— Мне поручено передать это вам… Голос раскрыл конверт: в нем лежал обыкновенный мужской галстук, синий в белый горошек… Далеко не новый.
— Вы его забыли в Москве, в номере гостиницы «Националь», — добавил посетитель.
Галстук действительно принадлежал Голосу. И он точно оставил его в Москве, в гостинице «Националь». Только не забыл, а передал сотруднику Иностранного отдела ОГПУ. В качестве вещественного пароля. На будущее…
Посетитель, хоть ему на самом деле было всего тридцать лет, уже считался, и справедливо, в ИНО опытным разведчиком. Звали его Абрам Осипович Эйнгорн (он же Террас Генри, оперативный псевдоним «Тарас»). Родился в Одессе в семье рабочего, сам смолоду работал слесарем на заводе. Участвовал в Гражданской войне. В ЧК — с весны 1919 года. Окончил знаменитый Восточный факультет Военной академии РККА. По окончании два года по линии ИНО работал в Турции, Франции, Германии, Палестине. Потом еще два года в Италии под прикрытием должности сотрудника полпредства. Занимался в основном научно-технической разведкой. Затем — в Иране под видом латыша, совладельца автомобильного гаража. В 1930 году получил назначение в США, работал здесь с нелегальных позиций под видом бизнесмена. (Именно «Тарас» привлек к сотрудничеству с ИНО ныне известную по литературе разведчицу Китти Харрис
[35].)
«Тарас» не только установил первый контакт с Голосом — у него было к тому конкретное и весьма ответственное поручение Центра. Документы! ИНО были необходимы подлинные американские документы, в первую очередь — загранпаспорта. (Внутренних паспортов в США не было никогда. Их с успехом заменяют любые удостоверения — чаще всего водительская лицензия, в наши дни — карточка социального страхования и т. п.)
В Европе с ее бесчисленными границами, порой чуть ли не через каждые сто километров, американские паспорта были настоящими вездеходами, а потому представляли огромную ценность для любой разведки. Величайшим почтением обладатели таких паспортов пользовались у владельцев и управляющих гостиницами, а также у пограничников, чиновников таможенной службы и… полицейских. К тому же в случае возникновения подозрения (такое никогда не исключалось) проверить на подлинность документ, выданный за океаном, было бы куда сложнее, нежели, к примеру, паспорт подданного Греции или гражданина Польши.
Дело в том, что Яков Голос обладал прямо-таки волшебной способностью доставать подлинные американские документы. Этим ему уже приходилось заниматься и раньше, когда, скажем, требовалось отправить за границу по партийным делам своего человека под чужим именем.
В паспортном столе Бруклина, самого многолюдного из всех пяти боро — районов Нью-Йорка, Голос обзавелся приятелем, пятидесятилетним чиновником, обладавшим одним серьезным недостатком: он был прирожденным игроком. Получая достаточно приличное жалованье, он большие суммы проигрывал в карты и в тотализаторе на бегах. Постоянно нуждаясь в наличных, чиновник не видел ничего зазорного в том, чтобы за некоторую сумму, не слишком большую, но и не такую уж и маленькую, помогать своему рыжеголовому приятелю, которого он знал под именем «Джонни», получить желанный документ в синей обложке под кожу на заранее указанную фамилию.
Схема была простой до изумления. Клерк в Бруклине доставал документы о натурализации и свидетельства о рождении (метрики) и почтой отправлял их в Вашингтон. От клерка зависело главное — он должен был заверить подлинность обосновывающих документов и принять присягу от лица, претендующего на обладание американским гражданством. В Вашингтоне на основании этих документов автоматически выписывался паспорт и также почтой высылался на адрес, указанный заявителем.
В Вашингтоне у бруклинского клерка был напарник, с которым он делился доходами. В результате вся процедура получения заветного документа занимала всего три дня!
В случае надобности Голос доставал и испанские паспорта — через еще одного своего хорошего знакомого, работавшего в Нью-Йорке в консульстве Испании. Не было для Голоса проблем с получением и канадских паспортов — они также пользовались спросом и Коминтерна, и ОГПУ.
Что касается первоначальных документов — свидетельств о рождении и свидетельств о натурализации, то они всегда были подлинными и принадлежали либо когда-то умершим людям, либо лицам, покинувшим Соединенные Штаты. Для их добычи Голосом также была разработана эффективная методика.
Заниматься обеспечением советской внешней разведки надежными подлинными американскими документами Якову Голосу довелось много лет.
Как пишут «Очерки истории российской внешней разведки», «о масштабах этой работы можно судить из следующего сообщения резидентуры, датированного октябрем 1939 года: “В последнее время мы достали через ‘Звука’ (оперативный псевдоним Голоса в Центре. — Прим. авт.) 10 чистых бланков с подписью и печатью муниципалитета, служащих для получения метрик, по которым можно оформить паспорта американских граждан, а также такие же справки без подписи. Более 70 свидетельств о натурализации на лиц различных национальностей, 27 свидетельств о рождении, на основании которых можно также получить паспорта”»
[36].
Можно сделать предположение — без особой натяжки, — что и в 40-е, и в 50-е, и в 60-е годы (а может, и позднее) в разных странах мира успешно действовали советские разведчики с этими паспортами…
Итак, оперативное сотрудничество Якова Голоса с ИНО ОГПУ СССР завязалось в 1930 году, однако документальное оформление оперативных отношений с Голосом в виде рапорта на имя начальника ИНО A. X. Артузова произошло несколько позднее — в январе 1933 года. Это нормально — подобное оформление производилось в том случае, если отношения из разовых контактов перерастали в регулярное, прочное и полезное для разведки сотрудничество.
Характерной особенностью спецслужб является использование в ее деятельности криптонимов. Криптоним — это псевдоним оперативного сотрудника или агента, а также кодовое наименование операции или программы, важного учреждения или географического пункта. Применяются криптонимы для обеспечения безопасности сотрудников и агентов, а также соблюдения секретности в конкретной работе. Не следует путать криптонимы со сленгом, которым зачастую пользуются в разговорах между собой профессионалы спецслужб. Так, кадровые разведчики системы ОГПУ/НКВД/КГБ называли своих коллег из военного ведомства «соседями», членов зарубежных коммунистических партий — «земляками» и т. п.
Оперативный псевдоним, присвоенный агенту или групповоду в Центре, никогда самому агенту не сообщался — в целях надежного обеспечения его безопасности. Агент же, в свою очередь, сам выбирал себе псевдоним, которым подписывал свои сообщения или использовал для общения со своими субагентами, не знавшими его настоящего имени.
Так, Яков Голос представлялся своим субагентам как «Джон», «Джонни» или «Тимми». Псевдонимы сотрудников и агентов могли время от времени меняться — опять же для надлежащего обеспечения их безопасности при изменившихся обстоятельствах. Например, при перемещении из страны в страну.
