Похоже, на Хомских рассчитывать не стоит. Надо будет, конечно, попробовать восстановить отношения, но это дело явно непростое и небыстрое, да и неясно, как к ним вообще подойти. Как-то не просматривается на горизонте никаких союзников. Дворянский Совет нас, конечно, здорово поддержал, но сделал он это совсем не ради нас. Вообще печально, что мать вела такую простую уединённую жизнь — мы в аристократическом обществе чужие, и как завязывать контакты пока непонятно.
Глава 8
В школу на следующее утро мне всё же пришлось забежать. Эльму Ренскую я нашёл довольно быстро.
— Эльма, привет.
— Чего тебе, Арди? — хмуро посмотрела она на меня.
— Мне нужно передать Стефе сообщение.
— Ну а я тут при чём? Передавай.
— Эльма, не капризничай, — поморщился я, — это прежде всего Ренским нужно, а не мне. Ты же понимаешь, что я не могу сам к вам приехать.
Эльма немного поразмышляла, но потом всё-таки склонилась к сотрудничеству:
— Ладно, что за сообщение?
— Надо встретиться, буду сегодня в семь вечера там, где прошлый раз встречались.
— Передам, — и отвернувшись, пошла прочь.
— Не забудь только, это важно, — крикнул ей вслед.
Вот ведь, сама драку затеяла, а теперь строит из себя обиженную. Почему люди в своих ошибках всегда винят других?
Оставаться даже на один урок я не стал, сразу поехав на завод. Хотя пришлось здорово закопаться в бумаги, в целом всё оказалось не так страшно. Люди делали своё привычное дело и завод нормально функционировал. При всех моих претензиях к управляющему надо отдать ему должное — работу завода он организовал отлично.
Рабочий день уже близился к концу, когда в кабинет заглянула секретарша: «Господин, к вам господин Курт Гессен».
Ну вот, наконец, и прибыл долгожданный гость! Ну что ж, посмотрим, что за подарки он нам принёс. Гость, однако, подарков не принёс, зато начал наезжать чуть ли не с порога:
— Господин Кеннер, чего вы хотите добиться? Хотите поссориться с князем?
— И вам здравствуйте, господин Курт. Не понимаю о чём вы говорите. Поясните, пожалуйста.
— Вы задержали наших людей. Совершенно безобразно обошлись с опытным и заслуженным управляющим. Князь недоволен, и для вас это не останется без последствий.
— А вы знаете, что эти люди были задержаны с поличным при попытке обокрасть моё предприятие? И при этом заявили, что действовали по приказу князя. Я приказал записать их показания, думаю заверить их у нотариуса и обсудить с князем.
Гессен побагровел.
— Вы что, решили воевать с князем?
— Нет, я хотел бы решить вопрос мирно. Но если вы, господин Курт, продолжите разговаривать со мной как с малолетним недоумком, то я, возможно, и поступлю как малолетний недоумок, если вы понимаете мой намёк.
Судя по всему, Гессен намёк понял, и заговорил уже прямо.
— Господин Кеннер, с чего вы решили, что этот завод предназначался вам? Нравится это вам или нет, но он отойдёт князю, и в ваших же интересах, чтобы это произошло тихо и мирно. Если вы будете сотрудничать, мы можем поговорить о небольшой утешительной сумме, скажем, тысяче гривен. Если будете упорствовать, не получите ничего, кроме неприятностей.
— Не припоминаю в решении суда подобных условий.
Гессен уже едва сдерживался.
— Чего вы добиваетесь, Арди?
— Я предлагаю сделку.
— Какую ещё сделку?! — прорычал Гессен.
— Мы перезаключаем договор на поставку, удалив из него раздел о княжеском опционе. Взамен я отдаю вам ваших людей и не вспоминаю о том, что вы хотели провернуть с моей собственностью.
Гессен встал и направился на выход. У двери он притормозил и повернувшись ко мне, сказал:
— Я даю вам возможность подумать. И подумайте также о том, что у вас есть семья, которая может пострадать из-за вашего глупого упрямства. В этом княжестве всё происходит так, как хочет князь, и лучше вам не убеждаться в этом на своём опыте.
— Я непременно обдумаю ваши слова, господин Курт. — кивнул я. — Всего хорошего.
* * *
Когда Стефа появилась в кондитерской, я уже доедал порцию мороженого с клубникой и взбитыми сливками.
— Здравствуйте, сиятельная Стефа. Я взял на себя смелость заказать для вас кофе и мороженое, оно здесь изумительное.
— Спасибо, — сказала Стефа, усаживаясь, — как протекает жизнь заводчика?
— Воюем. — я неопределённо помахал рукой в воздухе.
— Удивлена, что у князя не получился его фокус. Кто тебе подсказал?
— А вы знали, что князь планирует сделать?
— Конечно, достаточно было вспомнить про опцион. — усмехнулась Стефа. — Ольга запретила тебе говорить, но мы с интересом наблюдали. Так кто тебе сказал?
Я улыбнулся в ответ.
— Я знал, что Ольга скорее предпочтёт сделать пакость мне, чем князю. Князь, видимо, так же подумал, и оказался прав. Люди, которые ненавидят, очень легко просчитываются. Мне вот, кстати, другое непонятно — у вас завод отобрали, а вы как-то спокойно к этому отнеслись.
— Могу и ответить, — улыбнулась Стефа, — если ты мне сначала скажешь кто тебя предупредил.
— Да никто меня не предупреждал. Сразу же было ясно, что князь неспроста взялся мне подарки дарить. Я приехал туда с вольным отрядом, приказал проследить, чтобы с территории завода никто не вышел, а там уже и разобрался в чём дело. Всё просто.
— Просто-то просто, вот только от тебя никто не ожидал, чтобы вот так вот — быстро и решительно.
— Я что, выгляжу слабоумным? — я почувствовал себя задетым.
— Нет-нет, извини, — засмеялась Стефа, — уж слабоумным тебя не назовёшь. Ну ладно, отвечу и я, раз обещала. Ты знаешь, как роды связаны с княжеством?
— Согражданственный союз. Это же в младшей школе проходят.
— Именно. Вот смотри — мы союзники, а не подданные. И мы владеем военным заводом, который работает на дружину князя, и от которого дружина зависит, потому что он монополист. Понятно, что князя такая ситуация не устраивает, ему нужно, чтобы завод принадлежал княжеству, или хотя бы подданному. Он предлагал нам его продать, но Ольга отказалась. Чем-то она была тогда обижена на князя, вот и упёрлась. Но все равно было ясно, что рано или поздно князь найдёт способ передать его княжеству. Лично я бы его с радостью хоть даром отдала — завод прибыли практически не даёт, от него мороки больше, чем пользы. Так что мы просто от лишней обузы избавились. Немного потеряли лицо, правда, но переживём как-нибудь. К тебе у нас претензий нет.
— То есть князь, по сути, своего уже добился? — я вспомнил слова Бодрова: «князь всегда остаётся в прибыли».
