Я закрываю дверь и сообщаю о своем прибытии непривычно
тихому дому.
Нет ответа.
Ничего себе.
Осознав, что дома никого, я вспоминаю о просьбе Гейба и
запираю дверь.
Я усаживаюсь на третью снизу ступеньку, чувствуя, что дальше
идти сил нет. Подтянув колени к подбородку, я думаю о том, как могла забыть
поговорить с папой? Единственное, что я могла сделать для Тейлор… и все
испортила. Депрессия накрывает меня, и я откидываюсь на спину, ложась на
деревянную лестницу. Я думаю о том, какой же я дерьмовый человек.
Но ведь я остановила его.
Уже что-то, полагаю.
Это первый раз, когда у меня было видение, и я смогла его
изменить. Слабое утешение.
Спустя вечность, я тащусь наверх. Добравшись до своей
комнаты, я врубаю стерео и падаю на кровать. Лежу, глядя в потолок.
Когда я закрываю глаза, передо мной возникает Люк. И это не
просто изображение, я ощущаю его темную энергию, запах корицы. Я злюсь на себя,
когда чувствую, что из уголков глаз сочатся слезы. Я не буду плакать... не
из-за него.
Я заставляю себя подняться и подойти к окну. Гейб давно
уехал, но, могу поклясться, я вижу, как сверкают среди деревьев солнечные
блики, отражающиеся от лобового стекла Шелби Кобры шестьдесят восьмого.
Люк?
Я хочу рвануть туда и броситься ему в объятия. Но затем
вспоминаю Таинственную девушку, развалившуюся на его кровати. Лучше вызову
полицию, скажу, что обзавелась сталкером.
Я вновь смотрю в окно. Она все еще там, припаркована в двух
домах от моего на противоположной стороне улицы. В этом же месте она стояла тем
вечером, когда я возвращалась от Тейлор. Какого черта ему от меня нужно?
С внезапным приливом сил, полученных от ярости, я распахиваю
дверь своей комнаты и лечу вниз по лестнице. Выскакиваю из передней двери
спустя секунду. Холодная трава щекочет мои босые ноги, когда я несусь по
лужайке. Переходя улицу и направляясь к машине Люка, я слышу громкую музыку, ее
басы сотрясают землю под ногами. Солнечные блики на стекле не дают разобрать,
внутри он или нет. Но он там, сидит в тени. Музыка становится тише, и окно
открывается. Я опираюсь на дверь, наклоняясь к окну, и готовлюсь вот-вот
заорать на него, когда дыхание мое перехватывает, и я отступаю. Это не Люк. Но,
могу поклясться, он мог бы быть его братом.
— Ой, прошу прощение, — произношу я, когда ко мне
возвращается способность говорить. — Я обозналась.
Незнакомец улыбается мне.
— Я буду, кем захочешь, — мурлычет он. Его голос, словно
бархат, и есть в нем что-то завораживающее... как и в его хозяине.
Его черные глаза не отпускают меня.
Я смотрю в них, слушая «Love Hurts» Incubus, льющуюся из
стерео. Я как будто бы под заклятием, не могу видеть вещи реально.
— Ты так похож на... моего друга, — говорю я, но мой голос
звучит, как эхо, далекое от источника.
На его губах хитрая ухмылка Люка.
— Надеюсь, он близкий друг.
Мои мысли обволакивает черный туман.
— Хм... близкий... ага...
В моей голове совершенно пусто, когда я обхожу автомобиль и
открываю пассажирскую дверь.
Глава 15. И разверзся Ад
ЛЮК
Я хватаю Фрэнни за руку, не давая сесть в машину к Белиасу.
Он удерживает ее за другое запястье. Белиас жмет на газ, протаскивая Фрэнни
вперед, а затем останавливается.
Я прекрасно понимаю, что если мы и дальше будем перетягивать
Фрэнни как канат, то в буквальном смысле разорвем ее пополам. Но также я
осознаю, что если отпущу ее, она будет его, и я не смогу ничего изменить. Я
освобождаю свою силу, рассчитывая степень риска. Если я швырну энергию в
Белиаса, пока он держит Фрэнни, она может убить ее. Даже если до этого не
дойдет, мое воздействие пагубно. Одна радость, Ад в любом случае ее не получит.
Потому что пока Фрэнни не отмечена. Если она умрет здесь, на наших руках,
очевидно, что ее душа уйдет в противоположном направлении, а мы оба оправимся в
Огненную Бездну.
Я смотрю вниз, на шар силы в своем правом кулаке, а затем
перевожу угрожающий взгляд на Белиаса.
— Белиас, будь благоразумен. Мы на одной стороне, и она мое
назначение. Просто дай мне с этим разобраться.
Его глаза светятся красным, и запах серы наполняет теплый
весенний воздух.
— У тебя был шанс. Король Люцифер очень разочарован. Он сам
мне так сказал, когда предложил место Бехерита.
— Неужели? Вставай в очередь, — говорю я, рассматривая все
возможные варианты. Перенести отсюда Фрэнни нереально. Ее смертное тело не
переживет этого. Таким образом, остается только один вариант.
Все во мне кричит и сопротивляется, когда я разжимаю пальцы,
отпуская ее руку.
На лице Белиаса появляется злая усмешка, которая любого
смертного заставила бы обмочиться.
— Мудрое решение, — говорит он, выпуская запястье Фрэнни, и
тянется закрыть ее дверь.
В ту же секунду я кидаю в него самый большой заряд энергии
за всю мою жизнь. Красная вспышка Адского огня вылетает из моего кулака,
освещая машину, и ударяет прямо в лицо Белиасу. Его выкидывает через дверь.
Стиснув зубы от боли из-за такого количества энергии, бегущей по моему телу, я
наклоняюсь и выхватываю Фрэнни из машины. Когда она оказывается в моих
объятиях, качая головой и ошеломленно смотря на меня, я вижу, что она в
порядке.
Я бегу по улице, держа Фрэнни на руках, но Белиас вырастает у
нас на пути, лицо мрачное и, в буквальном смысле, тлеющее.
— Отличный трюк, — бросает он сквозь зубы. — Но ты забыл кое
о чем. — Он поднимает кулак, светящийся, красный, горячий, и протягивает его ко
мне. — Я тоже так умею.
Я бросаю взгляд на Фрэнни, лежащую у меня на руках.
— Не глупи, Белиас. Ты убьешь ее и тем самым выиграешь себе билет
в один конец до Огненной Бездны. Ни славы, ни привилегий, ни карьерного роста.
Они поймут, что произошло. Король Люцифер будет знать даже прежде, чем ты
успеешь отрапортовать.
Он колеблется и опускает свой кулак. Но затем я ловлю его
взгляд, брошенный мне через плечо. Я накидываю на Фрэнни защитное поле в тот же
момент, как Авайра бросает мне в спину огненный шар. И, гребаный Ад, это
больно.
Я пошатываюсь, но мне удается оставаться в вертикальном
положении. Превозмогая боль, я смотрю в лицо Фрэнни. Ее веки трепещут, она еле
дышит. Ужас заполняет меня.
Как я позволил этому случиться?
Я посылаю ей немного тепла. Только чтобы заставить
проступить пот на коже. Не отрывая глаз от Белиаса, все более злобных, я
небрежно бросаю:
