Дальше шло подробное описание разоблачения трюков, читать это было неинтересно. Я забила имя Зеро в поисковик, и он выдал миллион фотографий вчерашнего вечера, даже фото летающего слона. О Зеро написали несколько крупных газет. «Зеро разоблачен. Что он предпримет?» «Просчет службы безопасности, или Зеро в очередной раз дурачит зрителей?» «Магия или трюки? Трюки. Открыты два секрета Зеро». «Когда ждать следующего появления Красных Масок?»
– Что это, описание трюков? – спросил Ваня, поворачивая ноут к себе. Он забормотал себе под нос. – Ого! Так я и думал! Смотрите, это на самом деле не актриса, а зрительница. И она появляется…
– Бла-бла-бла-бла-бла, – я закрыла уши.
Близнецы с удивлением посмотрели на меня, но тут же вернулись обратно к экрану. Я отошла подальше, чтобы не слышать секретов Зеро.
Вместо этого снова загуглила его имя с телефона и стала читать. Появился из ниоткуда три года назад, переполошил мир сценической магии. Первые представления прошли, судя по выложенному видео, в середине 2015 года. Делает трюки, пародирующие иллюзии двухсотлетней давности, но изменяет их так, что старые разгадки не работают. Жертвует деньги на благотворительность, но данная информация не подтверждена официально самим Зеро. Все это было в статье журнала о сценической магии. В ней была смазанная фотография, на которой Зеро дает уличное представление: он смотрит в глаза зрительницы, держа ее за руку. Некоторые предполагали, что Зеро, вероятнее всего, из Португалии, потому что иногда у него проскакивал специфический акцент. Я вздохнула и оторвалась от экрана.
В макдачной стало больше народу. Пришли несколько ребят из школы на площади. Заходили мужчины и женщины в деловых костюмах и брали кофе и пончики на вынос. Я вообразила карандаш и бумагу, на листе появляется стойка, за ней – тени в бейсболках протягивают тунцам пакеты с едой. В углу приткнулись две мурены, сидят спиной и пялятся в экран ноутбука.
– Слушай, что будем делать? – голос Насти выдернул меня из рисунка обратно в реальность. Светлые стены кафе. Шипение картошки в масле. Косые солнечные прямоугольники лежат на полу.
– Они не отвечают? – спросила я.
Настя посмотрела на брата, слегка дернула головой вверх. Он отнял телефон от уха и развел руками.
– Пойдем гулять по Катании. Мы же на каникулах. Все зарядилось? – спросила я у Вани.
– До вечера хватит.
Мы собрали вещи. Сверяясь с картой, дошли до центра. На площади, окруженной средневековыми зданиями, я остановилась и показательно прокашлялась.
– Катания. Основана до нашей эры не помню кем. Находится у подножия вулкана Этна, – я показала рукой в сторону возвышавшейся над городом безмятежно дымящей Этны. – Была пару раз разрушена землетрясением, кроме того, в средневековье все умерли от чумы. Ну и триста лет назад во время извержения все залило лавой.
Я покосилась на близнецов – они внимательно слушали, разглядывая собор и дома.
– Жители отстроили город, поэтому многие дома сделаны из кусков застывшей лавы и известняка. Вот этот, например.
Мы подошли ближе к зданию, и близнецы его потрогали. Огромные блоки пористой пемзы, неказистой с виду и грубой на ощупь, составляли приятный силуэт, который закруглялся куполом наверху.
– Что это, церковь? – спросил Ваня.
Мы прошлись туда-обратно, но не нашли никакой таблички, которая говорила бы, что это за здание.
– Очень интересно. А пляж здесь есть? – Насте быстро наскучила экскурсия.
– Только за городом. В городе все залило лавой, и берег теперь каменный.
– Серьезно? Кайф! Пойдем посмотрим!
Мы дошли до берега. Черные ноздреватые скалы из застывшей лавы врезались в воду. Вода у берега казалась черной, дальше становилась лазурной, а потом – голубой. Близнецы скинули обувь и пытались подобраться к воде. Скалы были невысокими, но отвесными и очень острыми. Закончилось все тем, что в море оказалась Настина кофта: она повязала ее на бедрах, и та соскользнула. Ей пришлось проплыть за ней немного, метра три, но, конечно, они насквозь промокли – и Настя, и кофта. Ваня опять ворчал, помогал ей забраться обратно на берег и выжимал кофту.
На небе не было ни облачка, но между морем и горизонтом была мутная дымка, и, слегка напрягшись, я увидела в ней очертания рогатого корабля. Деревянное судно шло под парусом вдоль берега. С палубы на меня смотрели: с такого расстояния я не могла понять, кто именно, но чувствовала, что меня пристально разглядывают. Я закрыла глаза и почувствовала запах разогретой палубы, услышала скрип веревок и парусов. Корабль медленно повернул и скрылся в дымке. Окончательно развеяли морок два военных самолета, низко пролетевших над нами. Они угрожающе гудели моторами, и близнецы стали переругиваться тише.
– Идем обратно, – сказала я, кивая на клетку, – им жарко.
Разморенные мыши спали, завалившись на спинки и подставляя ветерку животы. Места им недоставало. Лежа, они закрывали собой весь пол переноски.
Мы вошли обратно в город на нарядную via Etnea – центральную улицу Катании.
– Может, поищем зоомагазин и купим еще одну переноску? – спросила Настя. – Видуха у них так себе, – она поставила клетку в тень на мостовую.
Прохожие замедляли шаг и рассматривали клетку, где спали песчанки с проводками в головах. Проходившее мимо семейство, скандинавы – огромные родители и четверо детей, младший из которых спал в коляске, остановились и достали телефоны, чтобы сфотографировать грызунов. Некоторые мыши проснулись и стояли на задних лапах, огоньки на их головах светились.
– Эй, эй! Ноу фото, – Настя преградила им путь и закрыла собой клетку.
– Сорри, сорри, – скандинавы спрятали телефоны и прошли дальше по улице.
Ваня опять начал звонить в офис в Палермо, но на том конце провода были длинные гудки. Мы сидели в тени на скамейке и смотрели на толпы туристов, прогуливающихся по главной улице города. Белокурые скандинавы и организованные группы японцев с гидом впереди. Сухопарые немцы и американцы в шортах и бейсболках.
– Как дома в белые ночи, – сказала я.
Близнецы закивали.
– Непонятно, что делать, – озвучила Настя.
– Давайте вернемся в Сиракузы, купим им, – Ваня кивнул на клетку, – еще одну переноску и дождемся, пока нам не ответят. Или найдем этого Фукуду.
– Если он живой, – сказала я в сторону.
– Что?
– Если он живой, – повторила я. – К тому же после инсульта он, скорее всего, и говорить толком не может.
– Неважно. Предлагаю вернуться.
– Ага. А те чуваки в черном? – спросила Настя.
Мы замолчали. У меня заурчало в животе, и я подумала, что есть хочется слишком часто.
Мы встали и побрели вдоль улицы, набрели на зоомагазин – тесная каморка, заставленная кормами. Настя показала продавцу переноску и объяснила, что нам нужна такая же. Продавец показал нам несколько клеток.
