Она идет по полю с Райли и Тейлор, пока ее семья поднимается
на трибуны, и я смеюсь над лицом ее отца, когда Фрэнни подходит ко мне и целует.
А затем я вижу, как на меня строго глядит ее дедушка. Но когда я уже собираюсь
отвести взгляд, он улыбается и кивает мне. Фрэнни смотрит в сторону трибун на
отца.
— Нам надо что-то с этим делать.
— Думаю, это безнадежно, — говорю я, надеясь, что не прав. Я
притягиваю ее к себе и целую снова.
— Меня, ребята, от вас тошнит. Снимите номер, — смеется
Тейлор.
Райли хватает ее за руку и тянет в сторону спортзала.
— Все уже выстраиваются в очередь. Пошли.
Я обнимаю Фрэнни рукой, бросая взгляд на ее отца, и мы идем
мимо моря бордовых мантий и конфедераток, чтобы встать в линию у спортзала.
Начинает играть музыка, и все примерные маленькие лемминги
выстраиваются в ряд. Нам велят встать на расстоянии двух футов, но Фрэнни
обертывает руки вокруг меня и прижимается всем телом, пока мы идем по полю к
нашим местам. Я не могу стереть улыбку со своего лица.
Пока мы сидим, я оглядываю потные тела, пекущиеся на солнце,
слушая пламенную речь директора Грейсона о новых начинаниях и другой подобной
чуши. Спустя тридцать минут я понимаю, почему всегда избегал этих выпускных.
И когда я уже совершенно уверен, что именно здесь и сейчас,
по прошествии семи тысячелетий, я умру от скуки, они начинают называть наши
имена. Я поднимаюсь на помост, и Грейсон вручает мне диплом с улыбкой человека,
многое познавшего в этом мире. Внизу лестницы я стою и жду Фрэнни, ее одежда
развевается на ветру, обнажая изгибы, о которых я не могу не фантазировать.
Скорее бы вечер. Она, как предполагается, останется на ночь у Тейлор.
Интересно, смогу я уговорить ее изменить свои планы? Она спускается, и я снимаю
ее с последних ступенек, целуя. Когда я опускаю ее на землю, она говорит:
— Ммм... Прекрасно. Этим ты точно заработал себе очки в
глазах моих родителей.
Я осматриваю трибуны и вижу, как ее родители стоят, разинув
рты. Отец позабыл, что в руке у него камера. А дедушка смеется.
— Так каков план?
— Я работаю над ним. Но он точно не включает в себя твои
приставания ко мне у них на глазах.
____________________
Семья Фрэнни спускается на поле после церемонии, ее отец все
еще недовольно смотрит на меня.
— Значит, — говорит мама Фрэнни, — ты собираешься на
вечеринку с Тейлор и Райли? — Она старается выглядеть веселой, но ее улыбка,
очевидно, — подделка.
Фрэнни закатывает глаза.
— Да, мама.
Дедушка Фрэнни придвигается к нам и стучит меня по спине.
— Люк о ней позаботится. У нас с ним договор. Не так ли,
сынок?
Я улыбаюсь, испытывая облегчение.
— Да, сэр.
— Думаю, Фрэнни в надежных руках, — говорит он, подмигивая
мне.
Мама Фрэнни больше не может удерживать фальшивую улыбку. Она
прожигает взглядом дедушку.
— Папа, ну правда! Это не твое дело.
— Да, все верно. Это дело Фрэнни, — соглашается он,
подмигивая внучке.
Фрэнни начинает:
— Я же сказала тебе. Я иду на вечеринку с Тейлор и Райли,
мама. Ты знаешь о нашей договоренности. И не забудь, мы с Райли останемся
ночевать у Тейлор сегодня.
Мама Фрэнни смотрит на меня с подозрением, а ее отец, явно,
собирается протестовать, когда Райли и Тейлор появляются рядом с нами и
хватают Фрэнни.
— Здравствуйте, миссис Кавано, — говорит Тейлор. — Итак, я
похищаю Фрэнни, вы не против?
Глаза отца Фрэнни немного смягчаются, а мама говорит:
— Не против. Но, девочки, я хочу, чтобы вы все время
оставались вместе. — Ее глаза обращаются сначала ко мне, а затем к Фрэнни. — Всю
ночь.
А Тейлор тем временем смотрит на отца Фрэнни. Ее глаза
теплеют, и она выглядит так, словно собирается вот-вот расплакаться.
— Спасибо, мистер Кавано. Папе очень нравится новая работа.
Он действительно ценит вашу помощь в ее поиске.
— Не за что. Это меньшее, что я мог сделать. Я рад, что он
чувствует себя лучше.
— Психолог нам всем очень помогает, — говорит она. На
мгновение Тейлор колеблется, а затем делает шаг вперед и обнимает мистера
Кавано. Когда его удивление проходит, он гладит ее по спине.
— Я счастлив, что смог помочь, — говорит он.
Она отстраняется, и впервые я замечаю румянец на ее щеках.
Затем «тейлоровский» блеск в глазах возвращается. Она захватывает в объятия Фрэнни
и Райли.
— Ну же, девчонки. Нас ждет шикарная вечеринка.
Фрэнни обнимает свою семью, а я протягиваю руку ее дедушке
для рукопожатия. Он отвечает на него. Затем я поворачиваюсь к мистеру Ковано,
он колеблется, но тоже тянется к моей руке. Его рукопожатие очень крепкое... предупреждающее.
— Хорошего вечера, — говорю я им всем со своей самой
обворожительной улыбкой и киваю головой.
Я иду провожать Фрэнни, Тейлор и Райли к стоянке.
И мое сердце останавливается.
Авайра.
Она стоит спиной к нам, и ее длинные прямые черные волосы
блестят в свете июньского солнца.
Я завожу Фрэнни себе за спину и чувствую, как небольшой
треск появляется в моем правом кулаке.
Авайра медленно поворачивается, я поднимаю кулак, и резко
выдыхаю, пока мое сердце бьется с сумасшедшей скоростью.
Это не она.
У меня паранойя. Кругом вижу Белиаса и Авайру. Это потому,
что я уверен, они еще здесь... и в отчаянии. Они понимают, что время на исходе.
Я обнимаю Фрэнни за талию. Она смотрит испуганно. Мой пульс
решает вернуться в норму, пока мы идем к машине Райли. Фрэнни обнимает меня.
Она бросает взгляд на своих подруг, занятых стаскиванием
друг c друга конфедераток и заколок для волос, и шепчет:
— Что такое?
Я лишь качаю головой.
Ее глаза сужаются, но она ничего не говорит, глядя на то, как
ее подруги приближаются к нам.
— Ну, так я увижу тебя там?
— Не сомневайся. Вы долго?
Они все втроем пожимают плечами.
— Мы просто заедем к Тейлор, переоденемся и сразу к Галлахерам.
Где-то полчаса?
Я целую ее.
— Увидимся там, — говорю я, понимая, что ни на секунду не
спущу с нее глаз. Как и всегда... но ей об этом знать необязательно. Нет смысла
пугать ее еще больше. Я сделаю все, чтобы дать ей почувствовать, что, хотя бы
иногда, она живет нормальной жизнью.
