Яша Рейзен вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию в 1904 году и принял активное участие в революции 1905 года. В неполные шестнадцать лет он был даже избран в первый Совет рабочих депутатов. Выходит, уже тогда проявилось столь характерное для его последующей деятельности лидерское начало, проще говоря, черты прирожденного вожака.
В семейном архиве его сына Дмитрия Голоса сохранился удивительный документ, написанный чернилами от руки:
«Екатеринослав 24/VI.04. Сим удостоверяется, что тов. Яша действительно состоял членом Екатеринославской о-[рганиза]ции; просим оказать ему доверие и содействие.
С тов. приветом, Секретарь ГК РСДРП Кузьма». На обороте листка — текст того же содержания, но на французском языке. И круглая печать: «Российская социал-демократическая рабочая партия. Екатеринославский Комитет».
Двуязычность документа может означать одно: предполагался отъезд «тов. Яши» во Францию с каким-то партийным заданием. Надо полагать также, что там, за границей, товарищам, к которым бы обратился молодой Рейзен, было хорошо известно, кто такой «Кузьма».
Автору, к сожалению, установить его личность не удалось. В декабре 1905 года всеобщая стачка екатеринославских рабочих переросла в вооруженное восстание. Вплоть до 27 декабря повстанцы удерживали в своих руках рабочий район Екатерино-слава — Чечелевку. Восстание было жестоко подавлено. На местах былых боев каратели расстреливали всех, в ком подозревали мятежников.
Сын Голоса Дмитрий вспоминал, что бабушка рассказывала ему, как после расправы местные жители выискивали среди убитых тела своих близких. Так бабушка Ида и старшая сестра Мэри нашли Яшу — без сознания, видимо, контуженого, но не раненого…
Много лет спустя Яков Голос в автобиографии писал:»В последних числах 1906 года [я] был арестован в нелегальной типографии и был приговорен по 102 ст[атье] Уголовного] Уложения к восьми годам каторги. Ввиду несовершеннолетия каторгу мне заменили вечным поселением с лишением всех прав. Сослан я был в Якутскую губернию, но жил все время около станции Жигалово на реке Лене около двух лет. Партия решила устроить мне побег и материально помогла мне в этом. Из Сибири я удрал в Японию и Китай, где пробыл около двух лет)>
[6].
Китай и особенно Япония были тогда странами достаточно закрытыми. Нахождение в них человека европейской внешности, к тому же с приметными рыжими волосами, проникшего нелегально и сумевшего продержаться здесь два года (!), — уже тема для приключенческого романа. Как ему удалось преодолеть несколько границ, в том числе морские, — уму непостижимо. К сожалению, Голос никогда и никому не рассказывал о деталях своего невероятного побега, а также о том, как зарабатывал на жизнь в Китае и Японии.
Одно известно — какую-то связь с родными Яков поддерживал. Одна из сестер — Минна — уже после побега Якова с поселения эмигрировала в Америку и заработала там достаточно денег, чтобы купить билеты на пароход для остальных членов семьи. Видимо, году в 1912-м все родные Якова эмигрировали в США и обосновались, как большинство евреев, выходцев из России, в Нью-Йорке, в самом густонаселенном, а потому и самом бедном из пяти боро — районов Города большого яблока
[7] — Бронксе. (К слову сказать, Бронкс — единственный район Нью-Йорка, расположенный на его материковой части, а не на островах.)
Узнав об этом, Яков и сам перебрался в Америку. После многодневного плавания по Тихому океану он высадился на западном побережье США — в шумном, быстро развивающемся городе Сан-Франциско, иначе — просто Фриско, как называли его матросы, да и местные жители.
Автору не удалось установить, в каком точно году произошло это событие. Скорее всего — в 1911-м. Но это только предположение. Достоверно известно лишь то, что натурализовался Яков Рейзен, то есть получил гражданство США, в 1915 году.
…В порту Сан-Франциско Яков невольно обратил внимание на группу грузчиков, своим внешним видом резко отличавшихся от всех других: высокорослых, мощных мужиков с окладистыми бородами, одетых в косоворотки. За версту было видно их российское происхождение. Держались они особняком, ели в короткий обеденный перерыв только принесенную с собой пищу. То были русские молокане, выходцы из Сибири.
Царские власти и православное духовенство преследовали их за религиозные убеждения, вступившие в непримиримое противоречие с каноническим православием. Под этим двойным давлением молокане вынуждены были оставить Родину. После долгих скитаний они пересекли океан и в 1902 году обосновались в Сан-Франциско.
Здесь они построили настоящую сибирскую деревню, получившую в городе название Русская Горка. Тут они жили потом многие десятилетия, строго соблюдая свои молоканские традиции и обычаи.
С местными жителями они общались крайне редко, лишь по минимальной житейской необходимости. Политикой и вообще мирскими новостями молокане не интересовались, но позднее, после Февральской и Октябрьской революций, внимательно следили за событиями на Родине, охотно приглашали на свои чаепития редких приезжих из Советского Союза…
В благодатной Калифорнии, едва оправившейся от страшного землетрясения 1906 года, Рейзен испытал все прелести жизни бездомного иммигранта. Первое время ему пришлось от зари до зари работать на сборе и упаковке апельсинов. То было традиционное сезонное занятие тысяч безработных, съезжавшихся сюда на несколько недель со всех концов страны, когда хозяева плантаций испытывали острую нехватку рабочих рук.
Не сразу, но все же Рейзену удалось найти работу по его старой типографской специальности.
К этому времени во многих городах США уже имелись русские клубы. Рейзен вступил в такой клуб, а затем стал одним из инициаторов создания на их основе Организации помощи политическим заключенным в России. (В Нью-Йорке в Русском народном доме — № 133 по 15-й Ист-стрит располагалась Федерация союзов русских рабочих, основанная в 1907 году.)
В 1915 году Яков Рейзен вступил в Американскую социалистическую партию и примкнул к ее левому крылу, ставшему через несколько лет ядром Коммунистической партии Америки. (К слову, при организации Компартии на ее учредительный съезд, как и все последующие, Рейзен избирался делегатом от штата Калифорния.)
Как функционер — организатор левого крыла Социалистической партии, а затем Коммунистической партии Рейзен работал не только в Сан-Франциско, но и в Чикаго, и в Нью-Йорке, и в Детройте. Его не раз арестовывали и даже избивали в полицейских участках. Однажды в Калифорнии он провел в тюремной камере четыре месяца.
