Мороженное кончается, и я откидываюсь на диване.
Открываю руководство по физике, пытаясь убедить себя, что
это хорошая идея, но сама в это не верю.
Гейб склоняется ко мне и обнимает за плечи.
— Ты в порядке?
— Да, — говорю я, устраиваясь на его плече и удивляясь, как
я все еще могу хотеть Люка.
Словно прочитав мои мысли, он помещает свою прохладную
ладонь мне на щеку и поворачивает мое лицо к себе.
— Просто забудь о нем. Он придурок. — Гейб смотрит в мои
глаза точно так же, как Люк. Он видит мою душу.
Внезапно на меня наваливается куча различных эмоций, и я
отчаянно хочу плакать. Я закрываю глаза, сосредотачиваясь на музыке, и
отодвигаю слезы. Но все, что я вижу, — это лицо Люка.
— Он придурок, — повторяю я, убеждая себя. Мои глаза все еще
закрыты, когда я чувствую нежное прикосновение крылышек бабочки — губ Гейба на
моем лбу. И прежде чем я понимаю, что делаю, мои руки касаются его лица. Я
слышу, как он резко выдыхает и колеблется, но затем обнимает меня и прижимает к
себе. Его губы находят мои. Я чувствую прохладный зимний свет.
В поцелуе Гейба умиротворение, которое до этого не было мне
ведомо. Столь глубокое, что я даже не могу вспомнить, как это — ненавидеть или
хотеть причинить боль.
И любовь... безграничная и безоговорочная.
Его поцелуй становится глубже, и я хочу жить здесь вечно.
Но затем его рука на моей щеке напрягается, и он отодвигает
меня. Я смотрю в его невероятные голубые глаза, теряясь в них, когда его
большой палец прослеживает линию моих губ.
Я оглядываю комнату, интересно, как долго мы целовались.
Такое чувство, что вечность, пролетевшую в мгновение ока. Когда он сажает меня
обратно на диван, я понимаю, что стремясь быть как можно ближе, успела залезть
прямо на него.
Его глаза, наконец, закрываются, отпуская меня, и он
прислоняется лбом к моему.
— Мне следует отвезти тебя домой, — говорит он едва
различимым шепотом.
Когда Гейб открывает глаза, я вижу в них сожаление. Не глядя
на меня, он встает и идет к двери.
Умиротворения как ни бывало, и я чувствую разочарование и
гнев, проходящие сквозь меня. Я встаю с дивана и закидываю сумку на плечо.
— Я настолько отвратительна?
— Нет, это я.
Он поворачивается и выходит через дверь.
Глава 14. Отдай Дьяволу должное
ЛЮК
После того, что произошло вчера с Авайрой, сегодняшний день
стал одним из самых сложных в моей жизни. Сидеть рядом с Фрэнни на английском,
желать сказать ей что-нибудь, прикоснуться к ней... было пыткой, сравнимой с
Огненной Бездной.
Остаток дня она меня избегала. Логично. Но перед самым
последним звонком посмотрела в мою сторону... и этот взгляд чуть не убил меня.
Прошлая ночь была сущим Адом. Думать о ней. Ощущать острую необходимость
увидеть ее. Следя за Габриэлем, я видел, как он высадил Фрэнни у ее дома. Я провел
там всю ночь, сидя в своей машине, как обычно. Потребовалось все мое
самообладание, чтобы не залезть на дерево и не войти к ней через окно. Я весь
день мечусь туда-сюда, потому что не имею ни малейшего понятия, что делать. Но
одно я знаю точно: мне нужно защитить Фрэнни от Белиаса... по многим причинам.
Кто бы мог подумать? Я... Великий Защитник. Это почти
смешно. Но я не могу позволить Белиасу получить ее. Фрэнни — мое задание, и,
кроме того, что я действительно не имею никакого желания гореть в Огненной
Бездне, моя гордость не позволит мне потерпеть неудачу. Если она так важна, я
хочу ее душу. Но главной причиной является то, что я прекрасно знаю, как
работает Белиас, я даже думать не могу о том, как он касается ее... получая ее
душу... грязный инкуб! Все мое тело содрогается, когда разум показывает то, что
я совсем не желаю видеть: ее образ вместе с ним...
Нет!
Этого не должно случиться. Я скорее позволю Габриэлю
победить.
Потому что я люблю ее.
Похоже, это именно то чувство... головокружительное падение,
которое я ощущаю, когда смотрю на нее... дрожь внутри, когда я представляю, как
Белиас берет ее... ненасытное желание быть рядом с ней.
Разве это возможно? Как никто не плачет в бейсболе, так
никто не влюбляется в Аду
[25]
.
Это факт. Можно сказать, что это противоречит нашей вере. Нашей природе.
Но все реально... И я ничего не могу с этим поделать. Это
значит, что ее необходимо защитить и от меня тоже. Если я возьму ее так, как
хочу, она будет принадлежать Аду, не мне. Она обладает Видением. Король Люцифер
будет использовать Фрэнни, пока от ее души не останется ничего, кроме пустой
оболочки, и он выкинет ее, как и всех предыдущих. Я видел это раз за разом. Она
будет мертва во всех отношения: духовно и физически. Я никогда раньше не
сомневался в правильности своего задания. Но мне тут не место. Большинство
смертных заслуживают того, что получают. Но с Фрэнни все по-другому. Я не лгал
ей, когда говорил, что не встречал никого, похожего на нее. Она не заслуживает
такой участи.
Я смотрю на нее весь урок правоведения, и большая часть меня
упорно желает придвинуться к ней, обнять и сделать так, чтобы все было хорошо.
Но, правда в том, что у меня нет никакой возможности сделать это. Потому что я
не могу совершить что-то хорошее... как и все мои собратья. Поэтому я приклеиваю
себя к месту и наблюдаю, как она выходит через дверь.
Десять минут спустя, я все еще сижу за своим столом и смотрю
на дверь, когда тренер Руньон нависает надо мной, облаченный в свою форменную
куртку. Он потирает рукой грубую щетину.
— Люк, ты чего-то ждешь? У меня сейчас тренировка по
бейсболу.
— Нет, — отвечаю я. — Извините, просто задумался.
— Да, вижу. — Его карие глаза вспыхивают на круглом лице, а
на губах появляется понимающая улыбка. Он кивает мне, показывая, что все ясно
как день — я страдаю из-за девушки. Хотел бы я, чтобы это было единственной
причиной, и весь Ад не свалился мне на плечи.
— Ты играешь в какие-нибудь спортивные игры? — спрашивает
он, пока мы идем к двери. — У тебя телосложение что надо. Мы могли бы
использовать некоторые мышцы в схемах.
— Как-то не до этого, — говорю я. Но как только мы выходим
из класса, моя сердечная боль становится сильнее. Срабатывает шестое чувство.
Белиас! О чем я думал? Он только и ждет, когда я оставлю ее одну. Я собираюсь
бежать к парковке, чтобы убедиться, что Фрэнни благополучно вернется домой.
Нечестивый Ад! Как я мог быть таким идиотом?
