— Ну же, — подбадривал голос Маккрини.
В ответ тишина.
— Не бойся, сын мой. Здесь сейчас незримо присутствует сам Господь.
Молчание.
— Я помогу тебе начать. «Благослови меня, святой отец…»
— Отец, это я, — выговорил убийца Таниты Доннер.
15
— Можешь меня прикрыть? — заметив Энн и Зака в приемной «Стар», спросил Рид у Молли Уилсон. Та перехватила его взгляд, прикованный к жене и сыну.
— Да пожалуйста, — согласилась она, не отвлекаясь от печатания. — Только мне скоро на интервью с ФБР, по Беккеру.
Проведя рукой по волосам и затянув галстук, он вдруг занервничал.
— Привет, пап! — подскочил Зак. Должно быть, подрос еще на дюйм. Одет в толстовку, джинсы и кроссовки, на голове бейсболка «Джайантс» задом наперед, а сам весь так и сияет.
— Привет, здоровяк. — Рид обнял сынишку.
— У тебя точно сегодня есть время? — оглядела Энн суматошный отдел новостей. — Может, ты занят?
— Да ну. — Рид провел их в пустую комнату. — Хорошо выглядишь, Энн.
Сейчас она отращивала свои каштановые волосы, а одета была в шелковую куртку пастельных тонов, которая в сочетании с брюками и жемчужным ожерельем воплощала образ успешной бизнесвумен. Ее недавно вылощенное скрабом лицо, мягкость губ, рельефные скулы и прекрасные карие глаза — все излучало ту самую женщину, в которую Рид в свое время влюбился — любовь, ныне воплощенная в их сыне.
Стеклянные стены офиса выходили на начальственный стол и две дюжины кабинок, где работали за своими компьютерами репортеры. Семья Ридов сидела за пустым круглым столом. Рид подал Заку коричневый конверт.
— Это что?
— Подарок.
Зак вынул эффектный цветной снимок левого защитника «Джайантс» Барри Бонда, как он готовится к победному броску.
— Ого! Спасибо, пап.
— Это замечательно, Том.
— Ну, Зак, старина, рассказывай мне, как у тебя дела.
— Ну… Не люблю вставать так рано, чтобы бабушка отвозила меня в школу. Надоело проезжать через мост.
— Ничего, сынок, скоро уже на каникулы.
— И хочу, чтобы играть с Джеффом и Горди.
— А новых друзей в Беркли, что ли, не завел?
— Да как-то нет.
— Хорошо, Зак, это я понял, — сказал Рид. — Но чувствую, что это не все. Если есть что-то еще, самое важное, то сейчас самое время нам с мамой об этом рассказать. Давай попробуем?
Зак положил перед собой картинку, не сводя с нее глаз.
— Тут ребята в школе говорят…
— Вот. Расскажи нам, что говорят ребята в школе.
— Они говорят, что мама у меня ушла от папы, потому что он облажался как репортер после того, как из-за его ошибки убил себя один мужик.
Рид сухо сглотнул.
— Это неправда, — солгала Энн.
— Ты тоже так думаешь, Зак? — спросил Рид.
Сын пожал плечами и встретился взглядом с отцом. Глаза матери, безупречная кожа; он источал невинность.
— Я сказал им, что мой отец нашел парня, который убил маленькую девочку, а полиции это не понравилось. А еще я им сказал, что тоже собираюсь стать репортером.
Рид перед своим сыном благоговел. После всего, через что ему пришлось пройти, он сохранил в себе любовь.
Вот это и есть твердость. Безоговорочная.
— Разговоры у вас какие-то недетские. Нет чтобы о чем-нибудь попроще.
— А знаешь, что они еще говорят?
— Что? — вместо отца спросила Энн.
— Они говорят, что когда твои родители разойдутся, то обратно уже не сойдутся. Никогда. Что бы они тебе ни говорили, все равно этого не сделают.
— Сынок, послушай меня, — сказал Рид. — Я знаю, это тяжело. Но нельзя так уж полагаться на то, что говорят дети. Слушай свое сердце. Мы хотим быть вместе, потому об этом и говорим. И это лучше, чем не говорить об этом, верно?
— Наверно, да. — Зак посмотрел на родителей. — Только в нашем доме кто-то теперь живет.
Энн тронула Зака за руку.
— Приличные бизнесмены из Талсы, муж и жена. Они просто временные жильцы. А дом по-прежнему наш.
Зак посмотрел на отца.
— Папа, а правда есть еще один убийца, который убивает маленьких детей?
Вот так финт.
— Никто точно не знает. Но вероятность, что он нападет на тебя, это как если б кто-нибудь случайно попал в тебя мячом для гольфа. То есть минимальная, но риск есть. А значит, все равно важно. Ты знаешь кого-нибудь, в кого бы ни с того ни с сего попали мячом для гольфа?
— Нет, — хихикнул Зак.
Энн улыбнулась:
— А еще что ты хотел спросить?
— Про «Китти-Хок»? — Заполучить модель этого авианосца было у Зака заветной мечтой.
— Нет, совсем про другое.
— Ах да! Па, а можно я посижу за твоим компьютером?
— Конечно. Идем со мной.
— Вот это да!
Наклонившись над терминалом, Рид проворно набрал на клавиатуре команду очистки экрана. Зак плюхнулся в кресло отца и стал наблюдать.
— Эй, красавчик мой. — В кабинку Рида скользнула Молли Уилсон и присела рядом с Заком. — Давно тебя не видела. Ты уже совсем большим парнем стал. Как дела в школе?
— Да ничего.
Заку Уилсон нравилась. Она хорошо пахла.
— Молли, Зак тут хочет покопаться в машине, — сказал Рид. — Ты уж будь добра, пригляди, чтобы он редакцию не разбомбил?
— Ого. Задание повышенной сложности, но думаю, что справлюсь, папочка. — Она улыбнулась своей роскошной белозубой улыбкой, а затем, поглядев на Энн, одиноко сидящую в комнате для интервью, прошептала:
— Тебе не кажется, Том, что тобой помыкают?
Как она смеет такое говорить в присутствии его сына? А впрочем, это же Молли: любительница позадирать.
— Учти, мне через несколько минут в ФБР, — предупредила она.
— Ничего, по времени уложимся. Ладно, сынок, резвись. Только чур вести себя хорошо.
— Окей.
Уилсон, наклонившись к Заку, защелкала ногтями по клавиатуре компьютера.
— Хочешь погулять по Интернету?
Рид возвратился к Энн и плотно закрыл за собой дверь.
— Молли какая симпатичная.
— Любительница пофлиртовать. Хотя я женатый человек.
— Ты похудел.
— Ну, у жалости к себе есть и свои плюсы.
— Как дела с работой?
