– Какой еще Никколо? – ревниво спросил Салаи.
– Макиавелли.
Салаи удивленно изогнул бровь.
– Он был посланником Флоренции к Борджиа. – Леонардо пренебрежительно махнул рукой, давая понять, что это неважно. – Я очень доволен тем, что решил пробраться во Флоренцию под покровом ночи, вместо того чтобы оповещать весь город о своем возвращении. – Леонардо прошел через городские ворота поздно вечером, закрывшись капюшоном по самые глаза, и, никем не узнанный, побрел по улицам. И вдруг заметил, что в оконце мертвецкой при церкви Санто-Спирито горела свеча. – Я решил, что это хороший шанс посетить знакомые места, раньше принадлежавшие мне по праву, – пока не распространились слухи о возвращении предателя. Много ли об этом болтают в городе?
Салаи отрицательно помотал головой, глядя в сторону, и Леонардо получил так нужное ему подтверждение правоты Макиавелли. Флорентийцы и правда больше не обсуждали его. Они судачили кое о ком другом.
– Итак, что мы делаем дальше, господин? – поинтересовался Салаи. – Эти монахи мне порядком надоели.
– Мне нужен заказ.
– У вас всегда остается возможность продать ваше сокровище, – выдвинул предложение Салаи, крутя драгоценный перстень с птичкой на пальце Леонардо. – Эти деньги поддержат нас, пока вы не добудете достойного заказа или должности.
– Никогда! – Леонардо вскочил с кровати. – И потом, нам нужно нечто большее, чем деньги. – У него еще сохранилось несколько папских дукатов из щедрого жалованья, которое платил ему Чезаре. Впрочем, надолго их не хватит. – Я должен восстановить свою репутацию, а для этого мне требуется солидный заказчик, покровитель. – Леонардо пошел в угол, открыл сундук, где хранились его альбомы и прочие бумаги, и стал в нем рыться. – А где моя переписка?
– Вернитесь лучше в постель, господин. А бумагами мы займемся позже.
Леонардо услышал какую-то возню, шорохи и сдерживаемый смешок. Наверное, Салаи приготовил ему очередной сюрприз, например, подложил в постель ящерку. В прошлом паршивец всегда находил такие шуточки презабавными.
Ага, нашел!
– Вот оно, это письмо, – пересмотрев большую стопку писем, Леонардо нашел нужное. – От торговца шелками, мужа той женщины.
– Какой женщины?
– Ну той, с рынка. Мадонна Лиза Джокондо. Ты должен ее помнить. – Перед мысленным взглядом Леонардо возникла нежная оливковая кожа и рассыпанные по плечам пряди волос. – Ее муж прислал письмо за день до моего отъезда.
– А, портрет жены шелкоторговца? Ну, на нем далеко не уедешь, этих денег нам хватит на какой-то месяц. От силы на два.
Леонардо быстро обернулся. Так он и думал: верткая ящерица быстро пробежала вверх по руке его помощника. Какие бы горести и беды ни обрушивались на бедовую голову Салаи, в душе он навсегда оставался озорным мальчишкой.
– Ты сомневаешься в моих способностях, мой ученик? Торговец жаждет портрета, и я легко выманю из него деньги, которых нам хватит на полгода. А через несколько недель вновь так очарую флорентийцев, что предложения посыплются на меня как из рога изобилия. Вот тогда я и выберу проект или заказ, который сможет обогатить мое наследие; я покажу всему миру, кто во Флоренции истинный мастер. – О, он уже представлял себе этот шедевр – произведение такой красоты и мощи, что, глядя на него, Флоренция позабудет имя желторотого скульптора. – А пока нам сойдет и мона Лиза.
– Вы ведь больше не служите Чезаре Борджиа, да? – сдавленным шепотом спросил Франческо дель Джокондо. Торговец шелками боязливо косился на знатную даму, перебирающую разложенные на его прилавке тончайший шифон, блестящую тафту и роскошный бархат.
Леонардо высокомерно приподнял бровь.
– Разумеется, нет. Я вернулся во Флоренцию. Насовсем. И раз вам расхотелось получить портрет моей кисти, – с притворным облегчением заключил Леонардо, словно у него гора свалилась с плеч, – я с легкой душой возвращаю вам ваше слово. Мне есть кому предложить свои услуги, вот хотя бы…
– О, что вы, в этом нет никакой нужды, – как можно равнодушнее ответил Джокондо. – Полагаю, портрет придется нам весьма кстати. Мы недавно переехали в новый дом на… – он намеренно возвысил голос, чтобы услышали все вокруг, – виа делла Стуфа. – Торговец одарил победной ухмылкой конкурента, расположившего свой прилавок с шелками по соседству с ним. – А супруга родила мне еще одного сына.
– Превосходный момент для нового портрета, – кивнул Леонардо.
Джокондо быстро произвел расчеты со слугой богатого влиятельного семейства Строцци и снова обратился к Леонардо:
– Я хочу предложить за ваше мастерство справедливую цену, господин Леонардо, и думаю, что…
– Сотня флоринов, – поспешил закончить за него Леонардо.
– Сотня флоринов? – не веря своим ушам, взвыл Джокондо. Как всякий уважающий себя торговец, он всегда был готов торговаться до хрипоты.
– Что ж, примите мои извинения, синьор. – Леонардо повернулся, чтобы отойти от прилавка Джокондо. – Я-то думал, что вас интересует шедевр, а не…
Знатная дама, которая все еще разглядывала ткани, оторвалась от своего занятия и с интересом наблюдала за сценкой. Соседний торговец, усмехаясь, подался поближе, чтобы не упустить из перебранки ни слова.
Вислые щеки Джокондо вспыхнули.
– Я хотел только… э-э-э, уточнить: это цена всего за… всего за один-единственный портрет?
– Я могу принять плату папскими дукатами, если вам так удобнее.
– Ай, как невежливо получилось, – пробубнил Джокондо, хватая свою выручку и мешочек с деньгами. – Прошу, позвольте пригласить вас ко мне домой, мы угостимся достойным обедом, выпьем немного чудесного вина. Я покажу вам мою коллекцию пуговиц. Вы, должно быть, думаете, что по Шелковому пути к нам поступают только ткани? Но если вам не доводилось видеть, какие пуговицы мы получаем с Востока, считайте, что вы не видели восточной роскоши. А потом мы сядем и спокойно, с глазу на глаз, обсудим подробности этого во всех смыслах важнейшего заказа.
– Я предпочел бы первым делом договориться о цене, синьор. Прямо здесь.
Уже не одна дюжина пар горящих любопытством глаз заинтересованно наблюдала за ними. Торговцы и их покупатели оторвались от своих дел и навострили уши.
– Э, ну хорошо, ну ладно, поглядим… – Острые глазки Джокондо бегали туда-сюда, выдавая нерешительность. – Просто так, справедливости ради… ее предыдущий портрет обошелся мне… кажется, в десяток…
– И кто же, позвольте спросить, писал этот предыдущий портрет вашей супруги? Как его имя?
– Ах, ну какая разница, неважно, – смутился торговец.
– Синьор Джокондо, вы, несомненно, глубокий знаток и страстный поклонник шелка, а также самый тонкий ценитель прекрасного во всей Флоренции. – Леонардо указал знатной даме на отрез парчи особенно живописной расцветки. – Осмелюсь утверждать, что и на всем нашем полуострове тоже. И теперь, я в этом уверен, вы можете позволить себе приобрести достойный вашего вкуса портрет супруги.
