– Она с ними работает, – уверенно сказал Ваня, нарушив магию тишины.
– Да смолкни ты, зануда, – прошипела Настя.
Ваня в ответ только хмыкнул. Все сидели как загипнотизированные. Даже дети смотрели, как Зеро что-то шепчет на ухо девушке, она кивает и люди в масках помогают ей забраться в куб и закрывают его крышкой.
Как только крышка закрылась, помощник передал Зеро бутылку с прозрачной жидкостью и маленькую вещь, оказавшуюся коробком спичек. Зеро поднял руки и показал зрителям и то и другое. Потом открутил крышку, полил жидкостью куб, чиркнул спичкой и поджег его. Зрители онемели. Мы с близнецами ошарашенно переглянулись. Куб быстро сгорел, и вот остались только слабо мерцающие угольки. Зеро взял у ассистента сверток и развернул его – это оказался большой кусок черной материи. Широко взмахнув им, он накрыл подставку и то, что осталось от куба, отступил на несколько шагов, посмотрел на зал и потряс руками с растопыренными пальцами в сторону куба. Комичный жест и нарочито вытаращенные глаза иллюзиониста сняли напряжение зала, зрители засмеялись, зашептали и снова начали фотографировать и снимать видео. Зеро двумя пальцами взялся за середину ткани. Он медленно тянул за нее, пока не поднял на уровень своего роста. Потом он одним движением отбросил ткань в сторону, и под ней – прямо на том месте, где еще теплились угольки, – обнаружилась девушка.
Прижав руки к лицу, она воскликнула:
– Oh dio! Questo è impossibile!
[16]
Зеро взял ее за руку и указал в сторону ее места. Пока она поднималась, зрители старались дотронуться до нее, убедиться, что она настоящая. Когда она поднялась выше, я заметила, что ее белые босоножки испачканы золой. Наконец она села на свое место.
– Близнецы, – сказал Ваня. Настя цокнула и закатила глаза.
Под непрекращающиеся «импоссибиле» помощники убрали со сцены куб, и Зеро остался на сцене один.
– Snow! Let it snow!
[17] – крикнул Зеро, подняв голову в небо.
Не успели мы ничего сообразить, как прямо из горячей небесной темноты на нас стали падать огромные снежные хлопья. Я смотрела, как они падают все ниже и ниже, и вот уже зрители на первом ряду ловят снежинки ртом, некоторые протирают объективы камер.
– Stooooop! – неожиданно закричал Зеро, и снежинки стали падать медленнее, пока не остановились совсем. Некоторые были прямо у меня перед глазами, они зависли в воздухе и начали таять, как тают снежинки на ладони: сначала исчезли хрусталики по краям, потом растворились те, что в центре. Получившиеся капли воды разом рухнули на театр, каскадом покрывая ряд за рядом. Зеро вытер влагу с лица. Зрители заревели от счастья. Зеро поклонился.
– Как он это сделал? – прошептал Ваня себе под нос.
Пока зрители вытирались и протирали залитые водой телефоны, шла подготовка к следующему номеру – помощники поправляли что-то на сцене, подавали друг другу непонятные знаки.
Наконец они ушли. Зеро смотрел в зал с хитрой улыбкой. Ничего не происходило, и люди, припеченные ожиданием, вскакивали со своих мест, кто-то прижимал руки к груди, кто-то требовал продолжения. Зеро жестом заставил зал замолчать, и тут же занавес позади него поднялся, и мы увидели, как помощники выводят на сцену слона. За каркасом, на который крепился занавес, была видна ограда театра, свет прожекторов выхватывал ее и деревья за ней. Слона заводили через арку каркаса.
– Что они будут с ним делать?
– Права слона не нарушат, не бойся, – отозвался Ваня, и мы стукнули его с обеих сторон.
Слон стоял в центре сцены. Он нервничал, переступал с ноги на ногу и затрубил. Зеро погладил его по хоботу, и слон мгновенно успокоился, замер – всех одинаково зачаровывал гипнотический взгляд иллюзиониста. Зеро отступил от слона на несколько шагов, поднял руку (зал задержал дыхание) и резко ее опустил. Нас ослепила вспышка, а через секунду мы увидели, что от слона на сцене осталась лишь цветастая попона. Зрители вскакивали с мест, некоторые побежали за сцену и метались у ограды, оглядываясь, но слона там не было. Пошумев, зал зверски зааплодировал, а Зеро скромно поклонился.
Зеро подождал, пока все вернутся на свои места, но зрители продолжали изумленно восклицать и приподниматься. Снова засверкали вспышки фотокамер. Иллюзионист поднял голову к небу. Все подняли головы вслед за ним, и уже только по тому, как он смотрел в звездное небо, как поднял руку и показал пальцем вверх, мы разом поняли, что сейчас будет что-то потрясающее. Напряженно вглядываясь в темноту, я снова услышала, как вдалеке трубит слон, и, продолжая ждать, что принесет вечернее небо, мельком подумала, что все же его увели, спрятали от зрителей. Тем временем слон трубил все громче и ближе, и наконец прожекторы высветили гигантские слоновьи ноги, а затем и всего слона. Он висел в воздухе, покачиваясь, как до него Зеро, прямо над средними рядами. Его обшарпанные морщинистые ступни угрожающе нависали прямо над головами зрителей. Когда прошло первое изумление, зрители бросились оттуда врассыпную по головам соседей. Через несколько секунд под слоном никого не было, но слон, повисев немного, проплыл к сцене и плавно на нее опустился. Зеро поцеловал его в хобот, а зал взревел. Нет, никто не аплодировал. Все кричали, стучали ногами, прижимали руки ко рту и щекам. Зеро раскланивался, а мы с Настей, совсем как итальянцы, изумленно кричали и изо всех сил хлопали в ладоши. Только сидевший между нами Ваня дождался, когда все немного стихнут, и, приподняв бровь, убежденно сказал:
– Проекция. Или зеркала.
– Да успокоишься ты уже или нет, – бешено зашептала я, повернувшись к нему. Всем своим видом и словами он разрушал магию Зеро, не давал мне погрузиться в нее, выдергивал в реальный мир.
Он увидел мое лицо, замолчал и повернулся к сцене.
Там ассистенты готовили смену действия. Зеро с нарочито таинственным лицом показывал детские фокусы с картами и платками, какие показывают клоуны на всяком детском дне рождения. Зеро давал нам отдохнуть от своего гипнотического взгляда, и зрители, убежавшие от слона, вернулись на места. Все снова достали телефоны, защелкали камерами. Когда магия рассеялась, я как-то расслабилась, растеклась, насколько было можно на тесных скамейках. Сразу же донеслись далекие гудки автомобилей. Другие звуки города, не сдерживаемые Зеро, поплыли в уши. У меня зачесалась пятка, я нагнулась, чтобы устранить это недоразумение, посмотрела на близнецов. Ваня наблюдал, как я чешусь, Настя фоткала сцену, а потом, перевернув камеру, сделала большие глаза и щелкнула селфи.
Зеро поднял руку вверх. Он стоял посередине сцены, за ним – четыре его помощника. Зеро развел руки в стороны, развернул ладони к зрителям и быстро хлопнул. Зрители молчали. Зеро оглянулся на ассистентов – те стояли неподвижно, сложив руки за спиной. Его лицо со сведенными бровями ничего не выражало, поэтому непонятно было, что происходит – это часть сценария или произошла какая-то ошибка.
