Пшемыслава Франковского она помнила еще с тех пор, когда тот был прыщавым подростком. В те времена ничто не предвещало, что он сделает карьеру в следственных органах. У него имелся лишний вес, поэтому дети дразнили его жирдяем, паштетом, а бывало, что даже и дебилом, потому что он не был агрессивен и на все нападки реагировал абсолютным спокойствием либо пренебрежительным равнодушием — когда как. Его мать постоянно приходила к директору со скандалами и даже учила сына, чтобы тот врезал агрессору мешком со сменкой, но Пшемыслав только лениво потягивался. Может, он был более взрослым и зрелым, чем его ровесники, а может, просто не умел драться. Иногда Марианна видела в нем Будду, который с миролюбивой улыбкой наблюдает за остальными, пока они плюются друг в друга ядом. Ни у кого не получалось заставить Пшемека нанести удар. Он был дзен. В том числе и поэтому учительница посадила его за одну парту с ее сыном, Артуром, который в то время активнее всех досаждал Джа-Дже.
Эту кличку Пшемек приобрел гораздо позже, когда они уже закопали с Артуром топор войны и начали вместе ходить в спортзал, а потом с несколькими дружками организовали регги-группу. Оба тогда носили дреды, разыскивали по секонд-хендам цветные тряпки, которые она сама им перешивала. Марианна подозревала, что парни покуривают травку, хотя тогда тема наркотиков почти не существовала, и этот запах вызывал у нее вполне приятные ассоциации. Их дружба продолжалась несколько лет, на протяжении всех старших классов. Потом они вместе пытались поступить на юридический, но получилось только у Артура. У родителей Франковского не было достаточной суммы, чтобы позолотить ручку председателю вступительной комиссии, как это сделала Марианна. Тогда она как раз начала работу у пана директора. Бондарук одолжил ей большую, по тем временам, сумму, а потом помог разворотистому Артуру получить адвокатский статус. Марианна заказала молебен в церкви и обещала Богу, что будет верна пану Петру до конца своих дней. Лишь бы только сын добился в жизни больше, чем она и ее покойный муж, один из многочисленных наладчиков на фабрике Бондарука.
Сын о взятках не знал, хотя дело было секретом полишинеля. Но из-за своего нарциссизма был до сих пор уверен в том, что поступил безо всякой помощи с первого раза. Джа-Джа еще трижды пытал счастья в нескольких вузах, в том числе филиале Варшавского университета в Белостоке, который считал самой низкой планкой. Увы, безуспешно. Сейчас он бы, наверное, окончил какой-нибудь частный вуз, так как с восемнадцати лет работал и сам себя содержал, поэтому смог бы оплатить и дорогую учебу, но тогда были другие времена. В конце концов он оказался в милиции. Марианна понимала, что у Джа-Джи по сей день остался комплекс неполноценности по этому поводу, потому они почти не общаются со школьным другом. Артур иногда говорил о Пшемеке. Идеализировал их давнюю дружбу, вспоминал совместные попойки, но это ничего не меняло в их настоящих отношениях. Пшемек не умел проигрывать. Марианна отчасти понимала его и восхищалась.
Она могла бы бросить службу у Бондарука, о чем ее неоднократно просил сын — на сегодняшний день уважаемый в городе адвокат, — но она уперлась.
— А кто позаботится о нем, если я уйду? — говорила она Артуру, который не понимал ее решение. Он стыдился ее статуса прислуги, но мать по понятным причинам не передумала. — Пан Бондарук очень одинок. Никто ему даже стакан воды не подаст. Его неблагодарных сыновей интересует только наследство. Они готовы его в ложке воды утопить.
Тогда же сын признался ей, что дети пана директора — его клиенты. Артур готовился эффектно поставить под вопрос адекватность Бондарука, даже если придется сделать из него ординарного психа. Мать замерла и попросила его еще раз все обдумать. Он отказался. В течение следующей недели она готовила любимые блюда Бондарука: голубцы, картофельную бабку и суфле. У нее не хватало смелости посмотреть ему в глаза. Наконец он сам заметил, что с Марианной что-то происходит. Она сказала ему правду. Он только засмеялся и дал ей выходной. Она поехала к сыну, чтобы устроить скандал.
— У того, кто всю жизнь строит свою «империю», обязательно должны быть враги, — буркнул сын и не преминул, как всегда, посмеяться над ее «добрым сердцем».
Ему и в голову не пришло, что его мать на самом деле была такой же одинокой, как Бондарук. После развода с Магдой Прус Артур жил своей жизнью, окружил себя роскошью, а Марианна после смерти мужа не думала о новых отношениях. Забота о Петре давала ей чувство безопасности, так как занимала большую часть ее свободного времени. Они в какой-то мере сблизились, несмотря на то что никогда не говорили по душам, и за все годы между ними не произошло ничего, выходящего за рамки отношений начальник-подчиненный, хотя Марианна, начиная службу у Бондарука, была еще весьма интересной женщиной.
— Если бы вместо денег твой пан директор за свою жизнь любил хотя бы одного человека, то не проводил бы старость в одиночестве на двухстах квадратных метрах плюс незаконченный второй этаж в доме, — иронизировал Артур. — Запомни, успеха достигают только люди упорные, любопытные и бесчувственные. Интеллект и личное обаяние — это только элегантные дополнения. Неслучайно ведь говорят о препятствиях, которые следует преодолеть, чтобы достичь вершины. Намного проще сделать это, карабкаясь по чьим-то спинам. А еще проще, если подставляющий спину думает, будто что-то с этого имеет. Бондарук — подлый и хитрый сукин сын. И хватит об этом.
Марианна не хотела этого слышать. Никогда на протяжении многих лет она не видела со стороны Петра никакого зла. Он всегда относился к ней уважительно. Иногда она просила его оказать помощь, поддержку или дать рекомендации знакомым, дальним родственникам и всегда могла рассчитывать на то, что он исполнит ее просьбу. Из-за этого люди считали ее довольно влиятельной, хотя она была простой деревенской женщиной. Петр был способен решить любой вопрос. У него имелось множество знакомств в самой верхушке местных властей, и он никогда ничего не просил у нее взамен. Она считала его хорошим, порядочным человеком и не верила в то, что о нем говорили. Преступник, женоубийца, палач, пьяница и вор? Она не знала его таким. Марианна всегда вставала на его защиту. Даже если он причастен к тому, что все женщины, прошедшие через этот дом, исчезли при неопределенных обстоятельствах, по мнению Марианны, они заслужили такую судьбу. Именно эти дамы всегда казались ей лишними в особняке на Пилсудского.
Она посмотрела в глазок и нахмурилась. Под дверью на этот раз стоял не полицейский: она увидела Дуню Ожеховскую. Давненько знахарка не навещала хозяина. Мало того, Марианна уже несколько лет не видела чокнутую Дуню, как ее называли, в городе. За ее спиной стояла, как алиби, немая Алла, после ее визитов всегда приходилось проветривать дом.
Марианна не знала, что делать. Звонок прозвучал еще раз. Потом раздался настойчивый стук в дверь. Бондарук спустился с лестницы и невозмутимо потопал в глубину дома, словно оглох. Он вытащил старый чемодан из кожзаменителя и усердно копался в каких-то бумагах. Раз уж хозяин не отреагировал, то и Марианна вернулась к своим делам на кухне, как всегда стараясь быть незаметной. Ничего не вижу, ничего не слышу. Такова была ее работа.
— Через пять минут накрываю на стол! — крикнула она, когда звонок надолго замолк, и она решила, что визитерши пошли себе прочь. А поскольку хозяин не удостоил ее ответом, она направилась в его комнату и добавила: — Это была ваша кума с Дуней Ожеховской.
