Покосившись на чёрный, явно очень дорогой смокинг, я вздохнул и принялся переодеваться. И всё бы ничего, если бы не галстук-бабочка! Я просто понятия не имею, как его завязывать. Чуть помявшись, плюнул на возможную реакцию дворецкого и то удовольствие, которое он получит, тыкая меня носом в мою же "необразованность", и, обернувшись к Сварту, застывшему у дверей, открыл было рот, чтобы попросить о помощи. Но не успел я сказать и слова, как дворецкий понимающе кивнул и, в два неуловимых шага оказавшись рядом, моментально решил мою проблему. И полный штиль в эмоциях! Может, моя эмпатия сломалась?
Я чуть покрутил головой и, к удивлению своему, не ощутив никакого дискомфорта, от души поблагодарил Сварта за помощь.
— Не стоит, Ерофей Павлович, — качнул тот головой. — Это моя работа.
А вот сейчас в эмоциях дворецкого проскользнуло что-то похожее на удовлетворение. Значит, эмпатия всё же работает. Отрадно.
Честно говоря, всегда считал, что галстук-бабочка должен быть жутко неудобным в ношении, ан нет. Дышать не мешает, на горло не давит, и даже накрахмаленный воротник под галстуком шею не режет.
Я окинул взглядом своё отражение в зеркале. А что? Вполне приличный молодой человек получился. Невысок, правда, и, наверное, излишне худощав, но в глаза это особо не бросается, спасибо костюму. Ещё бы что-то с патлами сделать. Ладно, пока и так сойдёт! А буду в столице, загляну в парикмахерскую, цирюльню, то бишь, и обкарнаю свои лохмы до приемлемой длины.
— Сварт, подскажите, с чего вдруг потребовался такой официоз? Вроде бы, с утра ничего подобного не предполагалось, или мне просто забыли сообщить? — я решил-таки поинтересоваться причинами, по которым князь просил меня явиться в столовую "при параде".
— Пришли хорошие новости с юга, и его сиятельство решил устроить по этому поводу небольшой праздник в узком кругу друзей и знакомых, — несколько размыто объяснил Сварт и, сверившись с заигравшими какую-то тонкую мелодию, карманными часами, направился к выходу. — Время, Ерофей Павлович. До ужина осталось не больше получаса, а вам ещё предстоит познакомиться с гостями.
Гости? Неужто, Вент Мирославич решил вновь посетить Старицких? При мысли о том, что я чем-то заинтересовал пусть бывшего, но главу здешнего аналога "конторы глубокого бурения", стало немного неуютно. Я и в той жизни старался избегать подобных контактов, пусть и не всегда удачно… впрочем, потому и старался, что удовольствия такие встречи не приносили ни одной из сторон. А что вы хотите? Вечный спор "пиджаков и сапогов" ещё никто не отменял. Да и здешний опыт со счетов сбрасывать не стоит. "Особисты", это не "канцеляристы"? И что? И то и то — конторы, и та и другая заточены на поиск крамолы и шпионов, пусть и в разных… социумах, скажем так. И с чего бы их методам работы отличаться? Вот-вот.
В общем, в официальную, так называемую "Большую гостиную", где собрались обещанные Свартом гости, я вошёл, ощущая некоторое волнение. Нет, страха не было, но и удовольствия от возможной встречи с толпой явно не простого люда, что будут рассматривать меня, словно неизвестную зверушку, я не испытывал ровным счётом никакого. Правда, стоило оказаться во втором по размеру зале усадьбы, и чуть присмотреться к гостям, как волнение пропало, сменившись лёгкой и вполне понятной настороженностью. Да, я просто не понимал, зачем Виталию Родионовичу понадобилось представлять меня этой компании, и это непонимание… напрягало.
Вопреки своим ожиданиям, Вента Мирославича среди прогуливающихся по залу людей я не заметил, как не почувствовал и какого-то особого интереса к моей персоне со стороны гостей. Точнее, интерес был, но вполне объяснимый и ожидаемый, как к новому лицу в давно сложившейся компании, где все друг друга знают не один год, если не десятилетие. Было и удивление от моего возраста, что тоже вполне естественно, учитывая, что среди гостей не было ни одного человека, которого можно было бы с полным правом назвать молодым. Правда, всё это ещё ни о чём не говорило. И пусть по чертам лиц, как минимум, четверти гостей было ясно, что они родственники княжеской четы, а, следовательно, каких-то серьёзных неприятностей от них ждать не стоило, по крайней мере, до тех пор, пока я не лишусь защиты хозяина дома, градуса моей собственности настороженности это не убавило. К тому же остальные гости не вызывали у меня доверия. Почему? Да чёрт его знает, кто из них есть кто, и как умеет скрывать свои эмоции. Может быть, среди этих улыбающихся, и пристально рассматривающих меня лиц, сейчас не бывший, а нынешний начальник Особой государевой канцелярии прячется! Так что, рано расслабляться, ой, рано.
Громогласно объявлять о моём приходе никто не стал, как и официально представлять всем присутствующим разом. Но как-то так получилось, что стоило мне оказаться в гостиной, как нарисовавшийся рядом Бран Богданич тут же перезнакомил меня с компанией военных, с которыми он вёл какой-то спор. Миг, и меня уже перехватывает Лада Баженовна, затягивая в общество своих подруг и младших родственниц, моментально высыпавших на меня ворох своих имён-отчеств, и сходу заваливающих сотнями вопросов, отвечать на которые я практически не успеваю. А ещё через пять минут, меня, порядком оглушённого и растерянного от женского щебета, уже утягивает в сторону Болх Старицкий, пожалуй, единственный мой ровесник во всём этом зале. И снова знакомство с очередной компанией, дымящей, словно пяток броненосцев, и потому предусмотрительно устроившейся под ментальным конструктом воздушного очистителя. Имена, профессии, интересы и хобби, споры о военном деле, производстве и политике, в которой я ни бум-бум… За те полчаса, что мы дожидались начала ужина, меня просто погребло под информационным валом. И честное слово, я был искренне благодарен Сварту, когда тот распахнул двери, и пригласил присутствующих к столу.
За ужином темы разговоров сменились. Гости, прежде разбившиеся на компании по интересам, сейчас участвовали в общей беседе. Мы же с Болхом старались не отсвечивать, в разговор старших не вмешивались и отвечали лишь на те вопросы, что были адресованы непосредственно нам. Уж не знаю, почему отмалчивался внук князя, но я не участвовал в общем разговоре просто потому, что большая часть имён, событий и столичных новостей, о которых упоминали гости, мне были совершенно неизвестны. Да что там! Я и о причине нынешнего сборища узнал только из тоста, прозвучавшего в начале трапезы. А она была достойной, между прочим! В три часа дня военные доложили государю об окончательном решении вопроса с неупокоями, терзавшими южные пределы государства, а уже полчетвёртого в эфире прозвучал поздравительный манифест на эту тему. Правда, я не понял, какое отношение к этому действу имеет семейство Старицких, но… да чёрт с ним. К волхвам Виталий Родионович, вроде бы, тоже отношения не имеет, но ведь возится с результатом их деятельности? Я имею в виду пресловутый "Уральский сдвиг".
И вообще, князь большой, ему видней. А меня и такой повод для праздника устраивает. Тем более, что княжеский повар поработал на славу, и огромный стол в большой столовой просто-таки ломился от блюд, аромат которых… эх! Жаль только, что меня всё же отвлекли от дегустации очередного шедевра.
— Ерофей, скажи, что за конструкт ты продемонстрировал детям, ради получения которого нужно обязательно посетить хольмградский зоосад? — спросила Лада Баженовна, и взгляды гостей скрестились на мне. Болх подмигнул и тут же изобразил глубокий интерес к овощному рагу. Сдал, зараза.
