– В Перфлите нам больше делать нечего. Думаю, нужно первым же поездом возвращаться в Лондон. Ну и чепуха вышла… хотя кое-что важное я все-таки узнала.
– Что важное?
– В поезде расскажу. Пошли. Если будем идти, как говорил Джо, то выйдем к воротам дома Карфэкса. А потом вернемся на Норт-роуд и оттуда к центру. Меня будут искать, но ищут-то они одну женщину, а не двух мужчин.
Дома, в Лондоне, надо будет сразу же рассказать Мэри и остальным о встрече в Сохо и о загадочном собрании S.A. в конце сентября. Что бы это могло значить? Что будет происходить в Будапеште?
Они снова двинулись через лес – Чарли шел впереди, раздвигая перед Кэтрин ветки. Иногда до слуха Кэтрин долетали крики со стороны лечебницы, но слов было не разобрать. Она устала, ей хотелось есть и было ужасно стыдно за себя. Кто угодно на ее месте справился бы лучше, даже Диана!
Диана: – Что значит – даже Диана? Да ты все дело провалила с треском. Уж конечно, я справилась бы лучше.
Кэтрин: – Я только хотела сказать, что ты очень импульсивна и часто отвлекаешься. А я, конечно, все провалила с треском к чертям в болото, как сказал бы Чарли. Спасибо, что напомнила.
Сьюард-то, может, и не разглядел ее как следует, чтобы узнать в лицо, а вот те два санитара наверняка разглядели, и леди Холлингстон тоже. Флоренс не в счет, она все равно не сможет ее описать… разве что на бумаге? Остается надеяться, что ей удастся добраться по Хай-роуд к центру городка и оттуда к вокзалу в виде преподобного Крэшоу, не привлекая к себе внимания.
Вот и ворота дома Карфэкса – выше и внушительнее, чем те, ржавые и сломанные, с противоположной стороны. И они были открыты. Они с Чарли уже собирались войти, как вдруг Чарли остановился – так резко, что Кэтрин едва не налетела на него.
– Фараон, – прошептал он.
Где?.. Она сделала осторожный шаг вперед и взглянула налево, куда он показывал. Да, возле гравийного карьера она разглядела долговязую синюю фигуру местного констебля. Он смотрел не на них, а в другую сторону – в сторону лечебницы. Может быть, удастся как-нибудь прошмыгнуть мимо, пока он не видит?
– Гарри, это не женщина!
Кто это сказал? Это прокричали откуда-то с дороги, ведущей к лечебнице.
– Что-что? – крикнул в ответ констебль, по-прежнему стоя к ним спиной.
– О чем они говорят? – прошептал Чарли. Он слышал голоса, но не мог разобрать слова – для этого были нужны уши пумы.
Диана: – Ой, ради бога. Как ты назовешь эту книгу? «Приключения женщины-пумы», автор – Кэтрин Моро?
Жюстина: – А я бы почитала. По-моему, вышла бы отличная книжка.
Хотя они стояли довольно далеко от безымянной дороги, Кэтрин слышала разговор совершенно ясно, а затем уловила и звук бегущих шагов. Она увидела, как рядом с синим форменным мундиром появился белый халат. Это был один из санитаров, тот, с которым она разговаривала у входа, когда переоделась в сумасшедшую. Он согнулся, упершись руками в колени, и тяжело дышал. Очевидно, не привык к таким пробежкам.
– Это не женщина, говорю. Альберт нашел под кустом платье, которое на нем было, и следы на земле от мужских башмаков, с квадратными каблуками. Леди Холлингстон говорит, что разговаривала с ним. То есть она-то, конечно, думала, что разговаривает с женщиной, только странно похожей на мужчину, со слегка пробивающимися усиками. Его легко будет опознать: ее милость говорит, у него глаза разные – один голубой, а другой зеленый.
Один голубой, а другой зеленый? У Кэтрин глаза были не голубые и не зеленые, да и усиков никаких не было, даже «слегка пробивающихся». Еще чего не хватало! Выходит, леди Холлингстон намеренно солгала – но зачем? Или она просто сумасшедшая и несла что в голову взбредет, когда ее допрашивали? Сейчас это было неважно. Дай Бог здоровья леди Холлингстон.
Миссис Пул: – Я потом разузнала кое-что об убийстве этого Холлингстона. Оказывается, однажды утром, после того как не разговаривал с женой за завтраком уже двадцать лет, так как, по его словам, это отвлекало его от чтения «Файненшел Таймс», покойный лорд Холлингстон поднял глаза от газеты и сказал, что его яйцо всмятку переварено на одну минуту и что ей следовало бы лучше следить за прислугой. Она убила его ножом для мяса – взяла да и перерезала горло. Вообразите только! Конечно, убийство – это плохо, но я не могу ее винить. Первое, что он сказал ей за завтраком, после двадцати лет молчания…
– Тут недавно его преподобие болтался по улицам, – сказал констебль. – Женщины жаловались, что он им ребятишек перепугал своими россказнями про адское пекло. Как думаете, может, это он и есть?
– Сомнительно. Вряд ли вор станет проповедовать перед тем, как идти на кражу, верно? Но если увидите этого проповедника, я бы на вашем месте его задержал и допросил. Кто знает, может, он что-нибудь видел. Главное, посмотрите, вдруг у него один глаз голубой, а другой зеленый!
– Ладно. Скажу Сэму, чтобы прочесал для начала окрестности – вор ведь наверняка этим путем на станцию пойдет. И дайте мне знать, если еще что-нибудь услышите. И надо же было как раз сейчас такому случиться – только я собрался домой обедать. Вот уж моя благоверная будет недовольна…
Кэтрин втащила Чарли обратно под тень деревьев. Было ясно, что Норт-роуд под наблюдением. Если констебль увидит ее, то есть преподобного Крэшоу, он ее задержит и будет допрашивать.
– И что теперь, мисс? – спросил Чарли, оглядывая ее с головы до ног. Если констебль как следует приглядится к Кэтрин, он догадается, что она не мужчина. Это тебе не замотанная хлопотами домохозяйка, его мужским костюмом и заколотыми в узел волосами не проведешь. Пусть он и не признает в ней вора, который пробрался в кабинет Сьюарда, но наверняка заподозрит в каких-то тайных делишках, иначе к чему бы ей так маскироваться. Вероятнее всего, посадит под арест до выяснения личности. И придется ей объяснять, с какой целью она выдавала себя за священника…
Кэтрин прислонилась спиной к каменной стене, сползла по ней вниз и опустилась на землю среди папоротников. И правда, что же теперь? Пока что они с Чарли тут в безопасности, но ведь, чтобы вернуться домой, им нужно попасть на вокзал, а к нему только два пути – или через центр городка, или по болотам, что лежали между домами рабочих и вокзалом. Мысль о болотах она сразу же отбросила – это было еще хуже, чем полиция. Болота – это вода. Она терпеть не могла воду, даже мелкую, – а вдруг они еще и увязнут в этой грязи? Позвать на помощь – значит, выдать свое местонахождение полиции. Может, вернуться в дом Джо Эбернейти? Но если их с Чарли увидят поблизости, это может навлечь подозрения на Джо и его мать. Нет, нужно что-то такое придумать, чтобы пройти по Хай-роуд – быстро, тихо, незаметно…
– Сегодня же понедельник, – вдруг сказала она, дергая Чарли за полу пиджака.
– Что? – Чарли посмотрел на нее с высоты своего роста как на сумасшедшую.
– Понедельник, время обеденное, Англия, солнце светит.
