— Ну, в принципе, так оно и есть. И что? — не понял я.
— То есть, они созданы не для нападения, а для защиты носителя. За-щи-ты, — княгиня даже пальцем погрозила… в такт. Но, очевидно, не увидев в моих глазах понимания, тяжело вздохнула. — Твоё творение относится к защитным амулетам первой категории, то есть ментальный конструкт активной защиты. Подобные поделки можно создавать, дарить и продавать без каких-либо ограничений… разумеется, если у создателя имеется хотя бы ученический сертификат. Единственный запрет — ношение подобного конструкта в учебных заведениях начального или среднего уровня.
— Это точно? — спросил я. — Потому что Ружана Немировна утверждала, будто любой ментальный конструкт, имеющий атакующую функцию — есть боевой, а производство и продажа подобных конструктов строго регулируется государством.
— Точно-точно, Ерофей. Ружана Немировна — знатный специалист в своей области, но вот что касается знания законодательства, увы. Это не её, — воскликнула женщина и усмехнулась. — Зато, я о праве и его применении знаю не понаслышке. Ты не представляешь, сколько раз мне, как попечителю, доводилось участвовать в разбирательствах по поводу применения различных ментальных конструктов в школах и гимназиях. В том числе, и подобных твоим созданиям. Не именно таких, как эти… "компаньоны", но относящихся к той же категории. Собственно, из-за непомерного количества инцидентов, связанных с применением ментальных конструктов активной защиты, нам и пришлось ввести прямой запрет на их использование на территории учебных заведений. Так что, можешь поверить, я знаю, о чём говорю!
— Лада Баженовна, вы сняли камень с моей души, — с облегчением признался я. — Спасибо! Завтра же раздам компаньонов вашим младшим…
— И сможешь заняться более серьёзными вещами, — понимающе улыбнулась княгиня. — Не за что, Ерофей. Тебе следовало бы сразу обратиться ко мне, а не мучиться сомнениями.
— Ну… в этом тоже есть свой плюс, — я пожал плечами.
— И какой же? — в голосе Лады Баженовны проскользнули нотки любопытства.
— Например, я узнал кое-что новое, понял, что зря пренебрегал юридической составляющей работы ментального конструктора, получил хороший совет… и обзавёлся контактами хорошего стряпчего, если верить утверждению господина Остромирова, — ответил я.
— Что ж, я рада, что ты стараешься учиться на своих ошибках, — кивнула женщина и, чуть помедлив, добавила: — кстати, об учёбе. Мой муж просил подыскать для тебя подходящую гимназию в Хольмграде, где ты мог бы закончить своё обучение. Но, зная Виталия, уведомить об этом главное заинтересованное лицо, он, как с ним иногда случается, забыл. Я права?
— М-да, в наших беседах мы лишь раз касались этой темы, но и то вскользь, — признался я.
— Это так похоже на мужа, — вздохнула Лада Баженовна, покачав головой, и тут же улыбнулась. — Нет, Ерофей, ты не думай, он вовсе не стремится контролировать всю твою жизнь. Просто, пятьдесят лет на государевой службе, да на высоких должностях… это не могло не наложить свой отпечаток на его манеру поведения, знаешь ли.
— Да я, вроде бы, ничего подобного и не думал, — чуть растерянно отозвался я. Ну, действительно! Предложил Старицкий супруге озаботиться поиском подходящего для меня учебного заведения, так это же и к лучшему! Лада Баженовна занимается попечением школ и гимназий, и уж кому как не ей разбираться с этим вопросом. Меня не спросили? И что? Насильно пихнут в какую-то школу и к парте привяжут? Пф!
Нет, понятное дело, я мог бы и сам подыскать для себя место учёбы, но какими критериями при этом руководствовался бы? Поближе к "дому", и с уклоном в основы ментального конструирования… в общем-то, и всё.
Именно эти соображения я и высказал своей собеседнице, разумеется, иными словами. Лада Баженовна, в ответ, смерила меня долгим изучающим взглядом, после чего кивнула каким-то своим мыслям и, поднявшись с лавки, медленно пошла в сторону выхода из благоухающего сада.
— Муж говорил, что у тебя есть известные проблемы с гуманитарными науками, — задумчиво произнесла княгиня, после недолгого молчания. — И это, конечно, неудивительно, учитывая твоё происхождение. История, география, литература… отличий между нашими мирами должно быть слишком много, чтобы рассчитывать на идентичность этих предметов. А ты, как я предполагаю, и в прошлом мире не имел возможности изучать эти предметы хоть сколько-нибудь упорядочено. Впрочем, полагаю, оно и к лучшему. Переучиваться всегда тяжелее, чем учиться с чистого листа.
Вот и ещё одно подтверждение тому, что мои здешние знакомцы отчего-то уверены, будто "пригласили" в этот мир обычного юного бродягу. Что ж, пусть так, не буду их разочаровывать.
— В прошлом учебном году я и в самом деле вынужден был тратить довольно много времени на то, чтобы не отстать от своих одноклассников по этим предметам, — признался я под выжидающим взглядом собеседницы. Та кивнула.
— Но при этом у тебя совершенно нет проблем с точными науками, да?
— Не сказал бы, — покачав головой, ответил я. — Нет, они и впрямь даются мне куда легче, но та же физика… знали бы вы, как пришлось помучиться, пока я запомнил "именные" законы и формулы. А названия всяческих постоянных и единиц измерения?! У-у!
— Тем не менее, результаты этого цикла обучения, по крайней мере, в точных науках у тебя одни из самых высоких в классе, — заметила Лада Баженовна и, не дав мне вымолвить и слова, продолжила: — тогда как по гуманитарным предметам ты явно отстаёшь. Преподаватели в гимназии отметили некоторую поверхностность твоих знаний в этой области.
— По ним мне вполне хватает оценки "удовлетворительно", — фыркнул я, но, заметив несколько похолодевший взгляд княгини, решил развернуть объяснение: — у меня был не такой уж большой выбор, Лада Баженовна. Как бы я не старался, но вытянуть сразу все предметы на "отлично" и "превосходно", за один-единственный год, мне бы физически не удалось. Я решил сосредоточиться на точных науках и естествознании, а гуманитарные предметы отложить на недалёкое будущее, ограничившись общим знакомством с ними и простой зубрёжкой информации, данной в учебниках, достаточной, чтобы пройти переводные испытания, и не выставить себя совсем уж дремучим незнайкой.
— Хм, неужели тебе было совсем не интересно узнать побольше о новом мире? О его истории, людях её творивших? О различиях между странами и их устройстве? — спросила женщина.
— Почему же? — я пожал плечами. — Мне и сейчас это интересно. Но, времени на это у меня просто не хватало. Потому и пришлось выбирать: либо я налегаю на точные и естественные науки, в которых незнание основ приводит к непониманию всего гимназического курса, либо я начинаю разбрасываться, пытаясь запомнить огромный массив информации за все годы обучения, да по всем предметам сразу… и сыплюсь на них так же, разом. Как видите, первый вариант оказался неплох.
— Да-да, настолько, что кое-кто из преподавателей специально отметил успехи некоего Ерофея Хабарова в изучении точной части гимназической программы, а учитель естествознания и вовсе внёс в твоё личное дело запись об успешном изучении полного курса по его предмету, — улыбнувшись, кивнула княгиня. — Что ж, если я правильно поняла, теперь ты не будешь возражать сделать упор в изучении гуманитарных предметов?
