В этом он прав, конечно, но на самом деле время от времени я предпочитаю пропустить прием таблеток, помня про их побочные эффекты, среди которых – снижение умственных способностей, что, впрочем, может быть вызвано и самой болезнью. К тому же эти лекарства далеко не всегда помогают. Я одна из тех людей, кому повезло меньше всех: моя болезнь не поддается практически никакому лечению.
Обычно я не вру, но на этот раз, похоже, лучше не говорить всей правды.
– А что такое?
– Насколько я понял, и эти ваши отключки, и препараты могут воздействовать на память.
– Вообще-то мы называем их приступами. И мой врач не имел права раскрывать вам мою личную информацию.
– Вообще-то подобные медицинские сведения можно почерпнуть и из Интернета. И мы еще не наносили визит вашему доктору, хотя у нас есть все основания сделать это официальным образом.
По другую сторону занавески раздается изумленный выдох. Моей соседке сегодня наверняка не скучно.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Думаю, вы прекрасно все понимаете, Вики. – Инспектор будто прошел ту же школу, что и весь этот медицинский персонал. Та же манера – все время обращаться к человеку по имени, словно он разговаривает со своим хорошим знакомым. – В общем, картина уже более-менее ясна, – продолжает он. – Теперь мне понятно, почему у вас дома нет телевизора. Мерцающий свет может плохо на вас подействовать. У вас нет ванны. И вы носите яркую одежду – как та ваша красная куртка: это нужно для того, чтобы вас заметили, если вы попадете в опасную ситуацию. Это я тоже нашел в Гугле.
Инспектор говорит об этом почти с гордостью. И он прав. Красный цвет я ношу из практических соображений, хотя он не очень подходит к моим темно-рыжим кудрям.
– Насколько мне известно, эпилептические припадки не являются чем-то незаконным.
– Вики. – Инспектор встает и склоняется надо мной – так, что его квадратный подбородок оказывается слишком близко. Внезапно ко мне приходит осознание того, насколько я уязвима в таком положении, и практически без одежды. Возможно, именно поэтому здесь находится женщина-сержант. Для соблюдения формальностей.
«Вы запугиваете меня», – хочу произнести я. Но меня парализует страх, в ожидании того, что будет дальше.
– Вики, – повторяет инспектор, – давайте говорить напрямую. Когда мы впервые нанесли вам визит, я спросил, где вы были в тот вечер, когда вашего бывшего мужа видели в последний раз. Вы сказали, что были дома.
В носу у него растут черные завитушки волос. Почему мы обращаем внимание на всякую ерунду, когда происходит что-то намного более важное?
– Вы уверены в этом, Вики?
Он делает паузу. Сержант настораживается, приготовившись записывать. Теперь уже не отвертеться.
– Или, возможно, – мягко произносит инспектор, – из-за вашего заболевания вы просто этого не помните?
Глава 6
Скарлет
– Куда мы едем?
Из-за рыданий слова Скарлет прозвучали приглушенно.
Камилла Рваная Стрижка бросила на нее взгляд с водительского места и похлопала по руке.
– Я же тебе говорила, детка. К одной хорошей семье, которая будет присматривать за тобой, пока это дело не решится в суде.
Скарлет знала все про суды. Это там жили судьи. Те самые уроды, которые отправляли в тюрьму ни в чем не повинных людей.
– А что если они не отпустят маму домой?
Камилла на секунду заколебалась. Ее глаза потеплели – должно быть, от жалости к Скарлет.
– Давай просто подождем, а там видно будет, хорошо? А сейчас давай лучше поспи, детка. Нам долго ехать, а ты, наверное, очень устала после всего, что было сегодня.
– Но мне нужно вернуться домой, чтобы взять все для школы.
Голос Камиллы сделался еще более мягким и ласковым.
– Об этом даже не переживай сейчас.
А вдруг это была ловушка? Вдруг ее похитили? Скарлет охватила паника. Ей вообще не следовало садиться в эту машину.
– Мама говорила мне никуда ездить с незнакомцами. А вас я не знаю. Отпустите меня, я хочу домой!
– Что ты делаешь!
Машина вильнула, и они съехали на обочину под визг тормозов.
– Нельзя так хватать руль, Скарлет. Это опасно!
Из глаз у нее брызнули слезы, и лицо Камиллы смягчилось.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, детка. Правда, понимаю. Я социальный работник, как я тебе уже сказала. Вот мое удостоверение. Видишь? Единственное, чего мы хотим, – это помочь тебе.
– Если мне нельзя вернуться домой, – тихо произнесла Скарлет, – можно мне поехать к вам?
– Но ты же только что сказала, что не знаешь меня.
– Да, не знаю. – Скарлет попыталась объяснить, что она имела в виду: – Но я не хочу оставаться дома у других незнакомцев.
– Прости, детка. Но если бы я брала к себе каждого ребенка, которому стараюсь помочь, мне бы негде было их размещать. Давай, выше нос! Тебе понравятся Уолтерсы. Они уже давно берут детей под опеку, и у них есть свой сын. Кажется, ему лет пятнадцать. Или, может, шестнадцать.
– Что значит «берут под опеку»?
– Это когда кто-то берет к себе чужих детей, чтобы заботиться о них, пока они не смогут вернуться к своим маме и папе или…
Она замолчала.
– Или что?
– Ничего, это не важно, детка. Ладно, нам надо ехать. Давай, откинься на сиденье и просто смотри в окошко. Сейчас мы должны выехать из Лондона и отправиться в Кент. Там живут Уолтерсы.
– А я смогу ездить оттуда в свою школу?
– Нет. Но там есть другая, ничуть не хуже.
– Откуда вы знаете?
– Просто знаю. Давай включим музыку, чтобы она помогла тебе задремать. И еще включу обогреватель. Так лучше?
Скарлет почувствовала, что глаза у нее слипаются. Однако это был вовсе не такой глубокий сон, каким иногда спала мама, после того как курила, и наутро Скарлет никак не могла ее разбудить. Ей привиделось в сонном забытьи, будто она снова качалась на качелях, только на этот раз никакого полицейского не было. Она просто отдала тубу от чипсов незнакомому человеку, и тот вручил ей такую же взамен. А потом они с мамой полетели на самолете и оказались на пляже – точь-в-точь, как она и обещала незадолго до того, как ее схватили полицейские.
Когда Скарлет проснулась, небо было темным и повсюду возвышались здания с горящими огнями. Ей опять стало страшно.
– Где это мы?
Голос женщины из соцслужбы устало произнес:
– В Кенте.
– А мама приедет сюда?
– Я уже говорила тебе, детка. Ты не сможешь увидеться с ней некоторое время. Я понимаю, это тяжело, но вот, мы уже почти у Уолтерсов. Если нам повезет, мы успеем как раз к ужину. Ты голодна?
