– Мне кажется, что все это выдумки журналистов, – сказал Вахит Таджигенович.
– Возможно… – пробурчал Нгунду. – Но я думаю, что никто бы не захотел оказаться на месте этого парня…
31
Евгений сидел на бронетранспортере, подложив под себя бронежилет, который не стал надевать. От остальных «постояльцев» машины парень из Ростова отличался тем, что провел шесть месяцев в учебке, где его научили стрелять из автомата, приемам рукопашного боя и другим премудростям военного дела. Шла так называемая «вторая Чечня». В их роте уже было достаточно много контрактников, которые послужили «срочниками» на первой войне.
Сводный батальон формировался в Моздоке. В августе 1996 года боевики захватили Грозный, и их батальон должны были бросить туда. В Моздоке творился полный беспредел – постоянные пьянки офицеров, а в солдатской среде – жесточайшие избиения, голодовка, издевательства. Это была не армия, а обезумевшая толпа в военной форме с оружием в руках…
Было раннее утро, и всем хотелось спать. Остатки тумана прятались в лощинах, а на траве виднелись капли росы. Вот только птицы не пели, и даже вороны не летали…
Вдруг раздался мощный взрыв, впереди идущий танк встал и загорелся. Все сидевшие на броне погибли сразу. Вслед за взрывом послышались многочисленные очереди из автоматического оружия. Затем прогремел второй взрыв, который отбросил Евгения метра на три. Выхватив автомат, он начал стрелять по кустарнику, откуда продолжали вести огонь боевики.
Еще один выстрел из гранатомета… Евгений быстро отполз подальше, понимая, что огонь ведется по танку. Раздавались крики раненых сослуживцев, которые становились все реже. Потом прозвучала команда об отходе, но следующий выстрел из гранатомета повредил танк, на котором находился командир… Совсем рядом разорвался минометный снаряд, который оглушил Евгения…
Очнулся он от боли в ноге и пояснице. Подняв голову, увидел, что оставшиеся невредимыми танки отошли на достаточно большое расстояние. То тут, то там отстреливались из автоматов солдаты, не бросившиеся наутек сразу после нападения. Это и спасло их, так как плотность огня была очень высокой, и все, кто побежал, подставив врагу спину, были убиты.
Евгений присмотрелся к зарослям тутовника. Похоже, там овраг… Он понял, что спасение можно найти только там, и несколькими прыжками, изнемогая от боли, добрался до зарослей…
Арсланов, наблюдавший за происходящим в бинокль, сразу приметил парня, который сидел на бронетранспортере и что-то рассказывал, жестикулируя руками. Его лицо было открытым, добродушным и веселым. Арсланов видел, как парня отбросило взрывом, и решил, что тот погиб. Но он продолжал стрелять…
«Настоящий мужчина», – подумал Арсланов и побежал вдоль оврага, пригибаясь и прячась за его пологим склоном.
Он нашел парня в бессознательном состоянии, но пульс на лучевых артериях определялся. Арсланов схватил его за гимнастерку и потащил подальше от места схватки. С передышками он затянул его в дом, стоящий на окраине села, – там жила женщина, которую Арсланов лечил пару месяца назад. Они раздели Евгения, перевязали его раны и уложили на кровать. После нескольких уколов раненый задышал медленно и глубоко, а вскоре уснул.
На следующий день Арсланов наложил гипсовую лангету на правую ногу, где было сквозное повреждение коленного сустава. В пояснице рана была небольшая, она быстро очистилась и хорошо заживала. Евгения больше беспокоили головные боли, он стал хуже видеть и не мог читать, так как буквы сливались и были плохо различимы.
– Что со мной будет? – поинтересовался раненый у Руслана Кадыровича, когда тот вновь пришел, чтобы сделать ему перевязку.
– Сначала надо поправиться, а затем уже думать о дальнейшем, – медленно произнес Арсланов, а потом спросил: – Тебя откуда призвали в армию?
– Я родился и вырос в Астрахани. Там же поступил в университет, учился на экономическом факультете, а потом пришла повестка из военкомата. Вообще-то мне была положена отсрочка, но я решил идти в армию. Полгода провел в «учебке», после чего меня отправили в Чечню… Нам никто ничего не объяснил. Бросили в эту кашу – барахтайся сам. Многие из автомата стреляли по первому разу…
– А где ты жил в Астрахани? – заинтересовался Арсланов.
– На Болде. Может быть, слышали? Наш район расположен по правому берегу реки Болда, – пояснил Евгений.
Руслан Кадырович молчал…
– Там и сейчас живут мои родители и брат. – Евгений внимательно посмотрел на хирурга и забеспокоился: – Только сразу хочу предупредить, что денег у них нет…
– Уж не думаешь ли ты, что я занимаюсь тобой ради какого-то вознаграждения? – возмутился Арсланов. – Ничего мне от тебя не надо…
В голове у него проплывали, как в кино, яркие картины: мост через реку, рыбоконсервный комбинат, парк культуры… Но почему это ему видится, где все это находится и почему он видит это так отчетливо, Руслан Кыдырович объяснить себе не мог…
Так прошел месяц. Евгений стал потихоньку ходить. Сняли гипс, раны полностью зажили. Нога в коленном суставе пока не сгибалась, но Арсланов обещал, что со временем будет лучше.
В один из дней Руслан Кадырович сказал:
– Время сейчас тревожное, и тебе надо уходить к своим. Если здесь начнутся боевые действия, тебя могут убить… Я довезу тебя на машине до Гудермеса, дальше выбирайся сам. Вот тебе продукты и деньги на дорогу до Астрахани. А этот амулет принесет тебе удачу и, возможно, защитит от нападения. Многие здесь знают, что он мой. Поэтому не стесняйся называть мою фамилию, если попадешь в беду… Вот, пожалуй, и все… Давай присядем по старому обычаю перед дорогой и помолчим.
Затем Арсланов надел Евгению амулет на шею, крепко обнял его и тихо произнес:
– Будь осторожен в пути, сынок.
Евгений прошел в здание вокзала и сел на скамейку. У него еще болела голова и периодически возникали признаки тошноты и головокружения. Передвигался он достаточно быстро, но сильно хромал на правую ногу.
Он доковылял до буфета, подошел к свободному столику и вынул кусок хлеба и колбасу. В буфете он взял чай и плавленый сыр «Дружба», который любил с детства. Почти сразу же к нему подошли два молодых человека и что-то сказали на чеченском языке. Евгений дал понять, что ничего не понимает. Тогда один из незнакомцев спросил по-русски:
– Ты ждешь поезд?
Евгений кивнул.
– До поезда еще несколько часов. Пойдем, посидим в кафе напротив вокзала. Ты ведь служивый? – не унимался молодой чеченец.
– Да, еду домой после ранения, – коротко ответил Евгений.
– Мое имя Ваха, а это Лече. Мы тоже были служивыми, – чеченец указал на своего молчаливого спутника со шрамом на боковой поверхности шеи. – И не беспокойся о деньгах. Мы угощаем.
Евгений, чуть помедлив, ответил:
– Только ненадолго. Меня будет ждать на вокзале приятель, – слукавил он и пошел за молодыми людьми.
