«Никаких рыцарей, никого вообще, лорд Фэйд. Туземцы посадили деревья между Северным и Южным Дикими лесами».
Некоторое время лорд Фэйд размышлял стоя, потом уселся и нажал кнопку на пульте управления. Экипаж засопел, дернулся и двинулся вперед. Рыцари пришпорили лошадей, пехотинцы возобновили сутулое шествие. За ними, поскрипывая, тронулся вещевой обоз вместе с шестью фургонами чародеев.
Солнце – большое, бледное, чуть розоватое – уже заходило. Слева темнел Северный Дикий лес, отделенный от Южного каменистым участком, покрытым редкими пятнами мха. Когда солнце прикоснулось к западному горизонту, на фоне вечерней зари стали заметны новые насаждения – вереница хрупкой поросли, соединявшая чащи двух лесов, как канал между морями.
Лорд Фэйд остановил экипаж и спустился на мох. Оценив ландшафт, он подал знак, чтобы разбили лагерь. Фургоны образовали кольцо, с них разгрузили утварь. Некоторое время лорд Фэйд наблюдал за приготовлениями проницательным критическим взглядом, после чего повернулся и отправился на прогулку по холмам, окутанным лилово-зеленоватыми сумерками. В двадцати пяти километрах на востоке его ждал последний враг, лорд Баллант из оплота Баллантов. Размышляя о завтрашней битве, лорд Фэйд почти не сомневался в исходе. Его войска закалились в дюжине кампаний, рыцари были беззаветно преданы главе своего клана. Главным чародеем оплота Фэйдов был Хейн Хусс, и с ним сотрудничали три самых влиятельных чародея Пангборна: Исак Командор, Адам Макадам и достопримечательный Энтерлин, вместе с их персональными свитами шаманов, заклинателей и учеников. В общей сложности – впечатляющая группа. Конечно, предстояло преодолеть препятствия: оплот Баллантов был хорошо укреплен, лорд Баллант намерен был оказать упорное сопротивление, а главный чародей Баллантов, Андерсон Граймз, был известен результативностью и пользовался большим уважением. Кроме того, военачальника Фэйдов раздражало вмешательство туземцев – их новые насаждения, перекрывшие промежуток между Северным и Южным Дикими лесами. Туземцы – бледная и немощная раса – не могли справиться с людьми в открытом бою, но охраняли свои леса ловушками и западнями. Лорд Фэйд тихо выругался. Для того, чтобы обогнуть Северный или Южный Дикий лес, потребовались бы три дня, он не мог себе это позволить.
Лорд Фэйд вернулся в лагерь. Горели костры, кипели котелки, во мху вырыли аккуратные ряды спальных ям. Рыцари ухаживали за лошадьми в загоне, образованном фургонами. Шатер самого лорда Фэйда возвели на холмике, рядом с его древним экипажем.
Лорд быстро прошелся по лагерю, подмечая каждую деталь, но не высказывая никаких замечаний. Чародеи устроились неподалеку, отдельно от бойцов. Ученики и младшие заклинатели готовили еду, а сами чародеи и шаманы работали в шатрах, расставляя шкафы и ящики, поправляя их содержимое, сместившееся во время перевозки в переваливающихся фургонах.
Лорд Фэйд направился к шатру главного чародея. Хейн Хусс – огромный, грузный субъект с толстыми, как древесные стволы, конечностями, бочкообразным торсом и безмятежной розовой физиономией, смотрел на мир прозрачными, как вода, глазами. У него на голове торчала жесткая серая щетина – шапочка, которую чародеи обычно носили, чтобы предотвратить выпадение волос, отсутствовала. Хусс презирал подобные меры предосторожности. Он любил ворчливо приговаривать, оскалившись зияющей ухмылкой: «Почему бы кто-нибудь стал напускать порчу на старого Хусса? Я совершенно безобидный человек. Даже если кто-нибудь попробует, он тут же сдохнет от стыда и угрызений совести».
Когда лорд Фэйд зашел в шатер, Хусс занимался расстановкой содержимого своего шкафа. На полках за распахнутыми дверцами стояли сотни миниатюрных кукол; к каждому манекену был привязан локон волос, кусочек одежды или обрезок ногтя, каждый был отмечен мазком жира, слюны, экскрементов или крови. Лорд Фэйд знал, что один из манекенов изображал его самого. Он знал также, что Хейн Хусс отдал бы ему этот манекен без колебаний, по первому требованию. «Мана» Хусса отчасти объяснялась непоколебимой уверенностью в себе и способностью распоряжаться чарами, не прилагая никаких заметных усилий. Взглянув на лорда Фэйда, Хусс сразу угадал, какой вопрос хотел задать военачальник: «Лорд Баллант не знал о новых насаждениях. Теперь Андерсон Граймз сообщил ему о них, и лорд Баллант ожидает, что ваше наступление задержится. Граймз связался с оплотом Гисборнов и с Заоблачным замком. Сегодня ночью к оплоту Баллантов выступит подкрепление, триста человек. Они прибудут через два дня. Лорда Балланта это весьма обнадеживает».
Лорд Фэйд расхаживал взад и вперед по шатру: «Можем ли мы пройти через эти насаждения?»
Хейн Хусс басовито, неодобрительно хмыкнул: «Будущих много. В одних будущих вы пройдете, в других – нет. Не могу обеспечить то или иное будущее».
Лорд Фэйд давно научился сдерживать нетерпение, вызванное педантичными рассуждениями чародея, временами, казалось, намеренно запутывавшего сущность вопроса. Он проворчал: «Сажать деревья таким образом, поперек равнины, исключительно глупо со стороны туземцев – или же исключительно дерзко. Не могу представить себе их намерения».
Поразмышляв, Хейн Хусс неохотно предположил: «Что, если они посадят деревья к западу от Северного Дикого леса, до Печальной рощи? Что, если к западу от Южного Дикого леса они посадят деревья до Старого леса?»
«Тогда оплот Фэйдов будет практически окружен лесами».
«А что, если они соединят насаждениями Печальную рощу со Старым лесом?»
Лорд Фэйд замер и задумчиво прищурился: «Тогда оплот Фэйдов окажется в осаде. Нас запрут, как в тюрьме… Такие насаждения продолжаются?»
«Насколько мне известно, продолжаются».
«Чего надеются добиться туземцы?»
«Не знаю. Возможно, они надеются изолировать оплоты и очистить планету от людей. Возможно, они просто желают устроить защищенные переходы между лесами».
Лорд Фэйд задумался. Последнее предположение прозвучало достаточно разумно. На протяжении первых веков заселения планеты людьми агрессивно настроенные молодые спортсмены, вооруженные дубинами и копьями, охотились на туземцев и в конце концов загнали их в леса.
«По-видимому, они умнее, чем мы считали. Адам Макадам утверждает, что они не мыслят, но возникает впечатление, что он ошибается».
Хейн Хусс пожал плечами: «Адам Макадам называет „мышлением“ процессы, происходящие в человеческом мозгу. Он не может телепатически связываться с туземцами и приходит к тому заключению, что они „не мыслят“. Но я наблюдал за туземцами на Лесном рынке. Они – достаточно смышленые торговцы». Чародей поднял голову, словно прислушиваясь, протянул руку в шкаф и аккуратно затянул петлю на шее одного из манекенов. Снаружи неожиданно послышался кашель и хрип задыхающегося человека. Хусс усмехнулся и ослабил петлю: «Ученик Исака Командора. Надеется завершить создание манекена Хейна Хусса. Прилежно старается, надо сказать. Дошел до того, что по возможности везде наступает на мои следы».
Лорд Фэйд направился к выходу: «Мы выступаем на рассвете. Будь бдителен, мне может понадобиться твоя помощь». Откинув завесу, лорд Фэйд покинул шатер.
