Натурализованный гражданин США с 1927 года. Выпускник Вашингтонского и Калифорнийского университетов. Член Компартии США. С Голосом его познакомил Браудер. Крупный экономист. На государственной службе — с 1935 года. В годы войны сотрудничал в Совете по экономическому благосостоянию, Управлении внешнеэкономических связей и Управлении военного имущества. Руководил группой источников — сотрудников различных правительственных учреждений в Вашингтоне. В этой работе ему активно помогала жена Хелен (оперативный псевдоним «Дора»), дочь прибалтийского барона Витте.
«ЮРИСТ» — Гарри Уайт Декстер, член группы Сильвермасте-ра. Помощник министра финансов.
«САКС» — Соломон Адлер. Секретный член Компартии США. Входил в группу Сильвермастера. Служащий министерства финансов.
«ПИК» — Вирджиниэс Коу Фрэнк — ответственный сотрудник министерства финансов, затем специальный помощник посла США в Лондоне.
«ПРЕЗИДЕНТ» — Уильям Додц-младший. Брат Марты Додд. «ДИР» — Мэри Прайс. «МИРАЖ» — Роберт Миллер, чиновник Госдепартамента. В той же ориентировке есть псевдонимы лиц, в сеть Голоса не входивших, в том числе «Найгель», «19», «Ель». Коль скоро есть возможность раскрыть эти псевдонимы, имеет смысл это сделать.
«НАЙГЕЛЬ» (точнее «Найджель») — Майкл Стрэйт. Родился в Нью-Йорке в 1912 году. Учился в Великобритании, там вступил в Компартию, был другом одного из «Кембриджской пятерки», Энтони Бланта. По его рекомендации стал сотрудничать с ИНО. Находился на связи у Исхака Ахмерова. Был сотрудником Госдепартамента, одним из спичрайтеров президента Рузвельта. После подписания в 1939 году Советско-германского пакта о ненападении, как многие другие агенты, разочаровался во внешней политике СССР и прервал отношения с ИНО. Однако, поостыв, время от времени встречался с Ахмеровым, которого знал как «Майкла Грина», передавал ему доклады и документы, которые готовил для Госдепартамента и министерства внутренних дел.
«19» — один из псевдонимов (наряду с «Фрэнком», «Шервудом», «Князем») — Лоренса Даггена, начальника Отдела стран Латинской Америки Госдепартамента. Один из самых ценных источников политической информации. В предвоенные и военные годы был на связи у Исхака Ахмерова. Под давлением допросов агентов ФБР 20 декабря 1948 года покончил жизнь самоубийством (выбросился из окна своего кабинета на шестнадцатом этаже в Нью-Йорке).
«ЕЛЬ<> — журналистка Хелен Киннан. К 1942 году Элизабет Бентли стала основной связной Голоса с вашингтонскими труппами. Важная политическая информация не должна была слишком долго залеживаться в столице. Теперь Элизабет ездила в Вашингтон порой еженедельно. С каждой поездкой число ее контактов возрастало. Иногда она получала такое количество документов и непроявленных фотопленок, что они не умещались в ее обычной дамской сумочке. Пришлось купить объемистый ридикюль, в каких обычно немолодые дамы возят в поездках вязанье…
Сам Голос теперь почти не бывал в Вашингтоне — лишь в исключительных случаях, когда предстояла особо важная встреча с кем-то из ценных агентов или с главным резидентом.
В Компартии США еще с 20-х годов существовал институт так называемых секретных членов — людей, обычно занимавших определенное положение в обществе, несовместимое с коммунистическими взглядами, тем более с открытым членством в Компартии. Некоторые из секретных членов выполняли деликатные поручения Отдела международных связей Исполкома Коминтерна. (Эту фактически глубоко законспирированную группу возглавлял вышеупомянутый Джозеф Петерс.)
Иные же секретные члены просто были вынуждены скрывать свою партийность из-за опасений потерять работу. В первую очередь это относилось к сотрудникам государственных учреждений. Иные коммунисты скрывали членство в Компартии, поскольку их семьи, особенно родители, относились к» красным» крайне отрицательно. При вступлении в Компартию можно было попросить функционера ячейки выписать членский билет на другую фамилию. (Так поступили, к примеру, Мэри Прайс, да и сама Элизабет Бентли.)
Некоторые информаторы Голоса в Вашингтоне принадлежали именно к категории секретных членов, и Бентли не только получала от них секретную информацию, но и собирала у них… членские взносы!
Впоследствии кое-кого это спасло от тюремного заключения. На допросах в ФБР или в Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности они признавали, что встречались с «Хелен» как со сборщицей членских партийных взносов, но никогда не сотрудничали с ней как с агентом советской разведки. И это объяснение срабатывало, даже если в него никто не верил. Формально Компартия не была запрещена законом, за принадлежность к ней можно было выгнать с государственной службы, но никак не посадить. Доказать же принадлежность к советской разведке было почти невозможно.
Случалось, Бентли привозила из Вашингтона до сорока кассет с непроявленной пленкой. Однажды — целую папку материалов о новых самолетах, предназначенных для перевооружения американских ВВС. Однако на руках у нее никогда не оставалось не то что документа, даже листочка бумаги, способного стать доказательной уликой в случае обвинения кого-либо из информаторов в шпионаже.
Рассказать обо всех агентах вашингтонских групп (ФБР таковых — групп, а не агентов — насчитывало три) невозможно. Посему ограничимся упоминанием тех, о ком спецслужбам США стало известно с разной степенью достоверности.
В ориентировке Павлова упоминается «вновь созданный» комитет по регулированию культурной деятельности между странами Южной и Северной Америки, во главе которого стоял представитель знаменитого семейства мультимиллионеров Нельсон Рокфеллер. (Кодовое название комитету присвоено соответствующее — «Кабаре».) Здесь у Павлова неточность. Видимо, из-за нехватки на день составления ориентировки достоверной информации. На самом деле «культурная деятельность» Рокфеллера если и интересовала, то в самую последнюю очередь. Точное название учреждения — Управление координатора по межамериканским делам. Занималось оно наблюдением за экономической войной, пропагандой и разведывательной деятельностью в странах Центральной и Южной Америки.
Однако в том, что из «Кабаре» тянулись нити в «Рацию», к Доновану, Павлов был прав. В Управлении Рокфеллера у Голоса было два человека.
Один из этих двух — Джозеф Грегг, который, по уверению Бентли, был особенно активен и передал ей много сведений о докладах военно-морской и армейской разведки, а также ФБР о деятельности советской разведки и коммунистической активности в Центральной и Южной Америке.
Вторым был Роберт Т. Миллер III. В 1934 году он некоторое время жил в СССР и работал внештатным корреспондентом двух британских газет. Здесь он познакомился со ставшей его женой Дженни Леви, работавшей в редакции газеты «Москоу Ньюс». В 1937 году он покинул Москву и стал пресс-атташе при республиканском правительстве Испании.
После окончания Гражданской войны в Испании он создал агентство новостей, специализировавшееся на проблемах Латинской Америки. В 1941 году он перевел свою небольшую фирму в Вашингтон, и она вскоре влилась в состав Управления Рокфеллера.
Грегг и Миллер пришли к Голосу по линии Компартии и работали отдельно друг от друга, не зная о другом, что тот тоже связан с советской разведкой. Никто из них так и не был идентифицирован «Веноной», хотя псевдоним «Мираж» был ими засечен, как многие другие, например также упомянутый в ориентировке Павлова «Факир».
