Однажды к столику Морриса подсел молодой симпатичный человек, невысокий, с темными вьющимися волосами и грустными выразительными глазами. Они поболтали о том о сем. Прощаясь, молодой человек — он назвался Сэмом, стажером из Москвы — что-то незаметно подсунул под лежащую перед Моррисом салфетку. Когда тот ушел, Моррис обнаружил под салфеткой вторую половинку сломанной расчески.
Так произошло знакомство Морриса Коэна со своим первым советским куратором в Америке Семеном Марковичем Семеновым (оперативный псевдоним «Твен»).
Семенову в ту пору не было и тридцати лет, но он уже был достаточно опытным, а главное — талантливым разведчиком. В 1936 году он окончил Московский текстильный институт по специальности «инженер-энергетик». Без какого-либо принуждения, из природной любознательности изучил английский и французский языки. В 1937 году Семенова направили на работу в органы НКВД, а в 1938 году командировали в США. В 1939–1940 годах он стажировался в знаменитом Массачусетском технологическом институте, по окончании стажировки работал по линии НТР в нью-йоркской резидентуре под прикрытием должности инженера, закупочного представителя «Машинимпорга» в «Амторге»
[48].
В Нью-Йорке Моррис восстановил знакомство с Лоной Петке. В 1941 году, по странному совпадению в день нападения Германии на Советский Союз — 22 июня — произошла их помолвка, а затем и свадьба.
Так возникла прославленная ныне супружеская пара выдающихся советских разведчиков Морриса и Леонтины Коэн («Волонтеры», «Луис» и «Лесли»). Они же — в период работы в Англии уже в послевоенные годы с разведчиком-нелегалом Кононом Молодым (под именем Гордона Лонсдейла, оперативный псевдоним «Бен») — супруги Питер и Хелен Крогеры.
Проделанная ими в пользу Советского Союза работа и по сей день остается государственной тайной России. Однако не является секретом тот факт, что именно «Лесли» в начале 40-х годов (Моррис в это время был призван на службу в американскую армию — уже в разгаре была Вторая мировая война) доставала, рискуя многолетним тюремным заключением, а может быть, и жизнью, особо ценные материалы из Лос-Аламоса о конструкции первой американской атомной бомбы.
Моррис и Леонтина Коэны посмертно стали первыми советскими разведчиками иностранного происхождения, удостоенными звания Героя Российской Федерации. При жизни они были награждены советскими орденами Красного Знамени и Дружбы Народов.
…В разгар Гражданской войны в Испании отделение Федерального бюро расследований (ФБР) в Детройте получило информацию о том, что Коммунистическая лига молодежи и другие левые организации ведут набор волонтеров в Интербригаду. В январе и апреле 1938 года это дошло до криминального отдела министерства юстиции. В декабре 1939 года неповоротливая машина министерства дала санкцию на расследование. Выяснилось, что в Детройте вышеназванной работой руководил Филипп Раймонд, кандидат от Компартии на выборах губернатора штата Мичиган 1937 года. Было установлено агентурным путем, что Раймонд оплачивал все расходы волонтеров, включая медицинское обследование, а также билеты на автобус и железную дорогу до Нью-Йорка. Дальнейшее расследование показало, что все эти немалые суммы возмещал затем… глава фирмы «Уорлд Туристе, Инк.» Яков Голос!
Министерство юстиции расценило эту практику как уголовно наказуемое нарушение федерального закона, запрещающего формирование на территории США иностранных воинских подразделений. На самом деле волонтеры не были иностранцами, и формировали они вовсе не иностранную воинскую часть, а подразделение добровольцев, точнее — группу таковых. Подразделением им еще только предстояло стать по прибытии в Испанию. Международное право запрещало лишь наемничество, но не добровольное участие в боевых действиях за границей на идейной основе солидарности с одной из воюющих сторон.
Примечательно, что когда много лет спустя в Майами из кубинских иммигрантов, то есть иностранцев, а не граждан США, формировались отряды для высадки на остров с целью свержения правительства Фиделя Кастро, американские законники не обратили на это никакого внимания. Хотя велась настоящая откровенная вербовка при прямой финансовой и прочей поддержке американских же властей. Весьма типичное для американцев (даже на бытовом, обывательском уровне) проявление двойного стандарта при оценке того или иного явления или события…
Уже в феврале 1940 года, то есть когда Гражданская война в Испании закончилась и оставшиеся в живых американцы — бойцы Интербригады вернулись на родину, агенты ФБР вломились в штаб-квартиру национального командира ветеранов бригады имени Авраама Линкольна
[49], майора республиканской армии Мильтона Вольфа в Нью-Йорке на Западной 42-й улице, 55.
Рейд, однако, завершился пшиком. Привлечь кого-либо к уголовной ответственности за нарушение пресловутого закона ФБР так и не удалось. Последовавшее вскоре вступление США в войну против Японии и Германии положило конец преследованию ветеранов (как оказалось, всего на несколько лет). Оно утратило какой-либо смысл уже потому, что многие ветераны либо были призваны в армию США, либо вступили в нее добровольно.
В октябре 1939 года с «Уорлд Туристе, Инк.» произошла странная история, в какой-то степени не нашедшая однозначного толкования и по сей день. Началась она с привлечения к уголовной ответственности генерального секретаря ЦК Компартии США Эрла Браудера.
Повод был серьезный. Браудера уличили в том, что он неоднократно нелегально выезжал за границу по поддельному паспорту. При этом было установлено, что каждый раз он пользовался услугами «Уорлд Туристе, Инк.».
Поскольку власти не сомневались, что компания была ширмой Компартии США, то для последней все это могло иметь самые серьезные и весьма неприятные последствия. В данной ситуации на конфиденциальной встрече партийного руководства было решено, что Яков Голос примет на себя всю ответственность за нарушение законодательства, сыграв тем самым роль своего рода «козла отпущениям.
20 октября 1939 года в офис «Уорлд Туристе, Инк. м нагрянули представители министерства юстиции, Государственного департамента и маршала Соединенных Штатов
[50] с повесткой о вызове в суд. Все документы компании подверглись кропотливому изучению детективами, пишущие машинки опечатали, у дверей выставили охрану, чтобы воспрепятствовать выносу или уничтожению улик.
