— Стойте, — сказал Балти. — Мы что, возвращаемся? После сегодняшнего мы не пользуемся любовью у горожан.
— Но ведь у вас приказ. Уязвлять население Нью-Хейвена. Пока что вы прекрасно справляетесь.
— Что значит «у меня приказ — уязвлять население Нью-Хейвена»?
— Я неудачно выразился.
— Мой приказ, четко изложенный в письменном виде, состоит в том, чтобы арестовать судей.
— Совершенно верно. Так что, едем его выполнять?
— Я вам скажу, что на самом деле уязвляет, — обиженно сказал Балти. — Ваши чертовы секреты.
— Да, могу себе представить. Так вы едете?
— Нас разорвут в клочья.
— Не думаю. Вы же им сказали, что стоит вам щелкнуть пальцами, и солдаты Уинтропа обрушатся на них, как четыре всадника Апокалипсиса.
— Я блефовал.
— Но они этого не знают. Так вы хотите найти судей или нет?
— Да, но…
— Они все еще в Нью-Хейвене. И мы их найдем. Но сначала надо выпить. Когда хорошенько поуязвляешь пуритан, от этого ужасно хочется пить.
Глава 17
Мистер Макрель
Они сидели в углу портовой таверны под названием «Дикобраз». В таверне было людно. Может, Новая Англия и населена святыми, но выпить они явно любят.
Ханкс сказал, что знает кого-то в Милфорде, соседнем городке. Завтра поедет и найдет его.
— Я поеду с вами. Я не останусь тут один. Вон тот человек у окна смотрит на нас.
— Я заметил.
То был плотный мужчина лет сорока с кустистыми бровями. На щеках румянец, выдающий любителя выпить. Увидев, что Балти и Ханкс смотрят на него, он кивнул и коснулся своей шляпы. Подошел к ним. Держался он уважительно, подобострастно.
— Приветствие тебе и тебе, сэры. Для меня величайшей честью будет купить тебе и тебе выпить.
— Почему бы и нет? — ответил Ханкс.
Мужчина ушел и вернулся с двумя большими кружками эля.
— Могу ли я присоединиться к тебе и тебе? — Он сел и заговорил шепотом: — Я был сегодня утром в суде, где ты и ты спасли миссис Мотт. Да благословит Господь тебя и тебя, сэры. Да благословит Господь тебя и тебя. Ты и ты — ангелы, посланные небом.
— Ну не могли же мы сидеть сложа руки, — пожал плечами Балти.
— Саймон Макрель, к твоим услугам. Я друг истины, как и та, кого ты спас.
— Чей друг? — переспросил Балти.
— Квакер. Мы зовем себя «друзьями».
— А. Понятно.
Ханкс поднял кружку:
— В таком случае за дружбу!
Макрель придвинулся ближе:
— Вы ищете цареубийц Уолли и Гоффа?
— Да.
— Я кое-что знаю. Впрочем, может быть, это ничего не значит…
— Продолжайте.
— Моя ферма сразу за Восточной горой. За красным утесом. Маленькая ферма. Ничего особенного. Кукуруза, тыква, свекла. Немного табаку. Сад. Яблоки, персики. О прошлом годе персики замечательно уродились. Куры. Несколько свиней. Яйца — самое прибыльное дело, после табака…
— Мистер Макрель, — прервал его Ханкс, — вы собирались поведать нам о цареубийцах или о сельском хозяйстве?
— Простите. Перейду к делу. Один из моих батраков — мальчик, он умом не блещет, но мальчик хороший, не склонен к сочинительству, понимаете… У нас начали пропадать яйца. Наши куры отлично несутся, но когда бывает гроза с молнией и громом…
— Мистер Макрель.
— Простите, простите. Мальчик… он сказал, что видел двух человек. Они вроде как прятались. В лесу возле курятника. Два раза он их видел. Опять же возможно, что это ничего не значит.
— Он их описал?
— Да, да. Меня поразило то, что он назвал их старыми. И сказал, что они держались как солдаты.
— А как держатся старые солдаты?
— Ну, полковник, вам лучше знать. Видимо, он имел в виду, что у них спина прямая. Аккуратная внешность. Вот. Он сказал, что они такие были, аккуратные. Бороды подстрижены. В общем, не похожи на бродяг.
— Ну что ж, мистер Макрель. Благодарю вас. Говорите, ваша ферма за горой?
— Я могу отвести туда тебя и тебя, если хотите. Я ехал домой, когда заметил вас через окно таверны. Моя лошадь стоит снаружи.
— В таком случае мы допьем свои кружки и присоединимся к вам.
Он вышел.
— Ты гляди, какая неожиданная удача, — сказал Балти.
— Вам ничего не кажется странным в нашем новом друге-квакере?
— Брови?
— Он путается в квакерских местоимениях. То «ты», то «вы». Квакеры никому не говорят «вы». И ботинки у него чересчур блестящие для фермера. И еще квакеры не желают иметь ничего общего с местью. И с применением силы. Даже ваша обожаемая миссис Мотт, которой мы жизнь спасли, не захотела нам помочь. А Макрель сам вызвался. С чего бы?
— О черт. Значит, это ловушка?
— Безо всякого сомнения, я бы сказал.
Балти осторожно выглянул в окно:
— Свинья. Омерзительно пресмыкался перед нами. «Да благословит Господь тебя и тебя. Ты и ты — ангелы». Давайте скинем его с пристани. Пускай его омары съедят. А какие тут омары! Огромные, что твои морские чудовища.
— Это, конечно, было бы весьма приятно, но все же возможно, что мистер Макрель говорит правду. Может, он недавно обратился в квакерство и еще не научился правильно говорить «ты». Притом некоторые фермеры чистят обувь, прежде чем идти в город. Чтобы не показаться полной деревенщиной. Но я еще не встречал квакера, готового содействовать охоте на людей.
— Тогда какая нам тут может быть выгода?
— Если это ловушка, он идет на большие неприятности. Рискует.
— Ближе к делу, умоляю.
— Он идет на риск. Поэтому возможно, что, защищая судей, он преследует личный интерес.
— Ну допустим. И?..
— А в этом случае он, может быть, знает, где они.
— А! — Балти подумал. — И… что? Вы предлагаете нам отправиться к нему в ловушку?
— А что, у вас другие планы на вечер? Пойдете изучать Писание вместе с преосвященным Дэвенпортом? Вот, держите.
Он сунул Балти пистоль под столом.
Балти уставился на предмет, лежащий у него на коленях.
— Он заряжен, — сказал Ханкс. — Оттяните серпентин большим пальцем…
— Да, да.
— Постарайтесь меня не пристрелить. Подумайте о том, как одиноко вам будет без меня.
— Я все еще не понимаю, что умного в том, чтобы взять и войти в западню.
