Вария скорчилась на земле, прикрывая ладонями голову и ожидая, что сейчас на нее жгучим градом посыплются удары.
— Я нечаянно, Грета! Прости, я нечаянно!
Ее голос сорвался, она беспомощно расплакалась, отлично зная, что милосердие германке было отнюдь не присуще. Девочка зажмурилась и ждала наказания. Однако случилось нечто совершенно другое. Ее слуха достиг глухой шлепок плоти о плоть, а вот ударов почему-то не последовало. Через некоторое время Вария отважилась чуть повернуть голову и взглянуть, что же случилось и почему Грете вздумалось ее пощадить.
Ее глазам предстало поистине удивительное зрелище.
Богиня спустилась с небес! Она была рослая, сильная, справедливая и явилась спасти ее. Она перехватила запястье Греты, и крепкая германка безуспешно пыталась высвободить руку. Вария кое-как сморгнула с глаз слезы и узнала в богине спартанку Лисандру, одну из новых невольниц.
Сердце Варии стукнуло невпопад. Никогда и никто еще не заступался за нее, не приходил ей на помощь.
— Никто не тронет ее, — проговорила между тем Лисандра и с презрением выпустила руку Греты.
Глаза германки лезли из орбит, на лице мешались ярость и страх.
— Небось сама ты исправно принимаешь побои, спартанка, — выговорила она наконец. — Я до сих пор что-то не видела, чтобы ты заступалась за других бойцов. — Грета выпрямилась, обретая утраченное самообладание. — А это уж совсем не твое дело!
— Битье закаляет воина, помогает ему справляться с болью и страхом, — ответила Лисандра давно и прочно затверженной фразой. — А эта девочка — не боец!
— Повторяю, не твое это дело, — поджала губы германка. — Она не справилась с порученным делом и должна получить по заслугам!
— А вот я взяла и сделала это дело своим, — сказала Лисандра.
Она говорила вроде бы спокойно и тихо, но у Варии отчего-то пробежал по спине холодок. А спартанка добавила:
— Мне совсем не хотелось бы спорить и ссориться с тобой, Грета.
С этими словами Лисандра шагнула вперед, и Вария с восторгом увидела, как ее мучительница отступила.
— Мне нужны услуги этой девочки, — продолжала Лисандра, глядя Грете прямо в глаза. — Надеюсь, ты помнишь, что желания воительниц — превыше хозяйственных дел?
Грета фыркнула, отвернулась и пошла было прочь, но не успела она сделать и двух шагов, когда Лисандра снова ее окликнула. Германка оглянулась, лицо у нее было багровое.
— Ты простыни забыла, — сказала ей Лисандра и указала на смятое разбросанное полотно.
Грете пришлось собирать простыни, после чего она ринулась прочь, исходя бессильной злобой.
Впрочем, голос Лисандры снова настиг ее. В нем было столько льда, что Грета замерла на полном ходу.
— А если ты вздумаешь мстить этому ребенку за мое заступничество, то я тебя убью.
Сказано это было негромко, очень спокойно, но от этого прозвучало только страшней. Грета ссутулилась, ее плечи обмякли.
Она была побеждена, молча кивнула и удалилась.
Вария дождалась, когда германка уже не могла ничего услышать, и повернулась к Лисандре. Новое, незнакомое чувство распирало сердце девочки. Ее избавительница была такой высокой, такой сильной, такой прекрасной… Ей не было равных!
— Спасибо тебе, — прошептала Вария. — Спасибо!..
По губам Лисандры скользнула легкая тень улыбки. Она протянула руку и помогла девочке подняться.
— Ты мне, кстати, в самом деле нужна, — сказала она.
Вария кивнула и улыбнулась. Благодарность переполняла ее.
VI
Лисандра отвела Варию в больничный барак. За последние несколько недель никого из гладиатрикс на поединки не выставляли, поэтому здесь было почти пусто, если не считать нескольких девушек с ушибами. Рассудив, что это ненадолго — скоро сюда попадет кто-нибудь из старших учениц, пострадавших заутренними упражнениями, — Лисандра решила не терять времени даром.
Главный лекарь, неугомонный старый сатир по имени Квинт, удивленно поднял голову, когда они вошли в его комнату, расположенную на задворках барака.
— А-а, наша спартанка! И с ней маленькая Вария, — проговорил он, откладывая тростниковую палочку для письма. — Что я могу для вас сделать?
— Нам бы мирры, — ответила Лисандра.
— Это дорогое удовольствие, — проворчал лекарь. — Впрочем, я видел, что тебя вправду хлестали больше, чем ты заслуживала. — Он поднялся на ноги. — Снимай одежду, и я смажу твои раны.
Лисандра склонила голову набок. Она была премного наслышана про Квинта и его шаловливые ручки.
— Ты мне просто мирры дай, — сказала она.
Квинт разочарованно хмыкнул, но все же отправился в кладовку за притиранием. Оттуда довольно долго слышался перестук керамических горшочков и невнятная брань, потом старый сатир вновь вышел наружу, держа в руке маленькую баночку.
— Вот. — Он опустил ее в подставленную ладонь Лисандры. — Только помногу не расходуй!
— Я прекрасно знаю, как пользоваться миррой, — не без высокомерия ответила она, не добавила более ни слова и вышла из комнаты.
Вария убежала следом за ней. Квинт проводил спартанку кислым взглядом и беззвучно, одними губами, передразнил ее последнюю фразу.
* * *
Из больничного барака Лисандра направилась прямо в бани. Здесь она стремительно прошагала мимо подогретого бассейна, сбросила тунику и нырнула в прохладную воду.
Она предпочла бы воду похолодней, но для ее цели могла сойти и такая. То, чем она сейчас занималась, было обычной практикой в жреческой школе. Наказанные девушки тотчас отправлялись поплавать в ледяных водах Еврота, чтобы вздувшиеся рубцы опали и перестали болеть.
Ее тело постепенно привыкало к прохладе бассейна. Лисандра неподвижно стояла в воде, чтобы мышцы не производили ненужного жара.
Она подняла глаза и заметила на лице Варии изумление, граничившее с испугом.
— Что с тобой?
— Но ты же замерзнешь! — боязливо ответила девочка.
— Холод есть всего лишь ощущение, — ответила Лисандра, припоминая наставления, усвоенные в юности. — Мы ощущаем тепло, холод, боль… Все это игра ума — и не более.
— Вот бы мне быть такой, как ты!.. — благоговейно выговорила Вария.
— Неплохо было бы, — согласилась Лисандра.
Поведение девочки было вполне понятным и предсказуемым. Привыкла небось к варварам, римлянам и эллинам из второстепенных полисов… Еще бы ей не впасть в благоговение при виде истинной спартанки!
Простая вроде бы мысль подняла в душе девушки непрошеную волну горечи. Спартанка!.. Лисандра была невольницей, а значит, настоящей спартанкой считаться более не могла.
