– Они здесь! Они пришли!
У нее был едва заметный акцент. По тому, как она говорила, как смотрела и как двигалась, я сразу с облегчением поняла: это настоящие ученые, совсем как мама.
К двери подошел мужчина, по всей видимости, ее коллега. Они стали наперебой задавать вопросы, потом уставились на меня, ожидая объяснений. Именно в этот момент я поняла, что несколько дней не спала и ужасно устала. Все, на что мне хватило сил, – это прислониться к косяку и по-русски сказать:
– Здравствуйте.
– Вы русские? – изумилась блондинка.
Сзади подошел Ваня, и внимание сразу переключилось на него, вернее, на мышь. Мы вошли в квартиру. Ученых было двое, их фотографии мы видели на сайте компании. Я не слушала их – рассматривала место, в котором мы оказались. Дверь вела в прихожую, за которой начиналась огромная гостиная. Гостиная была почти точной копией комнаты, из которой мы забрали песчанок: пробковая доска на стене со словом «Progress», микроскоп, разноцветные пластиковые папки, гудящий шкаф в углу. Разве что не было продавленного дивана и пустых коробок из-под пиццы. Зато в самой середине комнаты стоял стол, и мне даже захотелось протереть глаза, чтобы убедиться в реальности происходящего, – на нем стоял маленький лабиринт. Точь-в-точь такой же, как там, в Сиракузах. Белые непрозрачные стены. Путаные ходы, выход найдешь не сразу. В одном углу – поильник и мисочка для корма. Мы подошли вплотную к столу и рассматривали лабиринт. Ученые снова стали приставать с вопросами.
– Как она у вас оказалась? Где остальные образцы?
– Мы не брали никаких образцов, только песчанок, – воинственно ответил Ваня, оскорбленный предположением о краже.
– Они имеют в виду других песчанок, – объяснила я по-русски.
– А. Ох. Мы их потеряли.
Мужчина и женщина в ужасе вытаращили глаза.
– То есть одну часть мы забыли в автобусе два дня назад. Компания SAIS, вечерний рейс из Энны в Палермо. Наверное, они в комнате забытых вещей.
Женщина сделала шаг назад и закрыла собой мышь – от греха подальше.
Ваня начал сбивчивый рассказ на своем плохом английском, совершенно ненужный в этой аккуратной, строго организованной гостиной-лаборатории. Я видела, как эти двое слушают, сначала – с недоверием, потом – с раздражением. Но Ваню было не остановить. Тени и щупальца он заменил на людей в черном с оружием, но убедительней история от этого не стала. Ученые хотели, чтобы мы убрались, исчезли – этакое недоразумение, ворвавшееся в привычный ход их жизни. Ваня наконец закончил и замолчал.
– Наш коллега сейчас в больнице в Сиракузах. Вы вовремя заметили, что у него инсульт. С ним все будет хорошо, хотя понадобится время на восстановление, – сказал мужчина.
Все помолчали.
– Почему вы убежали тогда из квартиры?
– Мы думали, это полиция или кто-то, кто хочет украсть мышей! Ваш коллега попросил о них позаботиться! – Ваня почти кричал. – И за нами гнались люди в черном!
– Эти люди в черном – его коллеги по университету. Побывав в больнице, они приехали, чтобы посмотреть, все ли в порядке с мышами. Врачи скорой позвонили с телефона Акихиро на последний номер.
Мы оторопело молчали.
– Как они нашли нас в Катании?
– Они же видели вас. И потом, думаете, сложно найти детей, таскающих с собой мышей с подсветкой?
– Но эти люди выглядели как бандиты!
– Мне кажется, у вас слишком богатое воображение, – отрезала женщина. Она встала, показывая, что разговор закончен. Нам пора было уходить. Но Ваня не собирался уходить, не выяснив до конца, что к чему.
– Почему у вашего коллеги случился инсульт? У таких молодых людей не бывает инсультов.
– Очень редко, но бывают.
– Почему лаборатория в жилом доме?
– Так дешевле.
– А почему ваш коллега в Сиракузах, а вы – тут?
– Нам дали грант на исследования. По условиям кто-то должен преподавать в Университете Катании.
– Ага! А почему тогда вы здесь, в Палермо? Почему не брали трубку? Почему не ответили на наше письмо?
– Слушайте, какая разница? Кто вообще читает письма с общей почты и звонит на городской телефон? Мы биотех-стартап, а не корпорация с кучей секретарей! – женщина снова встала, подталкивая нас к выходу.
– Для чего этот лабиринт? – спросил Ваня, выглядывая из-за ее внушительной фигуры.
– Для контроля результатов, – ответил молчавший до этого мужчина.
Мы вопросительно на него посмотрели, и он продолжил:
– Мы нейрофизиологи. Делаем опыты по… если коротко, то записываем информацию прямо в мозг. Знаете, как в «Матрице»? Если мы достигнем успеха, то обучение выйдет на новый виток…
– Короче, пожалуйста, – перебила его суровая блондинка.
– Короче, эта песчанка и этот лабиринт – первые несколько шагов к будущему. Мы усложняли лабиринт и готовились к публикации результатов, когда Акихиро попал в больницу, а мыши исчезли. Честно говоря, мы не думали, что найдем вас.
– Вы думали, что мы их украли? – спросила я.
– Нет, честно, нет. Учитывая все обстоятельства. Я так и подумал, что все, что произошло, – цепь нелепых случайностей. Хорошо, что вы привезли хотя бы ее, – он кивнул на песчанку.
– Да брось ты! – воскликнула блондинка. – Это наверняка не та самая! Они растеряли все образцы!
– Днем перед инсультом Акихиро сообщил нам, что один из образцов… то есть одна из мышей, – поправился он, – показала положительный результат. Он обещал записать его на видео и скинуть нам. Вечером.
– Но попал в больницу, – продолжила я.
– Да.
Ваня подошел к лабиринту.
Блондинка предостерегающе подняла руку, но мужчина, наоборот, ободряюще кивнул.
Ваня аккуратно взял мышь, которую успели посадить в пластиковый контейнер.
– Не надо, пойдем, – попросила я.
– Должно хоть что-то за эту неделю оказаться настоящим, – ответил он.
Он опустил мышь в лабиринт, на место, отмеченное красным кружком. Мышь принялась обнюхивать все вокруг, бестолково тыкаться в пол и стены. Ученые жадно смотрели. Но ничего не происходило – мышь нюхала все подряд и уже готова была выскочить из лабиринта.
Я снова потянула Ваню за рукав:
– Идем, ничего не будет.
Но он упрямо дернул головой.
Минуту спустя мышь, будто собака, учуявшая след, пошла по одному из ответвлений. Она безошибочно сворачивала то вправо, то влево и только однажды засомневалась на перекрестке пяти ходов, но через минуту добралась до поильника и кормушки. Лампочка у нее на голове загорелась зеленым.
– Oh gosh, it’s magic…
[71] – прошептала блондинка.
