Мужик протянул руку:
– Стив.
– Влад.
– Давай номер, я тебе позвоню, когда привезут парус.
Старикан забил мой номер в здоровенный телефон, висящий у него на шее. Дал свой. Судя по коду – Америка. Заленточная.
Ну что ж, у богатых свои причуды. Межмирный роуминг – одна из них.
На штурм семнадцатиузлового барьера мы отправились через три дня, в очередной мой выходной. Стив позвонил накануне, сообщил о доставке паруса. Договорились встретиться утром на пирсе.
Море на этот раз было поспокойнее и ветер потише. Стив встретил на пирсе, махнул рукой – «иди за мной» – и скрылся в низах своей прекрасной яхты. Мачта уже была установлена и раскреплена, рабочие заканчивали с такелажем.
Я последовал за Стивом вниз по лестнице и замер удивленно. Насколько яхта была прекрасна снаружи, настолько она выглядела дико внутри. Голые стеклопластиковые борта, палуба и подволок
[74], стеклопластиковые же переборки
[75]. В одном из отсеков блестит приборами выгородка радиста, в другом – кухонька и штабель под потолок армейских вечноживых рационов, зафиксированных грузовой сеткой.
– Что, удивлен? Ждал плавучий отель вроде как на «Бланке»? А вот и хрен! Это гоночная яхта, а не шмаровозка. Джакузи не держим.
Как по мне, так пара холодильников и морозилка в кухне точно не помешали бы. Один хрен пять тонн балласта возить приходится, так почему бы не в виде приличной еды и выпивки? Но я в гостях и портить отношения с хозяином не буду. В конце концов, это его яхта, его деньги и его капризы.
– Это как раз понятно. А почему тогда на «Бланке» внутренние помещения отделаны?
– А я ее не строил сам. Купил готовую. Два года назад узнал про здешние жуткие осенние ветры. Купил на верфи яхту поприличнее, распорядился снять мачты и перевезти сюда. Здесь ее собрали, я вышел погоняться… И обломался. Корм оказался не в коня. При таком ветре и всего семнадцать узлов. Дурацкая форма корпуса. Правда, при очень сильном ветре она барьер преодолевала и выдавала все двадцать…
– У меня получалось двадцать с половиной. Под очень мощным мотором.
– Ну да, как-то так. Была надежда выжать больше, я заказал новые паруса… Но тут осень, шторма, и когда я понял, что придется ждать до следующего года, продал лодку и вернулся за ленточку. Вон твой парус, бери.
На полу лежал здоровенный мешок, хрустящий при касании.
– Бери, и пойдем к тебе на «Бланку». Готов сегодня выйти?
– Давайте попробуем.
На палубе Стив отдал последние распоряжения и спустился на пирс. Меня удивило, как серьезно и внимательно рабочие отнеслись к его словам. Похоже, дядька действительно разбирался в том, чем командовал.
– Эх, красавица!
– Ты про лодку? Не без этого, да. Здесь трудно ее оценить, зато там, в море… Прикинь, восемьдесят футов длины, сто двадцать – высота мачт…
Стив с таким восторгом в голосе сыпал цифрами и техническими подробностями, что поневоле в голове появлялась мыслишка: «Все мальчишки одинаковы, только размер… игрушек разный».
На «Белоснежке» Стив уселся в уголке кокпита
[76], вытянул ноги, подставил лицо солнцу.
– Отойди от берега на пару миль, и начнем.
Под мотором вывел яхту на открытую воду, поднял оба паруса. Ветер с удовольствием наполнил грот
[77] и стаксель
[78], яхта двинулась вперед, постепенно разгоняясь. Подстроил паруса. Скорость нарастала.
– У тебя неправильно работает грот, – сказал Стив, не открывая глаз. Плохо заполняется «пузо» паруса. Чуть увались
[79] и немного отдай
[80] шкот
[81].
Я повернул штурвал. Сдернул со стопора трос, отпустил полметра, снова зафиксировал.
– Ты пытаешься лезть на острые углы, но забываешь об ограничениях. Раньше на катамаранах ходил?
– Да.
– Оно и чувствуется. Однокорпусные, даже лучшие из них, не идут в острый бейдевинд
[82]. Особенно на малых скоростях. Сначала разгоняешься, потом приводишься
[83] потихоньку, не теряя скорости. Скорость потерял – сразу уваливайся. И все время контролируй качество обтекания паруса. Понял?
– Стараюсь.
В принципе, старикан не сказал ничего нового. В принципе, это написано в любой книжке по яхтингу. Но урок, преподанный в нужное время в нужном месте, запоминается гораздо лучше.
– Наигрался?
– Да, стало понятнее.
– Давай новый парус осваивать.
В сумке лежало нечто, изготовленное из полупрозрачного пластика с вкраплениями синтетических волокон. Мы раскатали это чудо химической промышленности по палубе.
– Спускай стаксель и ставь на его место эту красоту. Код Зеро
[84], прошу любить и жаловать.
Работал новый парус интересно. Мощно тащил яхту на полных курсах, и при этом нормально работал до довольно острых углов. Вот только поворачивать с ним было крайне неудобно – просто так огромное полотнище переходить с борта на борт не захотело, приходилось частично скатывать перед маневром.
– Ну как, покупаешь?
– Нет, Стив, извини. Один я с ним просто не управлюсь, а держать полный экипаж для меня дороговато.
– Ну что, каждый решает для себя сам. Давай его сложим, и я покажу, как правильно управляться твоими штатными гротом и стакселем.
Стив в любимой среде – это было невероятно. Яхта носилась как ошпаренная. Там, где я удовлетворялся весьма скромным ходом, старикан выжимал из «Белоснежки» всё. На прямых участках уверенно разгонялся, галсы
[85] менял почти без потери скорости, аккуратно дозируя движения штурвала и натяжку шкотов.
