– Это точно, – непонятно с чем согласилась аэра и улыбнулась довольно.
– Чем я тебе так угодить успел? Скажи, может, повторить сумею? – Натери потёр лоб, пытаясь хоть чуть-чуть ослабить раздражение. – В конце концов, у вас же принято в эту ночь подарки дарить.
– Да нет, спасибо. Одного раза вполне достаточно, – хмыкнула Лан вставая.
Видимо, настало время ответной речи. Даймонд очень надеялся, что хоть она не в стихах будет.
***
Знатоки утверждали, будто идеального плана взятия крепости никогда не существовало, и разработать его в принципе невозможно. Просто нереально учесть все сопутствующие потери, непредвиденные мелочи, форс-мажорные обстоятельства. Но Грех был уверен: отныне «золотое решение» имеется. На укрепление всего-то и нужно выпустить стаю – или стадо? – детей. Предварительно пообещав, что за стенами много интересного. Этих мелких гоблинов никакие сопутствующие потери не смутят, на непредвиденность они наплюют, а форс-мажоры попросту не заметят. Защитникам же останется только побыстрее ноги унести. Иначе затопчут.
После того как двери открыли, впуская орду недоросликов, благолепие, и пасторальное празднество моментально закончилось, превратившись в хаос. Взрослые за столами притихли. Никто со своего места подниматься не рисковал. Но шум стоял такой, будто прямо в зале битва развернулась. Собственно, она и развернулась. За пряники.
– Терпеть не могу, – буркнул Натери, растирая глаза, в которых немилосердно – до боли – рябило.
Вроде не так много гоблинов и внутрь-то проникло. Но с тех пор они, кажется, успели размножиться, увеличив свою численность раз в десять.
– Вроде бы речь шла о том, что ты просто не знаешь, как с ними обращаться? – удивилась Лан.
– Да не детей. Вот эту вот традицию, – неопределённо мотнул головой Даймонд.
– А кто-то говорил, будто впервые о ней слышит?
– Я соврал, – без всякого чувства вины, покаялся Грех. – Не самые приятные воспоминания на свете.
– Почему? – пожала плечами Кайран. – Мы это дело любили. Конечно, без расквашенных носов не обходилось, но… Весело же.
– Весело. Если ты не самый младший в семье, – проворчал Натери. – Мой папаша, чтоб ему грустно стало, крестьян не приглашал. Но и без них хватало кузенов, сродственников
[25] и просто детишек прихлебателей.
– Никак блистательный Грех ноет? – усмехнулась Лан.
– Имею право, – огрызнулся Даймонд. – У тебя со старшими братьями разница в три года, а не в десять. Поэтому, думаю, в нос нечасто получала. Скорее уж, сама выдавала. И, насколько я помню, дочку Ланара никто не называл болезненной и слабенькой.
– А ты был болезненным и слабеньким?
– Представь себе. Я ещё и родился на месяц раньше срока. Если, конечно, моя мать не соврала об отцовстве. Но у неё не спросишь. В этих же родах она и умерла.
– Извини…
– Не стоит, – хмыкнул Грех, – трагедией всей жизни это не стало.
На Лан Натери не смотрел – из-под ладони, на которую лбом опирался, наблюдал за детьми, кажется, решившими дружно приступить к разборке по кирпичу камина. Но в этом, несомненно, увлекательном занятии, принимали участие не все.
Малец фамильной для Кайранов блондинистой масти, упорно пытался достать до банта, украшающего венок с омелой. Видимо, сообразительностью парнишку духи сполна одарили. Бант был большим – даже огромным – да ещё и украшенным медными колокольчиками. И висел на виду, в широком простенке. Наверняка именно под него добрые взрослые заветный пряник с монеткой и сунули. Только вот росточку мальчишке не хватало. Зато упорства не занимать: раз за разом подпрыгивал, силясь дотянуться до заветной ленты.
Старания мальчонки заметил не только Натери. Пацан, минимум на полголовы возвышающийся над детской ордой, стоял чуть в стороне, наблюдая за усилиями. Смысл происходящего до него дошёл не сразу, но всё-таки до верных выводов парень додумался. Подгрёб не торопясь, вразвалочку. Пихнул добытчика так, что тот со всего размаха на каменный пол сел, да и сам потянулся к банту.
Не тут-то было. Двое мальчишек, смахивающих на воронят, вылетели из толпы страждущих. Слаженно, ничуть не хуже профессиональных телохранителей, загородили неловко пытающегося подняться блондина.
К сожалению, у всех троих против бугая с уже намечающимися прыщами, шансов было немного.
Натери встал.
– Ты куда? – поинтересовалась Лан.
Только тут Даймонд заметил, что аэра Кайран нервничает – пальцы по подлокотнику дробь выбивали.
– Пойду, помогу разрешить… диалектические противоречия, – проворчал Грех.
Кажется, суждено ему сегодня стать главным дураком вечера. Да и духи со всеми. Успеет ещё восстановить репутацию. А нет, так и пёс с ней. Но, может, если этого, с лоснящейся рожей, сейчас осадить, то одним взрослым уродом в мире не станет больше.
Даймонд подошёл к малышне сзади, чтоб не сразу увидели. А вот обидчик аэра сразу заметил. И кулаки у пацана как-то сами собой разжались, да и грозно нахмуренные брови разошлись. Мальчишка сопнул носом, утёрся рукавом и, задрав подбородок, уставился в стену. Правда, уши у него моментально стали малиновыми. Видимо, не в первый раз его за такими делишками взрослые заставали.
Нет, кажется, мир ещё без одного урода не обойдётся.
– Думаешь, уши драть буду? – усмехнулся Грех. Парень искоса, по-сорочьи, глянул на него и снова отвернулся. – Да нет, я их просто оторву и в задницу тебе запихаю. Зато прославишься на весь Архипелаг. Не на каждом острове есть …опа с ушами.
Один из «воронят» – тот, что постарше – неуверенно хихикнул. А вообще троица смотрела на аэра настороженно и даже враждебно. Но без особого страха. Даймонд им подмигнул.
– Да ты знаешь, кто мой отец? – набычился бугаёнок.
– Понятия не имею, – отозвался Натери. – А ты в курсе, кто я? Нет? Ну, так у своего отца и поинтересуйся. Может, он и объяснит, на кого тявкать не стоит. Пшёл отсюда!
Повторять приказ не пришлось – пацан моментально смылся. Грех оставалось только надеется, что у его папаши мозгов больше, чем у отпрыска. И он действительно сумеет объяснить, что с некоторыми дурными аэрами связываться себе дороже.
– Спасибо, – буркнул мелкий блондин. – Только мы сами.
– То есть, в посторонней помощи не нуждаетесь? – уточнил Грех. – И сколько раз этот уродец вас в грязи валял, спрашивать не стоит?
Вся троица дружно уставилась в разные стороны.
– Мы сами, – упрямо повторил светловолосый, разглядывая пол.
Что-то это всё напоминало. Только элв не мог сообразить, где и когда он видел похожее. Или слышал? Дело даже не в фразе или тоне, а вот в такой упёртой детской набыченности.
