– Что с вами, Лорд эль Свьен? Это кровь? – Петра шагнула ближе и провела пальцами по щеке мужчины.
Он резко перехватил ее запястье, причинив обжигающую боль.
– Я задал вам вопрос и хочу услышать ответ!
Как только адептка задумалась над ответом на вопрос, наваждение нахлынуло с новой силой, заставляя буквально вырываться из захвата.
– Мне срочно нужно идти!
– Я спросил вас: зачем? – голос повысился, и если бы девушка могла совладать со своими мыслями, то тотчас бы поняла, что директор не просто зол – он в ярости.
– Мне срочно нужно поцеловать Винтера! – прокричала она.
– Разве вы не можете дождаться утра? – ядовито заметил Грон.
– Нет, нужно именно сейчас! Мне нужно срочно поцеловать Винтера!
– Немедленно взгляните на меня! – чистый металл отдавался в каждом слове.
Но адептка продолжала сопротивляться, и Грону ничего не оставалось, кроме как зажать одной рукой запястья за ее спиной, а другой приподнять подбородок. Глаза девушки неестественно блестели. Они были покрыты едва заметной пленкой, которая бесследно испарилась бы уже к утру вместе с честью глупышки.
– Вас опоили любовной смесью! Как можно быть такой наивной?! – вопрос Грон задавал скорее самому себе, не рассчитывая услышать адекватного ответа.
Тьма послушно выполнила мысленный приказ носителя и перенесла его вместе с зажатой в тиски рук ношей прямо в дом, а точнее, в спальню. Адептка продолжала вырываться, умышленно наступая мужчине на ногу каблуком сапога. Грон взвыл подобно волку и даже отпустил Петру, точнее, закинул на кровать. Тьма взлетела вместе с ней, крепко обхватив запястья и щиколотки девушки, быстро привязав конечности к столбикам кровати.
– Да как вы смеете, Лорд? – неподчиняющаяся злость нахлынула на нее. – Это унижение!
– Унижение вы испытаете завтра, когда проснетесь в объятьях адепта эль Абон. – Лорд уже скинул то, что осталось от плаща, и сейчас медленно расстегивал обрывки рубашки.
– Что вы делаете?
– Разве не видно? Мне необходимо переодеться! – рубашка тоже полетела на пол, заставляя Петру думать сейчас совсем не о Винтере.
– А не могли бы вы делать это в другом месте?
– Я гляжу, к вам вернулся рассудок. Замечательно! Значит, расскажу вам о том, что вас ждет! Вам необходимо продержаться эту ночь. Если сможете, тогда постепенно научитесь противостоять наваждению.
– Нет у меня никакого наваждения!
– А я и не спрашиваю. Есть еще второй вариант. Это самый действенный способ избавиться от влияния любовного состава. Правда, вам он не понравится. – Грон расстегнул брюки и прилег на кровать, нависнув над девушкой. – Необходимо провести ночь с другим…
Завороженная голосом и открытым телом мужчины, Петра не сразу поняла смысл произнесенного им, но когда фраза достигла прояснившегося рассудка:
– Да как вы смеете? За кого вы меня принимаете? – одна ее рука рванулась в намерении дать пощечину, но усилия были напрасны.
– Я так и думал. Оставлю вас ненадолго. – Лорд поднялся и подошел к двери в ванную комнату. – Кристоф, глаз не спускай!
Петриция оглянулась по сторонам спальни, силясь найти того, к кому обращался директор, но в комнате никого, кроме нее, не оказалось.
* * *
– Выпустите меня! – кричала неугомонная адептка, не давая спать.
– Выпущу утром… – в который раз устало ответил Лорд.
– Мне нужно к Винтеру!
– Я уже слышал это и даже ответил вам!
– Мне нужно срочно поцеловать его!
– А мне – срочно поспать! Имейте совесть!
– Мне срочно нужно по…
Грон не выдержал повторения по бессчётному адову кругу и закрыл рот девушке тем, что попалось под руку, а именно – губами…
Он целовал напористо, выражая в этих простых касаниях накопившиеся злость и ярость. Сминая мягкие губы, он с неимоверной силой вжимал Петру в матрас. Рассудок самого Лорда ушел в пещеры к Драконам, оставляя его владельцу голые инстинкты и желания. Немного погодя, девушка поддалась ему, приоткрыв нежный ротик, чем своевольный язык Лорда тут же воспользовался, проникая глубже.
Руки гуляли по хрупкому телу, словно жили сами по себе, комкая ученическую рубашку и приподнимая ее. Сильные пальцы легко пробегались по обнаженному животику, выводя незамысловатые узоры, даря электрические разряды там, где прикасались. Легкие горели нещадно. Воздух врывался в них рваными хлопьями в секундных промежутках между пьянящими поцелуями. Хотелось большего – стать еще ближе, соединиться в нерушимом сплетении, словно стихии.
Но вдруг девичье тело обмякло в тесных объятьях. Грон поднял затуманенный взгляд и увидел безмятежное личико. Веки в обрамлении пушистых ресниц были закрыты. Припухшие от поцелуев приоткрытые губы манили, вызывая желание снова прикоснуться к ним, и он поцеловал – едва касаясь, чтобы запомнить, чтобы почувствовать еще раз.
– Раньше дамы не падали в обморок от моих поцелуев…
– Я отпускаю? – прошептали над головой, и Лорд вспомнил о пребывании невольного зрителя.
– Отпускай, – недовольно прошипел Грон.
– Я ничего не видел. Честно. – Но по ноткам ехидства в голосе было предельно ясно, что Кристоф видел абсолютно все.
– Можешь идти, брат. Я привяжу ее к себе воздухом.
– По-моему, ты уже намертво привязал ее к себе чем-то другим! – Тень пролетела над кроватью.
– Кристоф!
– Я ушел-ушел, но ты хотя бы дождись, пока очнется!
В тень полетел сгусток пламени, который она с удовольствием поглотила. Вильнув рваными краями, привидение приобрело свою повседневную форму библиотекаря и растворилось в темноте спальни.
* * *
Луч блеклого, совсем не согревающего солнца пробрался в комнату, гуляя по лицу Петриции. Девушка зажмурилась и попыталась закрыться рукой, но не смогла. Что-то удерживало ее, не давая возможности пошевелиться. Распахнув глаза, она столкнулась с сонным взглядом Лорда Директора. Петра совершенно не помнила, как попала к нему домой – мысли роились словно пчелы, одна другой бредовее. Оглядев видимую часть тела, она с облегчением выдохнула – одежда была на ней.
– Как вы себя чувствуете, Гори Сей? – хрипловатый голос отдался вибрацией в каждой клеточке тела девушки.
– Так, словно по мне потоптался Дракон. А почему я не могу пошевелиться?
– Моя стихия удерживает вас. Этой ночью вы пытались сбежать от меня. – Грон как ни в чем не бывало закрыл глаза, собираясь спать дальше.
– Почему?
– Правильный вопрос «куда?» К адепту эль Абон.
– Я? – Петра пребывала на грани отчаяния, ничего толком не понимая.
