Приоритетами молодого, энергичного и жестокого американского капитализма, знаковыми фигурами которого явились предприниматель Генри Форд и изобретатель Томас Альва Эдисон (оба выходцы из низов общества), стали: массовое производство, стандартизация, конвейерная система и — совсем непривычно для старушки-Европы — высокий жизненный уровень широких слоев населения. Логика простая: штучные, ручной сборки дорогущие «Роллс-Ройсы» могли покупать только царствующие особы, главы правительств — за казенный счет, банкиры уровня баронов Ротшильдов… Таких людей во всем мире насчитывались сотни, быть может, чуть больше тысячи, а может, и меньше. Ни о каком массовом производстве таких автомобилей не могло быть и речи. Следовательно, не могли существенно расти и доходы производителей, а это противоречило основным принципам капиталистического производства.
Генри Форд стал выпускать в Детройте свои «коробочки» модели Т-1 десятками, сотнями тысяч, потом счет пошел на миллионы. Следовательно, в стране должны были наличествовать сотни тысяч и миллионы людей, способных эти серийные автомобили купить. Значит, относительно неплохо зарабатывать. Это же относилось и к массовому производству радиоприемников, электропроигрывателей, холодильников, пылесосов, прочей бытовой техники.
Миллионы автомобилей привели с неизбежностью к строительству разветвленной системы автомобильных дорог, в том числе знаменитых «highway» — хайвеев, многополосных автомагистралей. Это означало возникновение новых сотен тысяч рабочих мест, строительство множества бензоколонок, авторемонтных мастерских, специализированных магазинов, придорожных кафетериев и мотелей, даже учреждение нового вида полиции — дорожной и появление нового вида преступлений — угона автомобилей.
Еще одно следствие эры процветания — развитие системы потребительского кредита.
Многим казалось, что процветание естественным и безболезненным путем сведет на нет все противоречия капиталистического общества, устранит глубинные причины классовой борьбы между предпринимателями, с одной стороны, городским пролетариатом и фермерами — с другой.
…Все рухнуло в одно утро — 29 октября 1929 года. В этот «черный вторник» в самом центре американской деловой жизни — на Уоллстрит в Нью-Йорке — разразилась чудовищная, неслыханная дотоле паника. Она означала конец мифа о бескризисном развитии экономики страны и ее вечном процветании. В одночасье обанкротились, «лопнули», как говорят в просторечии, 10 тысяч банков и почти 140 тысяч больших фирм.
Биржевой крах в США стал пусковым механизмом всемирного экономического кризиса, затянувшегося на несколько лет.
В самой же Америке это было настоящее и всенародное бедствие. Семнадцать миллионов человек вдруг оказались безработными. Семнадцать миллионов, уже привыкших к безбедной жизни, успевших приобрести в кредит кто дом, кто автомобиль, кто мебель… Если считать с членами семей, то по меньшей мере четверть населения страны оказалась без средств к существованию.
Теперь с утра к пунктам раздачи безработным и бездомным тарелки бесплатного супа с ломтем хлеба выстраивались многотысячные очереди.
Жестоко пострадали не только рабочие, фермеры, наемные служащие — десятки, а может, сотни вчерашних миллионеров, разом вышвырнутых из роскошных апартаментов на Пятой и Парк-авеню, выбрасывались из окон уже не своих офисов в небоскребах Нижнего Манхэттена или кидались вниз головой в Ист-Ривер с головокружительной высоты Бруклинского моста.
От невероятного по разрушительной силе социального взрыва Америку, а по сути, и весь западный мир спас только государственный ум тридцать второго президента США Франклина Делано Рузвельта, провозгласившего, а затем, после своего избрания, и проведшего в жизнь свой так называемый «Новый курс» (New Deal).
В основе концепции Рузвельта, благодаря которой США сумели вырваться из кромешной депрессии, грозящей полной катастрофой, лежала идея признания необходимости системы государственного регулирования экономики и социальных проблем. Тем самым Рузвельт на первый взгляд безрассудно, а на самом деле все просчитав и взвесив, выступил против традиционной для Америки политики абсолютно свободного рынка, полного невмешательства государства в экономическую и социальную жизнь страны. Немудрено, что «Новый курс» сразу встретил ожесточенное сопротивление…
Все эти трагические и масштабные события привели к определенному разброду и шатаниям в среде организованного рабочего класса, и Коммунистическая партия, естественно, не могла быть исключением. Работа в массах пролетариата никогда не была делом столь трудным и ответственным, как в эти месяцы и годы. На счету был каждый опытный, политически грамотный и — немаловажно — пользующийся доверием и авторитетом у рядовых партийцев функционер. В этом одна из причин отзыва из Москвы Якова Голоса.
Уже в середине 20-х годов в ЦК КП США стало ясно, что членских взносов и выручки от распространения партийной печати не хватает для нормального функционирования партийного аппарата, проведения политических акций, даже обычной аренды залов для массовых митингов и т. п. В какой-то степени, конечно, выручали секретные передачи из Москвы от Коминтерна. Но легализо-вывать эти деньги в США с каждым днем становилось все труднее и труднее. Фискальный механизм в Соединенных Штатах был отработан почти до абсолютного совершенства. Недаром у американцев сложен примечательный афоризм: «На свете существуют только два неотвратимых события: смерть и уплата налогов»
[29].
Словом, нужны были деньги, деньги и еще раз деньги. Так возник замысел создать некое коммерческое предприятие, доходы от которого, за вычетом производственных расходов и после уплаты налогов, «журчащим ручейком» потекли бы в партийную кассу. Причем по абсолютно законно проложенному руслу. Правда, Коммунистическая партия тем самым сама встала на рельсы капиталистического предпринимательства. Именно так!
10 июня 1927 года была учреждена акционерная туристическая фирма с уставным капиталом в 50 тысяч долларов. В регистрационном сертификате было указано, что ее иностранным принципалом является ВАО (Всесоюзное акционерное общество) «Интурист». Основа бизнеса — продажа билетов на пароходы, совершающие рейсы из США и в США, а также железнодорожные и автобусные (дальние рейсы) билеты, визовая поддержка, бронирование номера в отеле и т. д. Деятельность фирмы в первую очередь была направлена на поездки в Советский Союз выходцев из бывшей Российской империи.
Назвали фирму World Tourists, Inc. — «Уорлд Туристе, Инк.», на русский язык это можно приблизительно перевести как «Всемирная туристическая компания». Первоначально новорожденная фирма разместилась в центре Манхэттена, на Юнион-сквер, 41.
Ничего путного, однако, из этой идеи на первых порах не получилось. Видимо, критиковать буржуев-капиталистов проще, чем самим наладить самый скромный, к тому же не связанный с материальным производством бизнес. «Уорлд Туристе, Инк.» так и приказала бы долго жить, если бы по поручению партии ее не возглавил вернувшийся в Нью-Йорк Яков Голос.
