Утром, причем заметно позже обычного, девушек разбудили Палка и Нестасен, вывели всех в просторный двор, где велели снимать грязные туники и обливаться водой. Утреннее солнце уже грело вовсю, так что холодная вода приятно бодрила и придавала сил.
— Это вам не баня, — посмеивался Нестасен. — Нам просто нужно, чтобы вы получше выглядели на смотре.
— На каком смотре?.. — Лисандра покосилась на Данаю, та недоуменно пожала плечами.
— Вам туда идти еще не сейчас, — продолжал Нестасен. — Люди, ясное дело, больше хотят посмотреть на гладиаторов-мужчин. Вы, бабье, пойдете лишь после них.
От Лисандры не укрылось, как Сорина при этих словах плюнула наземь. Нубиец же двинулся вдоль шеренги.
Он совал каждой гладиатрикс в руки по узелку с чистой одеждой и говорил при этом:
— Один размер на всех. Мы вам купили даже сандалии, чтобы вы случайно не накололи свои нежные ножки…
Лисандре досталась туника зеленоватого цвета. Она подняла ее перед собой, с неудовольствием разглядывая обновку.
— А красной не найдется? — спросила девушка.
Нестасен резко остановился и повернулся к ней.
— Это еще с какой стати? — поинтересовался он.
Темные глаза гиганта нехорошо поблескивали.
— Спартанцам пристало носить красное, Нестасен.
Наставник, казалось, задумался над ее словами.
— В самом деле? — Он дернул подбородком и велел Лисандре бросить зеленую тунику обратно ему в руки.
— Гребаные спартанцы, — выругался он и пошел дальше вдоль строя, оставив ее стоять как была, нагишом.
Переодевание заняло какое-то время, но наконец, с помощью парфянина Палки, всем женщинам, не считая Лисандры, была роздана новая одежда. Эллинка вовсе не стыдилась наготы, однако с ней обошлись подобным образом явно ради того, чтобы унизить, и она ощущала это со всей остротой.
— Видите? — громко сказал Нестасен, развинченной походкой двигаясь мимо нее. — Нашей спартаночке не по ноздре пришлась туника, которую я ей подобрал. Скверно!.. — Он остановился и одарил ее паскудной улыбочкой. — Ладно, никто не скажет, что я действовал беспричинно.
Эти слова вызвали смешки у тех гладиатрикс, что стояли вне поля его зрения. Все в школе знали о вражде наставника и бывшей жрицы.
— Так вот, наша спартаночка пойдет по улицам обнаженной, — заявил темнокожий гигант, шагнул вперед и оказался совсем рядом с Лисандрой. — Если только ты не дашь мне повода передумать, — прошептал он, и его широченная ладонь оказалась у нее на бедре.
Лисандра отшатнулась. Широкие ноздри нубийца раздулись, ладонь скользнула выше.
— Не смей, — холодно сказала она.
— А я думал, тебе понравится, — проворчал Нестасен, играя с опрятными волосками у нее на лобке.
Это было уже слишком. Лисандра потеряла терпение, резко рванулась вперед и лбом ударила нубийца в лицо. Его носовая кость хрустнула, и этот звук показался спартанке совершенно упоительным. Нестасен взревел от боли, шатнулся назад и схватился за лицо. Между его пальцами обильно хлынула кровь. При виде отпора, учиненного Лисандрой, женщины дружно разразились воплями восторга.
— Да я тебя убью!.. — прошипел Нестасен и поднял посох.
Лисандра вышла из строя. Она прислушивалась к себе и понимала, что несказанно рада этому противостоянию. Нестасен завизжал и ударил. Его посох со свистом рассек пустой воздух, потом еще и еще. Лисандра легко уворачивалась от его беспорядочных взмахов, а потом подгадала момент и впечатала ступню в подреберье наставника, ослепленного бешенством. Однако удар не остановил нубийца. Он снес Лисандру с ног, прижал к земле и передавил посохом горло.
— Убью! — вопил он, и на его губах пузырилась пена.
Лисандра не могла пошевелиться. Нестасен очень умело отнял у нее такую возможность. Она пыталась крутануть бедрами и сбросить его, но вес черного гиганта был слишком велик. В ушах у нее застучала кровь, перед глазами замелькали белые огоньки…
Неожиданно его хватка ослабла, и Лисандра мгновенно откатилась прочь, судорожно кашляя и хватая ртом воздух. Она кое-как пришла в себя, поискала глазами супостата и обнаружила, что он тоже валяется на земле, держась за лицо. Над ним, держа наготове посох, стоял Катувольк. Где-то рядом раздавались крики Палки, призывавшего стражу.
— Оставь ее! — рявкнул Катувольк, встав между ней и нубийцем.
Нестасен успел подняться и, кажется, собирался броситься на собрата по наставничеству. В это время набежали стражники. Ни один из них не мог равняться с Катувольком или Нестасеном мощью и боевыми навыками, но их было слишком много, и они живо растащили мужчин в разные стороны.
Палка подлетел к ним вприпрыжку, чуть не лопаясь от ярости.
— Ты что делаешь, паршивый ублюдок!..
Это относилось к Нестасену.
Гигант, все еще удерживаемый стражниками, взревел, рванулся, и Палка приказал:
— Этого заковать!
Скрутить могучего Нестасена оказалось непросто. В конце концов стражники прибегли к самому простому способу. Они принялись осыпать его ударами со всех сторон. Спустя какое-то время Нестасен перестал сопротивляться. Его повалили и надели на руки цепи.
Катувольк сбросил с себя все чужие руки, поспешил к Лисандре и с бесконечной заботой приподнял ее голову.
— Ты в порядке? — спросил он.
Его зеленые глаза светились непередаваемой нежностью.
— Я просто красную тунику попросила, — прохрипела Лисандра, опасливо разминая помятую шею.
— А ну прочь от нее! — рявкнул Палка и пнул галла пониже спины.
Тот яростно обернулся, но Палка примирительно выставил ладонь.
— Хватит! Неприятностей и так достаточно!
Он приказал охране увести Нестасена и рассадить женщин обратно по каморкам.
— Я цела, — сказала Лисандра. — Правда, Катувольк, я жива и здорова!
Галл с облегчением улыбнулся и помог ей подняться. Он не сразу разжал руки. Ему явно нравилось прикасаться к ней.
— Спасибо тебе, — просто сказала она.
Подошел Палка и отогнал их друг от друга.
— Это еще что за фокусы? — пробурчал коротышка парфянин.
Катувольк хотел что-то сказать, но Палка его оборвал:
— Слышать ничего не хочу! Пошел отсюда! Живо, живо!
Галл ответил мрачным, даже угрожающим взглядом, однако повиновался.
— А ты!.. — Палка повернулся к Лисандре и приставил посох к ее груди. — Сколько лишних хлопот! Пошли со мной!
* * *
Луций Бальб сложил пальцы домиком, разглядывая нагую спартанку, стоявшую перед ним. Предосторожности ради Палка велел надеть ей цепи на руки и на ноги, так что в настоящий момент она всего более напоминала плененную, но несломленную воительницу.
