– А, ну да…
– Правда у меня спутниковый телефон есть, с него я даже из-под твоей кровати говорить могу, но ты ведь этого не знаешь… Не знаешь, Костюня?
– Не знаю.
– Как тебе дом-то? Нравится хоть?
– Нравится.
– Я завтра приеду. Обо всем и перебазарим. И о цифирках, и о ногах, и о доме… Да и Новый год! Перетрем все маленькие непонятки и вместе встречать будем! Хорошо?
– Конечно, Пит! Хорошо!
– Ну, и славненько. Расход.
В трубке раздались короткие гудки. Джузеппе стоял рядом с автоматом в руках и выжидающе смотрел на хозяина.
– Что там, шеф?
– Мутилово в Тиходонске затевают, вот что. Ты сейчас мотнись по Карне – в «Луну» заскочи, на рынки, короче – везде! Узнай, почему никто не отвечает, да вообще какое настроение у пацанов. И сразу назад. Ключи не бери. Если меня не будет – подождешь!
Когда Джузеппе ушел, Ворон нехотя позвонил Круму по номеру экстренной связи. Ему не хотелось иметь дел с Мефистофелем, но деваться некуда: больше никто его звонка не ждал. Тем более по экстренной связи. Надо отдать Мефистофелю должное: несмотря на предпраздничный день, он сразу согласился на встречу.
* * *
Когда подошло время идти к Круму, позвонил Джузеппе.
– Слышь, Ворон, тут сплошные непонятки! – возбужденно сообщил он. – Херсонские к нам перешли…
– Как так?!
– Очень просто! Пришли, сказали: мол, сила за вами, поддержка большая тоже у вас, зачем нам воевать? Мы под вас пойдем!
– Ничего себе! А что ж мне никто не сообщил?
Джузеппе замялся.
– Говорю же – непонятки! У нас теперь, вроде новый бригадир будет: Пит Лисица.
– А я?!
– Про тебя все молчат…
Ворон бросил трубку и вышел на улицу. Было тепло – плюс пять, но город имел вполне новогодний вид: декоративные елки в мигающих гирляндах на улицах и площадях, праздничная подсветка зданий, яркие витрины, нагруженные подарочными пакетами люди, спешащие на представления деды Морозы со Снегурочками…
Крум ждал его на конспиративной квартире – скромно обставленная комната, но с кружевной салфеткой на столе, а на ней стояла бутылка шампанского и лежала шоколадка.
– Похоже, вы не меня ждали! – угрюмо поздоровавшись, сказал Ворон, указав на стол.
– Новый год на носу! – улыбнулся Крум.
Ворон покачал головой.
– У меня на носу похороны. Лисица знает, что я сдал его счета. Завтра обещал прибыть для разбора. Говорят, что он на мое место едет. В Тиходонске меня тоже раскрыли и приговорили к смерти. Мои родители убиты, жена, скорей всего, тоже. Вы мне обещали помочь. Сейчас для этого самое время!
Крум сел за стол, откинулся на спинку стула.
– Все не так однозначно, как вы рассказываете. Ваши родители убили четверых и получили «ответку». Где жена – неизвестно. Возможно, куда-то уехала, а может, прокуратура взяла ее под госзащиту. Лисица ничего не знает. Хотя, возможно, догадывается. Дело в том, что мой человек имел с ним контакт с целью вербовки. Может, сказал что-то лишнее… Даже не словами – взглядом, интонацией, жестом… Пит ведь – травленый волк, у него чутье звериное… А кто чье место займет, так еще неизвестно. Эти места ведь не нумерованные, и фамилии на них не написаны.
«Мефистофель» улыбнулся.
– Так что не сгущайте краски! Садитесь, выпьем за наступающий. А завтра я с Лисицей поговорю. Оказывается, он вполне вменяемый, с ним можно договариваться!
Ворон усмехнулся.
– Ясно. Значит, вы с ним договорились, и я вам больше не нужен. Новый год в своем доме встретит кукла с лицом Пита Лисицы.
– Ну, не преувеличивайте! Мы можем переправить вас в Грецию, и вы начнете свое дело заново, с самого начала…
Ворон сунул руку в карман кожаного плаща и обхватил ребристую рукоятку. В таком случае блатной может дать только один ответ. Но… Он вынул руку обратно.
– Спасибо! Я уже знаю, как вы работаете, – повернувшись, он направился к двери.
– Подумайте! Есть много вариантов, и вы сможете выбрать лучший! – раздался сзади спокойный голос Крума. Но он его уже не слушал.
Через полчаса Ворон поставил машину на парковку и направился к чужому дому, который по глупости, считал своим. До него было метров сто пятьдесят-двести. Здесь было тише, чем в центре, хотя некоторые коттеджи тоже были празднично освещены, а во дворах стояли небольшие украшенные елочки с мигающими гирляндами. Откуда-то доносилась приятная нежная музыка – кто-то играл на фортепиано. Так могла играть только красивая, воспитанная и образованная девушка… Испорченное настроение улучшилось. В конце концов, во многом Крум прав. Есть разные варианты, и он выберет тот, который ему подойдет.
Навстречу шли дед Мороз со Снегурочкой. Уж не к нему ли присылал их заботливый Крум? В его положении сейчас очень важно скрасить одиночество… Но нет, Мефистофель не сентиментален и вряд ли додумается до такой дружеской любезности… Скорей всего, они повеселили детишек у кого-то из соседей…
Ворон улыбнулся и раскланялся с ожившими сказочными персонажами. При этом он не выпускал из ладони рукоять «пээма», и инстинктивно следил за руками деда Мороза. На фоне прекрасной музыки ему даже стало стыдно за такую безнадежную испорченность. Что делать – подозрительность у него в крови… Дед Мороз шел спокойно, он тоже улыбнулся в ответ, и руки были на виду: в одной он держал красный мешок с подарками, а в другой посох, как и положено. Все внимание в подобных случаях переключается на мужчину, но Ворон все же повернул голову и к девушке. Снегурочка была хороша собой: белый кокошник, такой же полушубок, красные сапожки, симпатичное личико. Она тоже улыбалась, но сказочный облик портил обрез двустволки и два черных отверстия, глянувшие на него в упор.
Он отметил, что оружие Снегурочка держит профессионально – у бедра: так его трудней выбить и легче сдержать отдачу. И еще подумал, что никаких детей в соседних с ним домах нет – многие еще вообще не заселены… Но это были бесполезные мысли: он был готов выстрелить через карман в деда Мороза, но чтобы попасть в Снегурочку, надо было повернуться всем телом, а времени на это у него не было. Вспомнилось, как летели перья из подстреленных ворон, и как кувыркаясь, падали на землю их изломанные тушки…
И тут раздался грохот. Возможно, в окружающих домах его приняли за ранний салют в честь Нового года.
«Ростов-на-Дону, август – ноябрь 2019 г.»
