– Ясно, – сказал Ворон. – Нужно всем срочно сделать! Вас ждет море, телки, бабки! И все это в другой стране!
Стоявший посередине невысокий, но крепкий «качок» поднял руку, как школьник.
– У меня, наверное, не получится.
– В розыске что ли?
– Не по-серьёзному, просто в армию не в кайф идти.
– У меня тоже проблема может быть, – сказал еще один.
– Ладно, – ответил Ворон. – Останетесь, значит, здесь. В Тиходонске мне люди тоже нужны. Остальным – сделать как можно быстрее! Если деньги на это нужны будут – подойдёте к Бешеному, он выделит.
«Мясо» снова оживилось.
– Не просто так, в долг! – добавил Ворон. – Бесплатно ничего не бывает. Только сыр в мышеловке.
Новобранцы разочарованно потупились.
– Если всем всё понятно и вопросов нет, то на сегодня закончили! Свободны!
Ворон и Бешеный вышли на улицу.
– Сформируй из них три звена, назначь звеньевых: Тюфяка, Носатого и этого, из последней тройки, как его…
– Каратист.
– И Каратиста. Старшим над ними пусть будет Рыжий.
– Я понял, – кивнул Бешеный.
– Подбери ещё человек десять! – сказал Ворон. – Есть подходящие люди?
– Найдем!
– И столько же – в резерв! – добавил Ворон. – Скорей всего, будем расширяться еще.
– Сделаю! – снова кивнул Бешеный.
– А зачем ты их так зверски метелил? – не удержался от вопроса Ворон.
Бешеный пожал плечами.
– Да когда начинается махалово, меня перекрывает. Отсюда и погоняло…
– Ну и ладно, – одобрил Ворон. – Но это с чужими хорошо. А своих надо жалеть…
– Да я стараюсь, – без особой убедительности сказал Бешеный.
* * *
Осмотрев на складе купленный товар, Ворон остался доволен: холодильники, стиральные машины, лодочные моторы и другой ходовой и дорогой товар уже ждал погрузки. Оставалось набрать груз на третью фуру и можно отправляться в Карну. Он похвалил Оскаленного и в очередной раз подумал, что он более толковый и исполнительный, чем Коряга. И с большим уважением относится к бригадиру!
На обратном пути они остановились у армянского кафе, купили свежий свиной шашлык, лаваш, овощи и вернулись в офис.
Артист и Джузеппе при появлении шефа перестали резаться в карты и встали с дивана.
– Слушай, Костян, а чего ты вчера машину бросил? – спросил Артист.
– Перебрал немного.
– А что, первый раз? Раньше никогда не бросал!
– Многое, что было раньше, сегодня не прокатывает! – раздраженно ответил Ворон.
Джузеппе отвернулся к окну, чтобы бригадир не видел его ухмылки. Но тот увидел.
– Что смешного?!
– Да нет, ничего. Настроение хорошее, – ответил Джузеппе.
В силу своего возраста и положения в бригаде, он мог себе позволить такое общение.
– Ладно, проехали! Что нового?
– Коряга звонил, интересовался, когда мы вернёмся. А я же откуда знаю?! Сказал ему, чтоб позже звонил.
– Зачем мы ему понадобились?
– Не сказал. Наверное, интересуется, когда товар привезём. Голос бодрый вроде…
Оскаленный поставил на стол бумажный пакет.
– Вот, пообедайте!
Артист развернул пакет.
– О, хавка! Налетай!
Джузеппе не надо было просить дважды, и напарники принялись с аппетитом уплетать ещё тёплый шашлык. Ворон отвел Оскаленного в другую комнату и стал обговаривать планы на будущее. Но уже через несколько минут всё изменилось и вполне реальные планы могли в один миг оказаться несбыточными.
Дверь резко распахнулась, и в офис быстро вошел плотный широкоплечий мужчина лет сорока с хвостиком. Недобрый прищур, жестко сжатые губы, квадратный волевой подбородок, венчик рано поседевших волос вокруг блестящей лысины. Это был Гарик – правая рука Валета, главаря речпортовской группировки. За ним ввалились четверо парней – бывшие спортсмены, а нынче ударные боевики речпортовских. Ворон глянул в окно – во дворе стояли еще четверо. Он их не знал, но сразу определил, что двое явно отмотали не по одному сроку. Незваные гости были в спортивных костюмах, кедах и куртках, которые не соответствовали сезону и предназначались только для одного: чтобы скрыть оружие. Каша заваривалась серьезная!
Артист и Джузеппе вскочили из-за стола, по инерции продолжая жевать. Артист подошёл к торцу дивана из квартиры Ворона и оперся рукой на спинку. Джузеппе остался стоять на месте, засунув правую руку в отвисавший карман брюк. Старшаки вышли навстречу речпортовским, Ворон подошел почти вплотную к Гарику, остановился, широко расставив ноги и заложив руки за спину.
– Ты ничего не перепутал? – спросил он у Гарика, не обращая внимания на остальных, как будто их и нет в комнате. – Ты же не у себя в порту!
– Это ты, похоже, рамсы попутал! – по-волчьи оскалился тот. Его нижняя челюсть напоминала ковш экскаватора.
– Трое наших в больничке… За какую-то телку… Кто ты такой вообще? Твой отец авторитет вчерашнего дня. А ты кто? Сколько бойцов за тобой, пять, семь? А у нас двести! Ты барыга, торгуй на рынке с дагами и плати пацанам за «крышу»! А ты вместо этого шишку держишь и на наших ребят наехал! Или вам жить надоело?!
Четверка за его спиной нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.
Ворон презрительно выпятил губу.
– Кто я – за меня слово скажут! Хочешь разбора – собирай сходняк! Только как бы за беспредел отвечать не пришлось. Лоцман мою невесту в машину тянул. Зачем, не знаешь? Она вся в синяках пришла! Это как, по понятиям?! Я один к нему за стол сел побазарить, а у него целая кодла, и все на меня попёрли. Ну, мои парни мне и помогли! Что тут неправильно?
Гарик открыл рот, собираясь что-то сказать, но Ворон перебил.
– А кто меня грохнуть хотел в ту же ночь? Только я ночевать не пришёл, вместо меня Колю, соседа, зарезали. За драку убивать – разве по понятиям?
Это был весомый козырь.
– Мы при чем? И в мыслях ни у кого не было…
– Как же не было, если ты ко мне с целой бандой ворвался и только что грозил смертью?
Ворон умел базарить, и в «терках» всегда выходил победителем, доказывая, что его оппонент неправ. И сейчас Гарик несколько смешался и замолчал.
– Да что ты перед ним оправдываешься?! – зашипел кто-то сзади. – Дай-ка нам с них спросить!
На этот раз словесная правота противников не убедила. Ворон вынул из-за спины правую руку с наганом, направил ствол на говорившего. Одновременно Артист сунул руку между спинкой дивана и стеной, извлек автомат и с лязгом дослал патрон, Оскаленный прицелился из «пээма», Джузеппе же извлёк из кармана и взметнул над головой похожую на рифленый лимон гранату.
