десять лет назад, когда кто-то там творил какую-то хрень с пациентами!
Грубые выражения Маркуса, казалось, ошеломили находящихся в комнате. Прошло несколько неловких секунд, прежде чем Ланд нарушила молчание.
– Мы вас слышим, – сказала она, – и понимаем ваше беспокойство. Как я уже говорила вчера, нас мучают те же вопросы и мы тоже не знаем, как на них реагировать.
Теперь в разговор вмешался Рак:
