– То, что входит в круг его служебных обязанностей, не более. Пытается выяснить, как был убит Адриан Картхэллоу.
– Спасибо за информацию, – сухо отозвался Холден. – Но меня больше интересуют его версии. Например, относительно Хелен. Если бы удалось хоть чем-то ей помочь, сразу стало бы легче, вот только она отказывается разговаривать с нами. Как будто окружила себя каменной стеной и никого не хочет впускать.
– Полагаете, она что-то скрывает?
– Разве не очевидно? – пожал плечами Холден. – Нам с вами незачем притворяться.
– Да, пожалуй, незачем, – согласился Тремейн. – Я…
Он замолчал и пристально посмотрел на человека, который в эту минуту вышел из ресторана, расположенного примерно в двадцати ярдах от скамейки. Мортон Уэстфилд явно куда-то спешил. Тремейн слегка подтолкнул собеседника локтем:
– Видите вон того мужчину со странной головой? Идет мимо пруда. Знаете его?
– Где? Теперь вижу. Нет, не знаю. А что, должен?
Вопрос показался ему несущественным; отвлекаться от волнующей темы не хотелось.
– Просто я подумал, что вы могли с ним встречаться. Это близкий друг Адриана Картхэллоу.
– Неужели?
– Ни разу не приходилось сталкиваться?
– Во всяком случае, не могу вспомнить, – раздраженно ответил Холден. – Я знал о делах Адриана многое, но далеко не все. – Он понял, что держится грубо, и произнес: – Простите. До такой степени расстроен, что начинаю бросаться на людей. Трагедия и неопределенность в отношении Хелен сводят меня с ума.
– Ничего страшного, – успокоил Тремейн. – Мне ясны ваши чувства.
– Правда? – тихо переспросил Холден. В эту минуту он выглядел очень серьезным. Немного помолчав, уточнил: – Кто этот человек, о котором вы спрашивали?
– Его фамилия Уэстфилд. Актер местной театральной труппы. Выступает в «Павильоне».
– Ни разу там не был. Он близкий знакомый Адриана?
– Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление, – пояснил Мордекай Тремейн. – Дважды видел джентльменов вместе, и они беседовали весьма доверительно.
– Адриан вам ничего о нем не говорил?
– Ничего конкретного. Кроме того, что в первую нашу встречу это не мог быть Уэстфилд.
Нахмурившись, Холден принялся сосредоточенно рассматривать клумбу.
– Адриан скрывал значительную часть своей жизни, – наконец произнес он. – Никогда и ничем себя не выдавал, и все же порой по его поведению я ощущал некий второй план. Возможно…
– Возможно?
– Нет, ничего. Уэстфилд не мог иметь отношения к убийству. Никто не проходил по мосту, кроме Хелен и Адриана.
Мордекай Тремейн смерил собеседника пристальным взглядом и медленно проговорил:
– Проходил. Лестер Имлисон.
– Имлисон! – Холден испуганно вздрогнул: – Вы… ведь вы это не всерьез?
– К сожалению, всерьез, – вздохнул Мордекай Тремейн. – Он вошел в дом вскоре после миссис Картхэллоу.
Холден откинулся на спинку скамейки, пытаясь скрыть потрясение и шок, однако новость застала его врасплох и утаить чувства не удалось.
– Инспектор Пенросс знает об этом?
Тремейн кивнул:
– Да.
Холден немного успокоился и попытался показать, что не считает обстоятельство чрезвычайно важным.
– Скорее всего у Имлисона найдется какое-нибудь разумное объяснение, – заметил с наигранной небрежностью.
– Возможно, – сухо согласился Мордекай Тремейн. – Однако сам факт не сулит ничего хорошего, не так ли? Исходя из сложившейся картины, инспектор Пенросс сможет прийти лишь к одному выводу.
– К какому же?
Прежде чем ответить, Мордекай Тремейн неторопливо, обстоятельно поправил пенсне.
– Они сделали это вместе.
Льюис Холден мгновенно сник. На его осунувшемся лице проступили морщины.
– Нет. Невероятно. Только не Хелен. – Он импульсивно схватил собеседника за плечо. Даже сквозь пиджак Мордекай Тремейн ощутил силу цепких пальцев.
– Она не могла так поступить. Говорю вам, не могла! Я слишком хорошо ее знаю.
Мордекай Тремейн посмотрел Холдену в лицо:
– Вы влюблены в миссис Картхэллоу?
Тот медленно ослабил хватку и отвернулся:
– А если влюблен? Разве от этого невиновность Хелен становится менее очевидной?
– Нет. Но это объясняет, почему вы так стремитесь спасти ее. Очень важно, чтобы все факты заняли свои места.
Не глядя на Тремейна, Холден произнес:
– Понимаю. Вы работаете вместе с инспектором, а потому должны понять все связи и отношения. Хочу, чтобы вы знали: никогда и никому не говорил того, что только что сказал вам. Разумеется, не говорил и самой Хелен. Буду признателен, если и впредь она останется в неведении.
– Не сомневайтесь: от меня миссис Картхэллоу не услышит ни слова, – заверил Мордекай Тремейн.
Холден горько усмехнулся:
– Только не воображайте, что я хочу выглядеть героем. Просто не настолько слеп, чтобы не заметить правды, когда правда смотрит в лицо. Знаю, что шансы равны нулю, и не стремлюсь демонстрировать свои чувства.
– Это естественно, – согласился Мордекай Тремейн и добавил: – Что вы думаете об Элтоне Стиле?
– Стил? – Внезапная смена темы явно обескуражила Холдена. – Между нами нет ни малейшей неприязни, если вы об этом.
– Он тоже влюблен в миссис Картхэллоу, ведь правда?
– Да. Но ведь мы не открываем друг другу душу и не делимся сокровенными переживаниями.
– Полагаю, что так. Имя Элтона Стила я упомянул лишь потому, что много о нем думаю. По-моему, этот человек в определенных обстоятельствах способен на любой шаг. А если он любит миссис Картхэллоу…
– Если вы об этом, то можете забыть! Абсурдная идея. Я знаю Элтона Стила не первый день: он не из тех, кто ходит по домам и стреляет направо и налево.
– И все-таки мотив есть!
– Адриана трудно назвать любимцем публики. Если нужен мотив, то можно найти множество людей, готовых свести с ним счеты. Однако из этого вовсе не следует, что кто-либо из них убил его. Их не было в «Парадизе». И Стила тоже.
– Верно, – согласился Мордекай Тремейн. – А вот Лестер Имлисон там находился.
– Пусть так. Вы что-то нашли. Но постарайтесь не поддаваться иллюзиям. По вполне понятной причине я не стремлюсь выгораживать Имлисона, но на убийство он способен не больше, чем Стил. В общем, никто из нас не способен.
– Мне еще не доводилось встречать человека, которому нравилось бы думать, будто среди его знакомых оказался убийца, – заметил Мордекай Тремейн. – Однако, к сожалению, нечто подобное случается нередко.
