Констанция расплакалась. Картина, которую она нарисовала, так взбудоражила ее воображение, что слезы полились потоком. Сестра обняла ее, крепко прижав к себе, утерла платком слезы, расцеловала.
– Пусть будет так, как ты хочешь, – растроганно проговорила она. – Отчего я должна мешать тебе? Это твое право. Но дай слово, что обязательно пришлешь ко мне гонца, как только дитя появится на свет. Я тут же примчусь к тебе, чтобы посмотреть на него!
– О Адвиса, ты лучшая сестра на свете, и я так люблю тебя! – воскликнула Констанция, в свою очередь целуя сестру. – Обещаю, что ты первая узнаешь об этом и будешь крестной матерью моего малыша.
– Или малышки.
– Как Богу будет угодно.
Глава 13. Запоздалые муки совести
Агнес очнулась от сна утром, когда солнце, поднявшись из-за леса Бонди, позолотило крыши домов. Оно и нанесло первый визит, разлегшись на одеяле и на полу двумя длинными прямоугольниками. И тотчас всплыли в сознании события вчерашнего дня. Она попыталась мысленно воссоздать картину боя, вернее, его конец. Этот яркий свет!.. Откуда он взялся? Как больно он резанул по глазам, их точно огнем обожгло! И исходил он из рядов зрителей. Но что могло так блестеть? Да и отчего отраженный луч упал вдруг прямо на ее лицо?.. И тут она вспомнила, как в коридоре ее остановила Аделаида. Что-то сказала она ей тогда, о чем-то предостерегала… Помнится, говорила о каком-то оруженосце, о его щите, который сильно блестит и может ослепить!.. Так вот откуда этот огонь! И все было подстроено, ведь герцог нарочно встал против солнца, этим самым подавая знак своему наперснику, стоящему у него за спиной!.. Но она так и не дослушала тогда, ее позвали, а потом она и вовсе забыла об этом. Значит, бой был нечестным и герцог схитрил. Негодяй! Какой он после этого рыцарь! Он один из тех, что заходили однажды к ним в монастырь и хвастали своими подлыми делами. Агнес поклялась тогда мстить таким людям, безжалостно лишая их жизни, и вот теперь сама попалась такому подлецу, который нанес ей предательский удар…
Но… Пресвятая Дева! Ведь после этого с ним вышел биться Ноэль! И он наверняка оказался сильнее, а это значит, что герцог подстроил ему ту же ловушку, в которую попалась и она! Значит, Ноэль тоже ранен, а может быть… о небеса, только не это… только не смерть!.. Ноэль! Брат мой любимый! Где ты, что с тобой? Будь проклята эта рана, приковавшая меня к постели!
Отчаянно вскрикнув, Агнес рванулась, собираясь встать на ноги, но острая боль пронзила ее тело, и она со стоном вновь упала на подушки. Значит, ей не встать. Боже, как заныло в правой стороне груди, будто туда вонзили копье! Она приподняла рубаху и увидела тампон на этом месте. Краснеет… Он почему-то быстро стал краснеть!..
– Кто-нибудь! – хотелось крикнуть Агнес, но не получилось, голос был слаб. – Есть ли тут хоть одна живая душа? – вновь глухо вопросила она безмолвную тишь, царившую вокруг.
– Мадам, вы проснулись? – послышался чей-то голос, и к кровати торопливо подошла сиделка, всю ночь не смыкавшая глаз и теперь задремавшая. – Что случилось? Зачем вы откинули одеяло? О Матерь Божья! – вскричала она, поглядев на грудь Агнес, всю в крови. – Я сейчас же бегу за врачом! Потерпите, прошу вас, не делайте резких движений, вам это запрещено! Ах ты, господи, зачем же вы так?.. Я мигом вернусь, лежите и не пытайтесь встать!
И она быстро выбежала в коридор.
Кабинет медика был рядом, так что бежать далеко не пришлось. Он вошел, склонился над раненой, заворчал и тут же принялся за дело. Ему удалось остановить кровь, и он успокоил Агнес, сказав, что ее брат жив и ей незачем волноваться. Вероятно, он сейчас сам придет, но ей нельзя разговаривать, надо беречь силы. Пусть только слушает. Новости будут приятными, она скоро сама в этом убедится.
Агнес успокоилась и даже улыбнулась. Боль – и физическая, и душевная – отступила. Теперь больная спокойно дышала и с благодарностью глядела на людей, которым было поручено заботиться о ней.
Вскоре и в самом деле пришел Ноэль, вместе с ним Арни. Оба приблизились и присели на табуреты. Врач сидел с другой стороны. С этих пор он от пациентки – ни на шаг: приказ короля!
Ноэль рассказал все, как было. Агнес улыбалась, слушая его и с любовью глядя на обоих.
– Ты победил его, брат мой! – негромко проговорила она – Я знала, что меч в твоих руках за все воздаст герцогу и не посрамит род викингов. Благодарю тебя, ты доставил мне огромную радость. Теперь я быстро стану поправляться, зная, что справедливость восторжествовала. Есть Бог на свете, как утверждают попы, правда же?
– Тебя все любят, Агнес, – сказал Ноэль. – Король сразу же хотел идти к тебе, но лекарь его не пустил. Вероятно, он войдет сюда вслед за нами, а за ним Эд, Адвиса… ну, и сама знаешь кто.
Она тихо засмеялась.
– Говоришь, все волнуются за меня, потому что любят?
– Да, Агнес!
– А ты?
– Как тебе не стыдно спрашивать об этом? – мягко пожурил ее брат. – Я самый счастливый человек, потому что у меня есть ты, моя Агнес, дочь епископа и аббатисы… любимая сестра!
Легкое облачно набежало при этих словах на лицо Агнес, и ее взгляд подернулся грустью. Но никто не успел этого заметить, потому что она тут же поманила пальцем Арни.
– Наклонись ко мне, я тебя поцелую, славный наш оруженосец, – сказала она и коснулась губами его щеки. – Благодарю тебя, храбрый саксонец, ты не только отомстил за меня еще одному подлецу, но и спас жизнь своему сеньору. Ведь он мог пострадать так же, как и я.
– Мой долг верно служить господам, – сконфуженно пробормотал Арни. – Что моя жизнь, если одному из них угрожает опасность? Об одном я жалею: как это я не догадался сразу, увидев щит, буквально горящий огнем? А ведь такого нигде и ни у кого не встретишь.
– Не кори себя, друг мой. Виновата я сама: меня предупреждали.
– Кто же? – спросил Ноэль.
– Та, которой я так сильно понравилась.
– Аделаида?..
– Но все завертелось, и я забыла. Бедная подружка, как она, должно быть, переживала, что ее дар Кассандры остался втуне.
Они еще немного поговорили, потом лекарь самым решительным образом выдворил посетителей за дверь, запретив отныне кому-либо входить. Королю, однако, он не посмел перечить, получив к тому же заверение от Эда, что они пробудут у больной совсем недолго. И оба шепнули ему по секрету, что пришли не только поинтересоваться состоянием здоровья Агнес, но и побуждаемые огромным желанием поглядеть на нее как на женщину.
После их ухода лекарь пробыл у больной еще некоторое время, потом ушел, дав сиделке необходимые указания и пообещав вскоре вернуться. Совсем немного времени прошло, и в дверях показалось миловидное женское личико. Любопытные глазки быстро побегали по сторонам, и в покои осторожно и в то же время торопливо вошла Аделаида с букетиком первых весенних цветов. Сиделка, встав с места, тотчас бурно запротестовала, но посетительница, приложив пальчик к губам и протягивая монету, негромко сказала ей:
