Девятый решил, что по возвращении на базу попросит дополнить учебник по ведению боевых действий вне городской застройки, дабы отразить тот факт, что тактика войны в джунглях отнюдь не эквивалентна ТПД для сельской местности умеренной климатической зоны.
Проблема заключалась в полях. Между возможными укрытиями лежало слишком много открытой местности. Девятый так давно сидел на развилке ветвей, что одна ягодица уже затекла, а вторая была в процессе. А группа наемников, которая разлеглась на травке возле недавно скошенного поля, продолжала передавать по кругу бутылки.
Девятый сидел, не шевелясь, под покровом листьев. Близилась осень, и долго на этот трюк рассчитывать не приходилось, так как почти все деревья сбрасывали листву. Но они планировали покинуть планету задолго до этого.
— Что там, сержант? — раздался в шлеме голос Пятого. Он говорил шепотом, хотя никто посторонний его услышать не мог. Так, на всякий случай. Мудрая привычка. Одна предосторожность хорошо, а две еще лучше. — Все еще бухают?
— Угу. Можно дождаться, когда помрут от цирроза печени. Сэкономим боезапас.
— Ты как там?
— Пузырь немного переполнен, но в основном порядок.
— Атин раскурочивает компьютер той тачки.
— Надеюсь, тихо.
— Он отошел немного в лес. Говорит, скачал какие-то карты в высоком разрешении, но остальное поджарилось. Он сейчас занимается шифрованными файлами.
— Чем бы дитя ни тешилось.
Пятый сдавленно хохотнул:
— Да, он счастлив.
«Я был на месте Дармана». Девятый понятия не имел, что Атин имел в виду. Не забыть бы спросить, когда будет время. Сейчас хотелось одного: поскорее бы наемники свалили, чтобы можно было перебраться через поле в ТВ Бета, до которой оставалось каких-то четыре километра. Отсюда было бы легко их всех перестрелять, но осталась бы целая куча визитных карточек, а отделение и так уже прилично наследило. Девятый хотел по возможности избегать огневого контакта.
«Урркал у них скоро закончится».
«И они явно не воспринимают Геза Хокана всерьез».
Сержант наблюдал за группой в оптический прицел винтовки, гадая, почему в ней преобладают викваи. Вдруг они повернули головы, но не в его сторону, а куда-то вправо.
— Еще пять целей на подходе, — доложил Пятый.
Девятый очень осторожно повел стволом в ту сторону.
— Вижу.
Новоприбывшие не походили на наемников. Впереди шел умбаранец в элегантной серой форме под цвет его кожи, а следом маршировали четыре боевых дроида. Некоторые из наемников встали. Один, приподнявшись на локте, протянул бутылку, что-то бормоча насчет средства против ржавчины.
Из всего разговора Девятый смог разобрать лишь слова умбаранца: «… Хокан спрашивает… был ли контакт…» Остальное унес ветер. «Прибыли подкрепления, — подумал он. — Вот еще новые проблемы».
Сержант не ошибся, но на сей раз проблемы оказались не у них. Без всякого предупреждения дроиды подняли встроенные бластеры и открыли огонь по наемникам. Они дали несколько залпов, остановились и посмотрели на своих жертв, будто проверяя. Умбаранец — офицер или сержант? — вышел вперед и добил виквая выстрелом в упор. Явно удовлетворенные своей работой, они собрали разнородные бластеры и пистолеты наемников, осмотрели трупы — в поисках идентчипов, предположил Девятый, — и спокойно зашагали обратно в том же направлении, откуда пришли.
Девятый услышал, как Пятый выдохнул синхронно с ним.
— Ну, — сказал Пятый, — думаю, теперь ты можешь отлить.
Сержант сполз с дерева. Одна нога подогнулась. Он снял пластины и потер бедро, чтобы восстановить кровообращение.
— Что бы это все значило? Как считаешь?
— Хокан не любит, когда они пьянствуют на службе?
Появился Атин, держа в руке жгут проводов:
— Похоже, теперь тут главные жестянки. Но этих-то зачем расстреливать?
— Жестянки? — спросил Пятый.
— А как их называли в твоем отделении?
— Дроиды.
Сержант ткнул Пятого локтем:
— Генерал Зей говорил, что Хокан жесток и непредсказуем. Он хладнокровно убивает своих подчиненных за провинности. Давайте не забывать об этом.
Они собрали снаряжение, и теперь настала очередь Атина и Девятого нести груз, подвешенный на палке. Пятый пошел впереди.
— Я еще не сделал ни одного выстрела, — пожаловался он.
— В таком деле чем меньше, тем лучше, — отвечал Атин.
Девятый счел это признаком того, что Атин начал вливаться в коллектив. Он больше не щетинился. Посторонние говорили, что не могут отличить одного клона от другого. Просто они слишком привыкли смотреть на лица и мало думали о том, какой у человека характер и что происходит у него в голове.
— Прибереги боеприпасы на потом, — сказал сержант. — Думаю, нам они пригодятся все до единого.
* * *
«Я сошла с ума, не иначе».
Сквозь щель в дощатой стене овина Этейн глядела на ветхие сельхозпостройки. Их крыши четко вырисовывались на фоне бирюзового, быстро темневшего закатного неба; перед крыльцом жилого дома стояло два фонаря, чтобы отгонять гданов от дорожки, которая вела к «удобствам» во дворе. Вокруг фермы жило такое множество этих маленьких хищников, что одна из их нор обрушилась и во дворе образовалась воронка, которая после каждого дождя заполнялась водой. Бирхан был слишком ленив, чтобы содержать свое хозяйство в порядке.
Впрочем, это упрощало задачу для Этейн. Удостоверившись, что никто не идет, девушка снова принялась вынимать доски из задней стены. Случись что, в постройке не было второго выхода, поэтому она решила сделать его сама.
Этейн сосредоточилась на досках, зафиксировав в сознании их форму и расположение. Затем представила, как они раздвигаются, образуя проем. «Разойдитесь, — подумала она. — Просто сместитесь, сдвиньтесь в стороны»… и доски в самом деле разошлись. Этейн несколько раз отрепетировала перемещение их с помощью Силы, каждый раз тихо возвращая на место.
Да, она могла использовать Силу. Когда она была уверена в себе и держала эмоции под контролем, то могла делать все, чему учил Фулье; но такие дни выпадали редко. Этейн никак не могла совладать со своим темпераментом, столь не подходящим для джедая. Она смотрела на тех, кто воспринимал Силу спокойно и безмятежно, и завидовала их спокойствию. Порой она гадала: почему джедайская кровь проявилась в столь несовершенном существе?
Девушка надеялась, что при необходимости сможет проделать нечто более знаменательное, чем перемещение досок. Она не сомневалась, что ближайшие дни станут для нее самым суровым экзаменом.
Джинарт появилась, как только совсем стемнело. Хотя Этейн следила в оба сквозь щель в стене, держа меч наготове, однако она не увидела, как старуха подошла, а услышала ее, лишь когда скрипнула дверь.
