Глубокий вдох. Уже лучше. Нужно все спокойно обдумать. Не попробовать ли позвонить снова? Может, на этот раз он ответит. Хотя мой бывший муж сказал, что больше не хочет меня ни видеть, ни слышать, я по нему скучаю. Поэтому иногда я звоню ему – просто чтобы услышать его голос на автоответчике. А сейчас к тому же на то есть веская причина. Так что я позволяю себе набрать номер еще раз.
«Это Дэвид…»
Глубокий, уверенный голос моего бывшего мужа возвращает меня в тот вечер, когда мы познакомились. Это был благотворительный ужин в поддержку программы социальной адаптации бывших заключенных, и начальство недвусмысленно дало мне понять, что мое присутствие там было бы «крайне желательным».
Дэвид Гаудман (как было написано на табличке) опаздывал, поэтому справа от меня место пустовало, и мне приходилось ограничиваться общением с немногословной женщиной, сидевшей слева. Когда Дэвид наконец объявился, он принялся рассыпаться в извинениях и был невероятно галантен и обаятелен. Он не захотел разговаривать о своей работе – девелопменте недвижимости: намного интереснее, как оказалось, ему было узнать обо мне.
– Расскажите мне о своей жизни, – прямо попросил Дэвид.
Он слушал, подперев щеку правой рукой, с таким видом, будто перед ним сидит единственный человек, которому он готов внимать на всем белом свете. «Интересно, сколько ему лет», – невольно подумала я. Легкие линии морщин на слегка загорелом лице указывали на возраст где-то под сорок – мой ровесник. Нос с небольшой горбинкой, как ни странно, не портил его. Возможно, это последствия спортивной травмы. По его виду можно было предположить, что он играл в регби.
– Потрясающе, – сказал Дэвид, когда я закончила свой краткий рассказ.
Его карие глаза с зеленоватым ободком внутри пристально смотрели на меня. В них было что-то очень необычное. Да, именно! Они не мигали, и это придавало особую выразительность его взгляду. Но больше всего меня поразил его глубокий голос. В нем чувствовался смех – то, чего так долго мне не хватало! Он, казалось, совсем не сочетался с его волевым, четко очерченным подбородком. Я едва удержалась от охватившего меня искушения провести пальцем по его едва заметной щетине, в то время как он продолжал говорить.
– Мне бы хотелось узнать о вас больше, Вики. Я могу вас так называть? – Он мельком взглянул на стоявшую передо мной табличку.
Дэвид пробыл на ужине до самого конца, когда все важные персоны и пресса уже разошлись.
– Не знаю, может быть, у вас найдется время, чтобы выпить со мной чего-нибудь? – спросил он. – Я живу тут неподалеку. – Дэвид поднял одну бровь: – Моя бывшая жена всегда говорила, что я неплохо управляюсь со штопором и кофемашиной. Один из моих немногих плюсов, наверное.
Бывшая жена. Я бросила взгляд на его левую руку. Кольца нет. К моему смущению, Дэвид это заметил.
– Свободен, – сказал он с восхитившей меня прямотой. – А вы?
– Тоже.
Иногда мы совершаем абсолютно несвойственные нам поступки. Это может произойти с любым из нас – я всегда говорю себе это. Или, возможно, моя смелость в тот вечер была вызвана словами, которые произнесла одна из наших девушек, увидев меня такой разодетой – в туфлях на каблуках и лаймово-зеленом костюме, казалось, сочетавшемся с моими волосами: «На свободу сегодня?»
Она явно почувствовала, насколько мне не по себе. Внешний мир действует пугающе после длительного пребывания в тюремных стенах.
Шагая к выходу, я слышала за своей спиной хихиканье и словечки вроде «лесбуха».
Видели бы они меня в тот момент!
* * *
– А ты не такая, какой показалась мне сначала, – сказал Дэвид позже.
Мы лежали лицом друг к другу в его огромной постели в просторном лофте – в здании с невероятно сложной системой безопасности на входе – с видом на «Лондонский глаз»
[3]. Я знала, что у меня могут быть проблемы из-за опоздания, но предпочла проигнорировать занудный голос разума, сказав себе, что имею право провести время в свое удовольствие.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я.
Меня всегда интересовало, что обо мне на самом деле думают другие люди. Но редко кто решается высказывать правду в лицо. Вместо этого на меня бросают странные косые взгляды. Со смесью любопытства и опасения. Может, даже страха.
– Ты более… – Он заколебался. – Я хотел сказать «женственная», но это прозвучит как-то пренебрежительно.
– Да, – согласилась я. – Именно так.
Дэвид погладил меня по лицу, словно стараясь запомнить на ощупь мою кожу или очертания моих губ.
– Хорошо, можно я попробую еще раз? Ты сильная. Тебе пришлось преодолеть столько, сколько не выпадает на долю большинства женщин – и мужчин.
Я почувствовала, что начинаю нервничать.
– Надо полагать. Последние несколько лет выдались нелегкими.
Он кивнул:
– Не сомневаюсь.
У меня давно уже ни с кем не было такого откровенного разговора. Несмотря на некоторую неловкость, я чувствовала облегчение от того, что рядом со мной находился человек, казалось, понимавший меня.
Его правая рука скользила по моей спине.
– Ты жалеешь о чем-нибудь в своей жизни?
Ощущая прикосновения Дэвида, я с трудом могла думать о чем-либо другом. Мне казалось, будто этот человек знал уже каждый изгиб моего тела, хотя мы были с ним едва знакомы.
– Да, – прошептала я. – А ты?
– Кое о чем – если я позволю себе размышлять об этом. Но я этого не делаю. – Дэвид повернулся и откинулся на спину. Без соприкосновения с его телом мне стало холодно, хотя в комнате было включено центральное отопление. – Предпочитаю, чтобы я был постоянно занят.
Теперь настал мой черед задавать ему вопросы. Физическое притяжение – это, конечно, хорошо, но для длительных отношений важно то, что лежит глубже. Я поймала себя на этой мысли. Длительных отношений? Что мне вообще лезло в голову? Я едва знала этого человека. Так же, как и он меня. Я хотела сказать ему, что я не из тех женщин, которые ложатся в постель с мужчиной на первом свидании. Но это была слишком избитая фраза. Правда в том, что мне просто нужно было это сделать. Что бы за этим ни стояло – подсознание, физиологическая потребность, одиночество или желание доказать, что у меня может быть мужчина, если я этого захочу. В любом случае, произошло то, что произошло. И теперь я хотела узнать о Дэвиде Гаудмане все. Я чувствовала, что в нем крылось намного больше, чем могло показаться на первый взгляд.
– Как ты начал свой бизнес? – спросила я.
– Всего лишь упорный труд и везение. Мой отец уговорил меня поступить на службу в армию, что я и сделал, но это оказалось не для меня. – По его лицу скользнуло странное выражение, и я подумала о том, какие ужасы ему довелось увидеть. – Я ушел из армии, как только появилась возможность, и стал работать с парнем, с которым познакомился во время службы: он к тому времени вернулся в Америку и вел там свой бизнес. Ему нужен был представитель в Великобритании, и так я занялся ленд-девелопментом. У него имелся капитал, а я обладал настоящей жилкой, чтобы устраивать выгодные сделки. В конце концов, мне удалось открыть собственный бизнес. – Дэвид развел руками. – Ну а остальное, как говорится, уже история!
