Мэри: – Знаю. В каком-то смысле это еще хуже.
– А как же ваши растения, мисс Раппаччини? – спросил он. Беатриче отставила в сторону свою чашку с ароматной болотной тиной.
Беатриче: – Сколько еще способов поиздеваться над моими вкусами в еде ты способна изобрести?
Кэтрин: – Пока не знаю. До конца книги еще далеко.
– Боюсь, без меня они погибнут, – ответила она. – Никто, кроме меня, не может ухаживать за ними в этой ядовитой атмосфере, – разве что Жюстина, на нее яды не действуют. Но ведь она в Вене. Любой, кто войдет в эту комнату, чтобы полить растения, очень скоро упадет без чувств от их испарений.
– А нельзя ли придумать какую-то механическую систему полива? – спросил Ватсон. – Я видел нечто подобное, когда служил в Афганистане, – там мало осадков, и воду приходится экономить. Это была какая-то хитроумная конструкция из деревянных трубок, но, думаю, такого же эффекта можно добиться с помощью более дешевых каучуковых шлангов. Когда система будет установлена, воду можно будет подавать с помощью центрального вентиля, под очень слабым напором, чтобы вода сочилась по капле. Тогда растения и не засохнут, и не будут страдать от избытка воды.
– Не знаю, – неуверенно проговорила Беатриче. – Вентиль у нас есть – в операционной, но кто же сконструирует такую систему?
– Да это просто – думаю, мы с вами вдвоем справимся. Я мог бы сам и установить ее, в специальном патентованном аппарате для защиты легких. Холмс приобрел его недавно, когда в интересах расследования ему понадобилось спускаться в обвалившуюся шахту. Это своего рода маска, которая надевается на лицо и фильтрует воздух. Он наверняка защитит меня на то время, которое мне понадобится для установки труб, ведь это относительно недолго.
Беатриче ничего не ответила, только встревоженно взглянула на него. Кажется, она не очень-то верила, что какой-то аппарат для защиты легких, пусть даже и патентованный, сможет защитить кого-то от ядовитых испарений ее лекарственных растений.
Жюстина: – Но ведь получилось же. Ты знала, что первый такой прибор изобрели три брата из Багдада? Они описали его в своей «Книге гениальных устройств», где, кроме того, предложили конструкции различных механизмов…
Кэтрин: – Это роман или лекция об истории науки?
Следующие два дня были полны хлопот. Элис отправилась вместе с Кэтрин в пансион в Клеркенуэлле без особой охоты, и, кажется, готова была броситься наутек, когда Удивительный Мартин привстал на своей кровати и сказал:
– Боже милостивый, никогда не видел ничего подобного. Это же настоящий ураган. Как ты это выносишь, девочка моя, когда в тебе такие волны бушуют? Я буду приходить дважды в неделю и учить тебя ими управлять.
Он повернулся к Кэтрин:
– В этом вашем турне по континенту я Лоренцо не понадоблюсь – он сказал, чтобы я оставался здесь и ждал возвращения цирка в Лондон. А значит, у меня будет время, чтобы заняться нашей маленькой Элис. В награду я прошу еще немного этого… не помню, как это снадобье называется. – Он взял в руки флакон с молочно-белой жидкостью, который Беатриче передала ему с Кэтрин. – Я и высказать не могу, какое это чудо: боль отхлынула, словно волна. Да я теперь, пожалуй, и позавтракать не откажусь!
– По-моему, оно никак не называется, – сказала Кэтрин. – Но Беатриче сказала – если поможет, она сделает еще и будет присылать регулярно с миссис Пул в нужной дозировке. Она говорит, что превышать дозу ни в коем случае нельзя – в малых количествах это лекарство, а в больших яд. Ты же понимаешь?
– Да-да, – отозвался он, но как-то рассеянно: кажется, его способность концентрировать внимание улетучилась вместе с болью. – Итак, Элис, когда ты исчезаешь, как ты это делаешь? Можешь показать?
Кэтрин вздохнула. Иногда ей казалось, что она последний человек на земле, в ком еще осталась хоть капля практичности.
Мэри: – В мире хватает и других практичных людей, знаешь ли!
Диана: – И тебе ли говорить о практичности? Ты же писательница.
Оформлять паспорта было некогда, но ведь им и не нужно было выдавать себя за обычных путешественниц. Они будут путешествовать как La Belle Toxique и La Femme Panthère, цирковые артистки. Миссис Пул помогла им со сценическими костюмами. Старый костюм Женщины-кошки, который Кларенс сохранил для Кэтрин, был еще в неплохом состоянии, но у нее имелись некоторые идеи, как сделать его еще эффектнее.
Кэтрин: – Кларенса я как следует отчитала, напомнила, что Беатриче ядовита, и потребовала чтобы он оставил ее в покое. Это его не слишком-то ко мне расположило. Но очень мило с его стороны, что он сохранил мой костюм.
Жюстин: – Боюсь, твое предупреждение не произвело желаемого действия.
Кэтрин: – Я должна была догадаться, что запрещать что-то Кларенсу бессмысленно. Мне даже кажется, что он воспринял это как вызов!
Беатриче тоже нужен был костюм La Belle Toxique. Его сделали из нарядного платья миссис Джекилл, придав ему более современный стиль. Артистический, как утверждала Беатриче.
– Вот уж не знаю, чем кому-то не угодили те фасоны, что были в моде в моей юности, – сказала миссис Пул. – Все эти нынешние драпировки… варварство это, вот что. То ли дело – славный тугой корсет да нижняя юбка, накрахмаленная так, что стоять на полу могла! Вот что носили юные леди в мое время.
– Вам ведь и сейчас никто не мешает это носить, – сказала Беатриче.
Ватсон, надев патентованный аппарат для защиты легких, установил систему каучуковых шлангов для полива растений Беатриче. В этом аппарате он слегка смахивал на лягушку, и при виде его Кэтрин с Элис залились смехом, а Арчибальд так перепугался, что ни в какую не хотел вылезать из-под кровати, пока Ватсон не ушел.
Вечером перед отъездом Ватсон ужинал с ними на Парк-Террейс, 11.
– Из Вены вестей не было? – спросил он.
– Пока нет, – ответила Кэтрин. – Как бы мне хотелось знать, что там происходит! А Холмс? От него тоже ни слова?
Она взяла себе еще ростбифа. Миссис Пул делает превосходный ростбиф, и на второй или на третий день он даже еще вкуснее. А картошку пускай Ватсон с Элис едят.
– Ни слова, – сказал Ватсон с совершенно удрученным видом. – Мисс Моро, если вам нужны деньги…
– Нет, не нужны. Но спасибо, доктор Ватсон. Вы были очень добры и заботливы в эти дни. Я не очень-то умею благодарить, но я от души признательна вам за помощь. Еще картофеля? И вот этих зеленых штук – миссис Пул называет их «харикотс вертс», хотя я уверена, что по-французски это произносится совсем иначе.
– И я тоже весьма признательна, – сказала Беатриче со своей серьезной улыбкой. Она, кажется, ела суп с этими haricots verts. Чем же она будет питаться, пока они будут на гастролях с цирком? Разве что удастся нащипать травы у обочины дороги!
