На борту «Заката» Каан вел смертельный бой с мастером-джедаем: оружием были корабли и пилоты двух флотов. У республиканцев имелось больше кораблей и огневой мощи, тогда как Каан в своем плане рассчитывал на эффект внезапности и боевую медитацию. Теперь оба его преимущества были сведены на нет. Несмотря на свое могущество, темный повелитель не владел редким искусством боевой медитации в совершенстве. Оно было лишь одним из множества его талантов, которые он старался развивать в равной мере. Зато противостоявший ему джедай, скорее всего, тренировался с рождения, готовясь именно к такой схватке. Ход битвы постепенно менялся, и темный повелитель начинал терять надежду.
В отчаянной попытке вернуть сражение под контроль он собрал всю волю в кулак и хлестнул свое воинство яростной волной темной стороны. Подстегиваемые приливом адреналина, жаждой крови и властным приказом своего владыки, двое пилотов «Канюков» попытались врезаться в ближайшую эскадрилью «Ауреков», чтобы самоубийственной атакой сломать их строй. Но республиканцы не дрогнули, не бросились врассыпную от двух безумцев. Они встретили атаку огнем орудий, уничтожив врага еще на подлете.
На противоположной стороне сражения перехватчик Копежа прошел сквозь оборонительный периметр, выстроенный вокруг большого корабля и его драгоценного груза. Машина тви'лека была слишком быстрой и верткой как для «Ауреков», так и для орудий крейсера. Оказавшись в тылу у республиканцев, Копеж направил перехватчик прямо к главному ангару. Взрывозащитные двери опоздали на долю секунды. Когда машина развернулась и заскользила по палубе ангара, ситх открыл огонь, скосив большинство солдат, которым не посчастливилось оказаться внутри.
Как только перехватчик остановился, Копеж откинул фонарь кабины и выпрыгнул из кресла. Ловко приземлившись на ноги, он плавным движением извлек световой меч. Первый взмах алого клинка перехватил выстрелы двух уцелевших солдат, отразив их в сторону. Исполнив сальто, тви'лек преодолел шестиметровое расстояние, отделявшее его от врагов, и следующий взмах меча оборвал их жизни.
Копеж остановился, чтобы оценить ситуацию. От оборудования и техников, которые обслуживали республиканские истребители, остались одни изувеченные тела и металлолом. Улыбнувшись, ситх прошел к люку, который вел внутрь корабля.
Он быстро и уверенно зашагал по коридорам. Энергия, которую излучал мастер-джедай, вела его, как тук'ату запах жука-визгуна. В одном из проходов тви'лека остановила охрана. Судя по красным нашивкам на рукавах, это был элитный отряд специально обученных солдат — лучшие телохранители, которых могла предложить армия Республики. Копеж догадывался, что они, должно быть, сильные бойцы… Одна женщина даже успела сделать два выстрела, прежде чем весь отряд пал от его меча.
Ситх вступил в большую комнату с единственной дверью на противоположной стороне. За этой дверью и таилась добыча, но в центре помещения путь ему преградили двое селкатов — амфибий с планеты Манаан, — которые стояли на страже с включенными мечами. Впрочем, это были всего лишь падаваны, слуги мастера-джедая. Копеж даже не стал вступать с ними в бой: это было бы ниже его достоинства. Он выбросил вперед мясистый кулак и Силой отшвырнул обоих к переборке. От удара одного из падаванов оглушило. Когда он, шатаясь, поднялся на ноги, его спутница уже погибла, задушенная мощью темной стороны.
Оставшийся падаван медленно отступал под натиском Копежа. Повелитель ситхов шел размеренным шагом, накапливая Силу. Он выпустил энергию в виде шквала электричества, и синевато-лиловые молнии вонзились в плоть несчастной жертвы. Тело селката задергалось в мучительных конвульсиях, и вскоре дымящийся труп повалился на пол.
Приблизившись к двери, Копеж открыл ее и вошел в небольшое помещение для медитаций. На полу, скрестив ноги, сидела пожилая цереанка в простом коричневом плаще мастера-джедая. От усилий ее усталое морщинистое лицо было все в поту: женщина использовала собственную боевую медитацию против владыки Каана и его ситхов.
Изнуренная, обессиленная, цереанка не имела никаких шансов против нависшего над нею темного повелителя. Однако она даже не пыталась бежать или защищаться. Зная, что от смерти ее отделяют считаные секунды, она оставалась полностью сосредоточенной на битве флотов.
Копеж невольно восхитился ее отвагой, хотя это не помешало ему зарубить цереанку. Ее невозмутимое смирение отняло у него радость победы. «Покой — это ложь», — пробормотал ситх и зашагал обратно к ангару, где стоял в ожидании его перехватчик. Он спешил улететь до того, как «Закат» или какой-нибудь другой корабль разнесет «Молотоглава» на куски.
Смерть мастера-джедая снова изменила ход битвы. Сопротивление ослабло, сражение превратилось в триумф ситхов, а затем и в бойню. Оставшись без защиты светлой стороны Силы, солдаты Республики оказались совершенно деморализованы страхом и отчаянием, которые внушал им Каан. Те, кто обладал сильной волей, утратили всякую надежду на победу и думали только о спасении. Слабовольные были настолько подавлены, что просто надеялись на быструю и милосердную смерть. Чаяния первых не сбылись, но вторые получили что хотели.
Пристегнувшись и захлопнув фонарь кабины, повелитель Копеж вывел перехватчик из ангара за считаные секунды до того, как огромный корабль погиб в грандиозной и яркой огненной вспышке.
Потери ситхов оказались выше ожидаемых, но победа была полной. Ни один республиканский корабль, ни один пилот или солдат не пережил первую битву за Руусан.
10
Бейн делал успехи. За какие-то месяцы он узнал очень многое о Силе и о могуществе темной стороны. Физически он чувствовал себя как никогда крепким. На утренней пробежке он мог промчаться на всех парах пять километров, даже не запыхавшись. Рефлексы его ускорились, разум и чувства обострились неимоверно.
Теперь он мог пропускать через свое тело Силу, которая давала ему заряд энергии, позволявший совершать, казалось бы, немыслимые трюки: делать сальто из положения стоя, падать с невероятной высоты и оставаться невредимым, подпрыгивать на десять метров и выше.
Бейн всегда знал, что находится вокруг него, и чувствовал присутствие других. Иногда он даже улавливал их намерения и неясные образы мыслей. Теперь он мог поднимать в воздух более крупные предметы и держать их дольше. С каждым уроком способности его росли. Призывать Силу, подчинять ее своей воле становилось все легче. И каждую неделю Бейн осознавал, что обошел еще одного ученика, который некогда опережал его.
Все меньше и меньше времени он проводил в архивах за чтением старинных свитков. Первоначальное увлечение древностями прошло, темп жизни в Академии не оставлял для него места. Усвоение знаний давно умерших владык было занятием холодным и отвлеченным. Погружение в историю не могло сравниться с восторгом и ощущением могущества, которые Бейн испытывал, когда направлял Силу сам. Он влился в Академию и в Братство Тьмы. И жил сейчас, а не в далеком прошлом.
Он стал проводить больше времени среди других учеников. Уже чувствовалось, что некоторые завидуют ему, хотя бросать вызов в открытую никто не решался. Конкуренция между учениками поощрялась, и учителя допускали, чтобы соперничество перерастало во вражду и ненависть, которые питали темную сторону. Но всякого ученика, уличенного в попытке помешать другому или сорвать его тренировки, ждала суровая кара.
