— Береги себя, Фалько! — И ланиста приложил палец ко лбу.
— Да ты же меня знаешь, Луций, — рассмеялся тот в ответ и бросился в воду. — Я только этим и занимаюсь.
* * *
Бальб покинул здание бань, имея перед собой определенную цель. При каждом посещении города он старался сочетать приятное с полезным. Обычные дела были завершены ранее. Теперь он направлялся в квартал, где жили греки. В Галикарнасе хватало малоазийских эллинов, однако пригород, куда двигался ланиста, был известен как место обитания выходцев из так называемой старой страны.
Бальб углублялся в этот квартал и не мог стереть улыбку с лица. Юношей он сподобился побывать в Афинах и теперь немедленно заметил, что перед ним был самый настоящий кусочек Греции. Куда-то пропали привычные римлянину тоги, их сменили хитоны. Вместо гладко выбритых подбородков он видел бороды греческого образца — умащенные маслом и завитые. Ну и конечно, на каждом углу происходил оживленный диспут. Где-то обсуждались философские воззрения, в других местах люди спорили о политике.
Бальб остановился возле уличного торговца, чтобы насладиться чашей вина. Тот в типично греческой манере попытался его обсчитать, но ланиста пресек его поползновения и отчитал наглеца на его родном языке, причем с безупречным выговором.
— А я думал, ты пришел на диковины поглазеть, — оправдывался виноторговец.
— Боюсь, ты ошибся, приятель, — весело ответил Бальб. — Скажи-ка мне лучше, нет ли где поблизости храма Афины?
— Афины?..
Торговец почесал ухо, пересчитал сдачу в ладони и ответил:
— Вы, римляне, по-моему, называете ее Минервой?.. Ну, у той есть храм в городе.
Ответ оказался не особенно любезным, но Бальб не обиделся. Нелюбовь греков к иноплеменникам была общеизвестна. Она даже обозначалась особым словом: «ксенофобия», то бишь боязнь чужаков.
— Я обещал одному греку…
Ланиста запнулся и поправился, зная, что эти люди предпочитали иное название:
— Да, своему другу эллину, что сделаю от его имени приношение, когда окажусь в городе, — соврал он не моргнув. — Мой друг очень просил совершить его именно в эллинском храме богини.
Виноторговец некоторое время молчал, меряя Бальба глазами.
— Ну что ж, — проговорил он наконец. — Храм у нас есть. Там, дальше по улице. Не очень большой, правда. Скорее просто маленькая святыня.
Он подробно объяснил Бальбу, как туда пройти. Ланиста отблагодарил его монеткой, которая исчезла со сверхъестественной быстротой.
* * *
Бальб отыскал святыню без большого труда. Здание оказалось совсем небольшим, но очень красивым, поскольку строили его архитекторы-греки. Бальб помедлил у входа, давая глазам привыкнуть к царившему внутри полумраку, потом вошел.
Под сводами храма курился дымок благовоний, отчего гостю казалось, будто солнечная улица осталась где-то в другом мире. По ту сторону помещения Бальб увидел алтарь, а за ним — высокую статую Афины, изваянной во всей красе, в воинских доспехах и шлеме. Сразу было видно, кому посвящен храм, и Бальб почтительно наклонил голову. Как и большинство римлян, ланиста был человеком здравомыслящим и по этой причине уважительно относился к чужеземным религиям.
— Чем тебе помочь, брат мой?
Бальб вскинул глаза и заметил мужчину, выходившего из-за статуи. Движения жреца дышали уверенной грацией, руки и грудь бугрились мышцами. Такое вот духовное лицо, больше похожее на атлета.
— Ты здесь верховный жрец? — приглушая голос, поинтересовался Бальб.
Ему всегда казалось неправильным говорить громко в местах поклонения и молитвы.
Жесткое лицо грека неожиданно озарилось улыбкой.
— Я здесь — единственный жрец, брат, значит, можно выразиться и так. Боюсь только, в Афинах могут здорово рассердиться, вздумай я присвоить себе столь высокий титул!
— Это верно! — Бальб ответил улыбкой на улыбку, радуясь дружелюбию жреца. — Где мы могли бы переговорить? Видишь ли, у меня есть кое-какие затруднения, которые, как мне кажется, ты мог бы для меня прояснить.
— Конечно. — Жрец пригласил Бальба следовать за собой.
Ланиста обошел статую богини и позади нее увидел несколько ступенек, спускавшихся к небольшой двери.
— Здесь у нас комнатка, предназначенная как раз для подобных бесед, — пояснил служитель Афины, отпирая дверь. — Ты же понимаешь, люди приходят к жрецу, если полагают, что никому другому не могут открыться.
Приемная храма оказалась невелика и очень удобна. Там стояли ложа для отдыха, а между ними — столик с фруктами и кувшином разбавленного вина.
— Меня зовут Телемах, — усаживаясь, сказал жрец.
Бальб тоже представился. В Галикарнасе он был человеком известным. Может, жрец и слышал о нем, но ничем этого не показал.
— Так чем же я могу помочь тебе, Луций Бальб? Желаешь ли ты посоветоваться с богиней? Попросить помощи свыше?..
Бальб налил себе и жрецу немного вина.
— Не совсем, — проговорил он. — Скажи мне, брат, слышал ли ты о храме Афины, что в Спарте?
Телемах внезапно расхохотался. Прозвучало это так неожиданно, что Бальб невольно плеснул вином себе прямо на тогу.
— Еще как слышал, — через мгновение ответил жрец. — Вот уж воистину странное место! Почему ты спрашиваешь о нем?
Бальб не был бы успешным деловым человеком, если бы не знал, где и когда бывает необходимо солгать. Скажем так, иногда следует метать кости честно, иногда же — не смухлюешь, не выиграешь. Так вот, ланиста нутром чувствовал, что Телемаха обманывать без толку. А уж лгать непосредственно в храме было бы сущим надругательством над всем, что свято.
Поэтому он сказал:
— Я владелец женской гладиаторской школы.
— Вот как. — Телемах, откинувшийся на ложе, приподнялся на локте. — Значит, ты — тот самый Луций Бальб! Что ж, я несколько раз видел твоих женщин. Занятное зрелище.
— Весьма польщен, — ответил ланиста.
Комплимент застал его врасплох, но делового человека не так просто сбить с толку.
— А я думал, что жречество относится к играм без особого одобрения.
Телемах обезоруживающе улыбнулся и сказал:
— Афина является не только богиней мудрости. В ее ведении также и война.
— Да. Конечно. — Бальб кивнул. — Так вот, к делу. Понимаешь, одна из моих новых подопечных — бывшая жрица Афины из того самого спартанского храма.
— В самом деле? — Телемах жестом предложил ему продолжать.
— Я просил бы тебя, Телемах, хоть немного поведать мне об этой секте, если это возможно. Чем они там дышат? Я к тому, что у моей спартанки есть все задатки, чтобы стать знаменитой гладиатрикс, но в последнее время девушка ходит точно в воду опущенная. Один из моих наставников предположил, что Лисандра — ее Лисандрой зовут — чувствует себя оставленной богами. Вот я и пришел к тебе за советом. Как мне помочь Лисандре в ее духовной нужде?
