Зачастую при нападении с ножом в состоянии аффекта преступник режется и сам, когда его руки соскальзывают с окровавленной рукоятки на лезвие. Одна лишь эта возможность, которую не рассмотрели, могла бросить тень сомнения на выводы, сделанные о потенциальной значимости пятен крови, найденных на некотором расстоянии от тела девушки. Справедливость этих соображений усилилась тем, что исчерпывающего анализа на определение группы крови пятен, обнаруженных в спальне, ванной и на перилах, проведено не было. Когда же кровь, найденную в прачечной на первом этаже, проверили, результаты анализа показали, что она не могла принадлежать ни Маргарите, ни Карлотто.
Позиция обвинения относительно пятен крови основывалась на четырех доводах.
1. Часть порезов на перчатках Карлотто были схожи с порезами на теле Маргариты Магелло.
2. Карлотто постирал свое пальто, а возможно, и перчатки тоже.
3. Часть видимых пятен на перчатках Карлотто могли быть оставлены кровью, хоть и не были изучены в лаборатории.
4. На нападающем не обязательно должны были остаться обширные пятна крови.
Действительно, пятна на одежде Карлотто могли быть оставлены кровью Маргариты. Вместе с тем ничто не указывало на то, что он действительно постирал пальто. Кстати, никто не высказал предположения, что кровь на его пальто могла быть разбавлена, пока двух экспертов специально не попросили рассмотреть такую возможность. Они провели ряд экспериментов и пришли к заключению, что после попадания крови на ткань пальто она действительно была частично разбавлена. Опять-таки, у меня не было возможности самостоятельно изучить эти следы. Так что я ознакомилась с результатами изначальной экспертизы, а затем, отталкиваясь от своего опыта и знаний о следах крови, пришла к заключению, что эти следы могли появиться в результате частичного попадания на одежду нескольких брызг, и их запросто можно было получить после контакта с жертвой, описанного Карлотто. Не было никаких доказательств того, что он постирал перчатки либо что найденные на перчатках пятна вообще были кровью, как это утверждалось на судебном заседании.
Пожалуй, самыми значимыми из всех доводов обвинения были те, что касались обнаруженной на месте преступления крови, большая часть которой находилась на полу в шкафу, где было найдено тело. По информации, полученной двумя экспертами в ходе первоначального расследования, в момент нападения Маргарита «практически лежала на спине», а поскольку раны были нанесены спереди, кровь из них почти не текла. В результате, по их мнению, на нападавшем не должно было остаться много крови. А так как на одежде Карлотто были лишь легкие кровавые пятна (несколько следов на правом рукаве джемпера и спереди на нижней части пальто, два отдельных пятна в паховой области и нижней части штанин его джинсов), то, как утверждали эксперты, нельзя было исключать, что именно он и был нападавшим. Вместе с тем, делая это заявление, они упускали из вида ряд чрезвычайно важных деталей.
Например, такой факт: нападение было ограничено пространством встроенного шкафа, а значит, значительный контакт жертвы и нападавшего был практически неизбежен. Многие удары ножом были нанесены с немалой силой – на одежде преступника должны были остаться обильные пятна крови, как и следы от яростных попыток Маргариты защитить себя. На теле Маргариты одежды не было, поэтому впитать кровь, выступавшую из ее ран, было нечему. Ее тело – пожалуй, самый окровавленный объект на месте преступления, – к моменту появления итальянских экспертов было убрано, что могло отразиться на их оценке масштаба оставленных следов крови. И если кровь в спальне накапала с нападавшего, когда он покидал место преступления, как это было предположено, то как минимум часть его одежды тоже должна была ею пропитаться. Все эти обстоятельства привели меня к заключению, что большое количество крови с тела жертвы попало на одежду напавшего на нее человека.
Мое мнение кардинально расходилось с тем, к которому пришли эксперты в ходе первоначального расследования. Криминалисты, как правило, не хранят официальную документацию, касающуюся распределения следов крови (кроме как в досье по делу, разумеется). Только иногда, для последующего использования в обучении или демонстрации. У меня, однако, имелись фотографии мужчины, пришедшего на выручку жертве жестокого нападения аналогично тому, как, по его словам, это сделал Карлотто. Мужчину даже не подозревали в нападении, пока полиция не идентифицировала настоящего преступника. Тем не менее его верхняя одежда была покрыта гораздо большим количеством пятен и брызг, чем у Карлотто.
По предоставленной информации невозможно было установить цепочку произошедших событий. Однако я была полностью уверена, что в документах и на фотографиях, с которыми мне позволили ознакомиться, ничто не указывало на то, что кровь на одежде Карлотто появилась в ходе подтверждающих его вину обстоятельств. Равно как ничто не противоречило тому, что она осталась в результате контакта с жертвой, описанного молодым человеком.
Карлотто заявлял, что его внимание привлекли крики Маргариты, из-за которых он и зашел в квартиру, и после того, как ее нашел, она почти ничего ему не сказала. Согласно мнению все тех же двух итальянских экспертов, такого произойти не могло, потому что от полученных травм она должна была скончаться мгновенно. Это заключение впоследствии опроверг другой криминалист, но во время суда оно явно было принято в качестве доказательства вины Карлотто.
Кроме того, во внимание должно было быть принято заявление Карлотто, согласно которому он, обнаружив Маргариту на полу всторенного шкафа, увидел на ее теле лишь несколько ран, и уж определенно не 60, как это выяснилось в результате вскрытия. Обвинение проигнорировало и это. Создавалось впечатление, будто никто даже не рассматривал вероятности, что Карлотто мог помешать настоящему преступнику, позвонив в дверной звонок квартиры. Возможно, напавший на Маргариту человек спрятался в ванной, где были обнаружены небольшие следы крови. Затем, когда Карлотто убежал, тот мог вернуться к шкафу, чтобы закончить начатое и не дать жертве возможности себя опознать.
Эта версия нуждалась в проверке, но эксперты, занимавшиеся первоначальным расследованием, не придали ей значения, посчитав, что все раны были нанесены в короткий промежуток времени, и смерть наступила практически мгновенно. Однако этот вариант развития событий поддержали трое других экспертов, принявших участие в последующем расследовании. Они считали, что нападение происходило в два этапа, первый из которых не привел к смерти жертвы.
Еще одним подтверждением того, что убийца мог прятаться в квартире, пока там был Карлотто, служили некоторые расхождения между его описанием места преступления и тем, что было обнаружено полицией. Так, например, в своих показаниях Карлотто упомянул, что, проходя мимо открытой двери в ванную, он заметил на полу несколько ковриков, которые так и не были найдены полицией. Карлотто сказал, что ванна была наполовину наполнена водой, и он не заметил колготок и штанов, впоследствии обнаруженных плавающими в дальнем конце ванны, хотя это место отчетливо просматривалось из коридора. Он сказал, что, когда зашел в квартиру, в ванной и спальне горел свет, но когда мать Маргариты нашла тело дочери, свет, судя по всему, был уже выключен.
