Дэнни был в Сомерсете всего полгода, и, если не принимать в расчет несколько ограблений банков, это время прошло для него спокойно. Он с пользой провел время в других округах, поработав под прикрытием в Южной Каролине со своими старыми знакомыми из ФБР по делу о наемных убийцах, и помог раскрыть громкое убийство в соседнем округе Моррис для прокурора Майкла Рубиначио, однако в Сомервилле пока не работал ни на одном убийстве. Тим много работал с ним в Ньюарке; он знал, что мог рассчитывать на то, что Дэнни справится с этим делом. Брон позвонил Болдуину домой, изложив то, что услышал от прокурора Форреста. «Парень умер в больнице, хрен разберешь, да? – сказал Тим. – Езжай на вскрытие, отработай сверхурочные. И пожестче там с ними».
Дэнни с женой собирались на свадьбу, но отказаться от работы он не мог. Его новые коллеги из Сомерсета уже косо смотрели на него из-за того, что он был таким серьезным парнем из Ньюарка, который снискал себе славу в других округах и носил хорошие костюмы, а не стандартную сомерсетскую униформу из штанов из Dockers, пиджака и галстука, подходящего к рубашке. Несмотря на все планы, Дэнни не собирался отдавать свое первое убийство в Сомерсете кому-то другому.
Утром в субботу Дэнни Болдуин поехал в офис судмедэксперта. Он поприсутствовал на вскрытии, а затем отправился обратно в офис окружного прокурора, чтобы заполнить форму номер I-1–00, закончил бумажную работу и позвонил Тиму из машины. Умерший, сказал он, некто Маккинли Крюс – пожилой черный мужчина, с которым, на первый взгляд, все было в порядке.
«Похоже, просто потратил время», – сказал Дэнни. Так думал не он один – коронер штата, доктор Нобби С. Мамбо, был схожего мнения: естественная смерть. Однако прокурор позвонил и оказал давление. В лаборатории сделали анализы, которые оказались чистыми.
«Ага, а кто этот парень?» Если начальство так давит – значит, он точно не простой человек. «На кого-нибудь похож?»
Дэнни сказал, что нет. Ему так не показалось. Умерший был пожилым человеком, черным, выглядел больным. Похож на труп, если говорить прямо, что подтвердил доктор Мамбо. Брон позвонил прокурору, все еще не веря, что это и есть новая работа, и размышляя, успеет ли он в выходные съездить в свой загородный домик и посмотреть, как падают листья.
Спустя четыре дня прокурор Форрест снова позвонил. Тим Брон и Дэнни Болдуин должны были предоставить отчет в Медицинский центр Сомерсета, для самого большого работодателя города со зданием, соответствующим этому статусу. Десятилетия пожертвований и стабильного дохода смогли обеспечить бесконечный процесс реновации и расширения, среди последних результатов которых было огромное лобби с пианистом, который играл успокаивающую классику на небольшом черном инструменте. Тим и Дэнни все еще закатывали глаза, когда дверь лифта закрылась. Только попав в комнату для переговоров и увидев всех собравшихся там шишек, они начали понимать, что это совсем не обычное дело. Тим думал так: вау, этот труп, похоже, охренительно серьезный парень.
Первым встал адвокат
{173}, который представился как Пол Ниттоли, юрист Медицинского центра Сомерсета. Ниттоли был большим белым мужчиной с дорогой прической и васильковым галстуком и выглядел так, словно сошел с билборда. Он поблагодарил детективов за то, что они пришли, и уклончиво объяснил, что медицинский центр сообщил не совсем об убийстве.
За последние пять месяцев, продолжал адвокат, в Сомерсете произошли пять «необъяснимых происшествий с пациентами» в отделении интенсивной терапии. На данный момент, сказал он, больница уведомила офис прокурора
{174}. Главный вице-президент медицинского центра, доктор Уильям Корс, прочел имена: 28 мая мистер Джозеф Леман; 4 июня мисс Фрэнсис Кейн; 16 июня мисс Джин Кьюнг Хэн; 28 июня преподобный Флориан Гэлл; 27 августа мисс Фрэнсис Агоада. Последним в списке был Маккинли Крюс, умерший всего четыре дня назад; только после его смерти Сомерсет связался с прокурором, а Дэнни съездил в морг.
