Я обхватываю голову руками. Вот это, конечно, невозможно отрицать.
– Каждый раз при переезде она сообщала мне свой новый адрес. Я записывал его – на тот случай, если мне придется обратиться в полицию. Это было в некотором роде страховкой, если она совершит на меня нападение. Тогда, по крайней мере, ее можно было бы найти. Вики постоянно меня преследовала. – Дэвид трет глаза. – Это очень расстраивало мою бедную Таню.
В зале суда царит напряженное молчание.
Барристер обвинения передает Дэвиду фотографию.
– Вам знаком этот снимок?
– Да. Его сделала фотограф, с которой у меня проходила в тот вечер деловая встреча. Эту женщину зовут Хелен Эванс, она была стажером в нашей компании.
Видно, что Дэвид испытывает некоторую неловкость. Вероятно, с ней у него тоже случилась интрижка? Мне слишком хорошо известно, что обычно означали все эти «деловые встречи».
– Вы можете сообщить суду, кто эта женщина на фото?
Дэвид хмурится.
– Это Вики. Что лишь подтверждает мое заявление о преследованиях с ее стороны. – Он поворачивается лицом к присяжным: – Именно поэтому я поспешил сюда, как только увидел тот заголовок в газете. Моя бывшая жена убила Таню из ревности. И она должна понести за это наказание…
– Недоказанные предположения здесь неуместны, – обрывает его судья.
Однако я не могу избавиться от ощущения, что все уже настроены против меня.
Глава 56
Хелен
Судья объявляет небольшой перерыв.
Я выхожу наружу, чтобы подышать воздухом, стараясь не поднимать головы, – на тот случай, если тут окажется кто-то из офиса. Я не ожидала, что мое имя, Хелен Эванс, будет упомянуто на суде. К счастью, неподалеку на улице продают шляпы. Я покупаю себе самую дешевую, тускло-черного цвета, не привлекающего внимания, и надеваю ее, надвинув по самые брови. Впрочем, я ведь не совершила ничего плохого.
Если не считать того, что я скрыла факт своего присутствия на месте преступления. Конечно, я могла дать в суде показания, что это Вики убила Таню. Но таким образом мне пришлось бы признаться в том, что мы с мамой тоже побывали в доме Гаудман.
Вообще, все получилось не так, как было задумано.
В конце марта мама объявила, что у нее появилась «блестящая идея».
– Ты должна позвонить Вики Гаудман и записаться к ней на сеанс. Скажешь ей, что тебе нужна ароматерапия для… ну, не знаю… для того, чтобы лучше спать или что-нибудь вроде этого. Я пойду с тобой.
– А что дальше?
Мама пожала плечами:
– Будем действовать по обстоятельствам.
Да, сказала Вики Гаудман, когда я ей позвонила. Она будет рада принять меня. У нее имелось свободное время в 9 часов утра первого апреля.
День дурака.
Вся эта затея была не очень мне по душе.
– Кстати, я беременна, – предупредила я. – В этом случае нет противопоказаний для ароматерапии?
– Нужно будет исключить использование определенных масел, но мы можем обсудить это с вами перед сеансом. Как вас зовут?
– Хелен Эванс.
Мне было очень неспокойно. Мама была такой непредсказуемой.
– Ты же ничего ей не сделаешь, правда? – шепотом спросила я.
– Конечно, нет. – Мама посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. – За кого ты меня принимаешь? Я просто хочу сказать ей все, что о ней думаю.
Мама вырядилась так, будто мы собирались с ней на чайную вечеринку – цветастая юбка из секонд-хенда «Сью Райдер» и бархатная, расшитая блестками сумочка на плече. Я купила ее на рынке с уценкой, потому что она была немного порвана, но мама гордо щеголяла с ней везде, как ребенок в своем праздничном наряде на день рождения. Правда, это вполне можно было понять – после того, как ей пришлось столько лет носить тюремную одежду.
Мы сели в Паддингтоне на «Ривьера Экспресс» до Корнуолла накануне вечером и дремали всю дорогу на сидячих местах, потому что не могли позволить себе билеты в спальном вагоне. Когда мы проснулись, у мамы на лице была странная ухмылка.
– Скорей бы уже – жду не дождусь, – то и дело повторяла она, возбужденно потирая руки. Другие пассажиры бросали на нас подозрительные взгляды. Когда мы доехали до Пензанса, я проверила свой телефон. Там оказалось сообщение от Вики. Оно было отправлено еще прошлым вечером, но я его не заметила.
«Мне очень жаль, но я вынуждена отменить наш сеанс по личным обстоятельствам. Свяжусь с Вами в ближайшее время, чтобы договориться о встрече».
– Черт возьми! – громко выругалась мама, когда я показала ей это сообщение. Сидевшая напротив женщина неодобрительно на нас покосилась. – Выходит, мы зря ехали в такую даль!
Между тем, отчасти я вздохнула с облегчением. Ведь можно было придумать какой-нибудь другой способ отомстить Вики – так, чтобы избежать ее встречи с мамой. Это было слишком опасно, учитывая непредсказуемое мамино состояние. Однако, когда мы вышли из поезда в Пензансе, мама вдруг ткнула меня локтем в бок.
– Смотри. Это она стоит там, на платформе. Нам сегодня везет. Скорее. Идем за ней!
Черт. Мама уже мчалась вперед и запрыгнула в поезд, следовавший в обратную сторону. На каждой станции мы следили за тем, не вышла ли Вики. Но она оставалась в поезде. Таким образом мы проделали весь путь обратно до Паддингтона.
– Держись рядом со мной, – велела мне мама. – Мы не должны ее упустить.
Когда Вики Гаудман села в метро на ветку до Уимблдона, а потом сделала пересадку, мне стало ясно, куда она направляется.
– Кингстон, – прошептала я. – Дэвид упоминал это место. У них там дом с Таней, помимо квартиры в центре Лондона.
Мама оказалась мастером вести слежку. Мы держались достаточно близко, чтобы не упустить свою жертву, но в то же время довольно далеко, чтобы не быть замеченными. В конце концов, Вики свернула на уютную боковую дорогу с растущими вдоль нее деревьями, а затем направилась к дому, возвышавшемуся справа за высоким забором.
– Черт возьми! – выдохнула мама, когда мы заглянули во двор. Я тоже была впечатлена. Дэвид и Таня жили в самом роскошном месте, которое мне когда-либо доводилось видеть. Перед тройным гаражом был припаркован спортивный автомобиль. На фасаде красовались окна с ромбовидными перемычками и коробка охранной сигнализации. Вики прошла через боковую калитку, которая, судя по всему, вела в сад за домом.
– Как ты думаешь, что она там делает? – спросила я.
– Мы этого не узнаем, если останемся здесь, верно?
– Но они нас увидят!
– Ты что – не понимаешь? Это же настоящая удача! Мы можем пойти сейчас и рассказать этой Тане, что ее муженек сделал тебе ребенка. Может, хоть с нее удастся получить какие-то деньги.
