– Да, я Беатриче Раппаччини. Миссис Нортон? Мы собирались искать вас завтра, у вас на квартире. Но… вы сказали, что Мэри и остальные пропали? Как? Что с ними могло…
– Простите, я не хотела обрушивать это на вас так внезапно. – Ирен смотрела на них печально и сочувственно. – Но дело в том, что времени у нас мало. Ван Хельсинг сегодня вечером уезжает в Будапешт Восточным экспрессом. Он был здесь, в Вене – разыскивал свою дочь. Мы с помощницами так запутали следы, что ему пришлось хорошенько побегать, смею вас уверить! Я уже думала, нам удалось его провести, а теперь подозреваю, что это он нас провел. Может быть, кто-то похитил Мэри и остальных по его приказанию? Может быть, он держит их где-нибудь в плену – вероятно, в Будапеште? Кто-то должен поехать за ним. Надеюсь, он приведет нас к ним.
Кэтрин нахмурилась.
– Думаете, он догадался, что они хотят освободить Люсинду Ван Хельсинг, и каким-то образом перехватил их в пути?
– Они уже освободили Люсинду! – сказала Ирен. – Вы не получили мою телеграмму? Я отправила ее миссис Пул в пятницу, и еще одну в тот же день – Мине Мюррей, с сообщением, что Мэри и остальные едут в Будапешт. Утром они уехали в дилижансе, вместе с Люсиндой. Я просила мисс Мюррей телеграфировать, когда они прибудут, но ответа не получила – а ведь прошла уже почти целая неделя! Они давным-давно должны были приехать. Я так беспокоилась, что послала своего лакея, Георга, следом за ними, на самом быстром коне, какого только могла отыскать. Примерно в одном дне езды от Вены их след теряется, – где-то за Оденбургом, который венгры называют Шопрон, их дилижанс просто исчез. Хозяин гостиницы в Оденбурге и его слуги ничего существенного Георгу не рассказали – да, один мужчина и три женщины, и с ними кучер и лакей, переночевали у них, а утром уехали, вот и все. Это наверняка была Жюстина в мужской одежде, Мэри, Диана и Люсинда. Один из конюхов сказал, что дилижанс отправился не в Будапешт, а в противоположную сторону, к Грацу. Георг проехал по этой дороге, но не нашел никаких следов того, что они там были. Я схожу с ума от беспокойства…
– Прошу прощения, – сказала мисс Петуния. – Вы не возражаете?.. – Она показала рукой на дверь.
– Прошу вас, – сказала Ирен и отступила в сторону, чтобы пропустить мисс Петунию.
Джеллико, как заметила Кэтрин, теперь убирали свои костюмы и грим.
– В пятницу мы уехали с цирком, – сказала она Ирен. – Должно быть, миссис Пул получила телеграмму уже без нас. Она вам ничего не ответила?
– Нет, только Ватсон. Он нашел предателя – глядите.
Ирен открыла сумочку, затейливо расшитую бисером, с серебряным замочком, и протянула Кэтрин аккуратно сложенную телеграмму. В ней значилось:
СОЖАЛЕНИЕМ СООБЩАЮ ЧТО СРЕДИ НАС НАШЕЛСЯ ПРЕДАТЕЛЬ ЮНЫЙ ДЖИММИ БАКЕТ ПЕРЕДАВАЛ СВЕДЕНИЯ НЕКОЙ ЛЕДИ КРОУ ВЕРОЯТНО ЧЛЕНУ S.A. ВСЯКОМ СЛУЧАЕ ЧАРЛИ ТАК ГОВОРИТ ЕМУ ЛУЧШЕ ЗНАТЬ МАЛЬЧИШКИ БЕЙКЕР СТРИТ ХОТЯТ СУДИТЬ ЕГО ВОЕННЫМ СУДОМ ВИДИМО ЭТО И БЫЛ ИСТОЧНИК УТЕЧКИ НО БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ ХОЛМСА ВСЕ ЕЩЕ НЕТ МОЖЕТ БЫТЬ ВАШИ ЛОНДОНСКИЕ СВЯЗИ МОГУТ ПОМОЧЬ УЖАСНО БЕСПОКОЮСЬ ВАТСОН
– Бедный Джимми! – сказала Беатриче. – Его сестра больна туберкулезом, а мать работает прачкой – миссис Пул дает ей работу время от времени. Она вдова, очень бедная.
Кэтрин взяла телеграмму и перечитала, хмурясь.
– Это его не оправдывает, если он и впрямь продал нас S.A. И Сашу мне ни капельки не жаль. Он мой старый друг, второй в этом цирке после Кларенса. Во всяком случае, я считала его другом. Я готова ему горло перегрызть!
– Саша – это мальчик-собака из русских степей? – спросила Ирен.
– Да. Кэтрин подозревает, что он агент Société des Alchimistes. Видите ли, мы не могли найти вашу телеграмму…
– Беа, мне кажется, сейчас нет времени на объяснения, – сказала Кэтрин. – Теперь, когда мы знаем, что в цирке есть агент S.A., нам нельзя здесь оставаться, да и в любом случае нужно искать Мэри с Жюстиной. И Диану, наверное. Но ведь у нас еще пять представлений в Вене! В пятницу вечером, а в субботу и воскресенье и вечером, и утром. Не можем же мы бросить Лоренцо на произвол судьбы.
– Это тот самый Лоренцо Великолепный, как его именуют в афишах? – спросила Ирен. Кэтрин кивнула. – Ну хорошо, скажите мне, где его найти, и я все улажу. А вы готовьтесь к отъезду. Я вернусь через несколько минут.
– Он у себя в кабинете, рядом с мужской гримерной, – сказала Кэтрин. – За углом и налево.
– Хорошо, – кивнула Ирен. И ушла – только запах духов остался в комнате. Вообще-то Кэтрин была не любительницей духов, но это был глубокий мускусный аромат, довольно приятный даже для ее носа.
Она повернулась к Беатриче:
– Ну ладно, давай-ка уберем все в чемодан. До сих пор не могу поверить, что Саша… Я-то думала – он мне друг!
– Ты же не знаешь, какие у него мотивы, – сказала Беатриче. – Может быть, у него, как у Джимми, более сложная история, чем ты думаешь.
– Чьи мотивы? – Кларенс стоял в дверях. – Я подумал – может быть, вы хотите поужинать?
– А, здравствуй, Кларенс, – сказала Дорис Джеллико. – Извините, нам тоже нужно идти обедать.
Кэтрин обернулась к Эдит Джеллико и увидела, что та согласно кивнула.
– Да, извините нас, – повторила за сестрой Эдит и бросила на Кэтрин неприязненный взгляд. Что это с ней? Но Кэтрин не успела спросить: обе сестры уже выскользнули за дверь. Только шаги их скрипучих туфель с каучуковыми набойками донеслись из коридора.
– Это не Зора, это Саша, – сказала Кэтрин, снова оборачиваясь к Кларенсу. – Кто-то опять подложил телеграмму ко мне в чемодан – и от этого кого-то пахло папиросами, которые он все время курит.
– Это еще не доказательство, – сказал Кларенс. – Нельзя же вот так просто обвинять то одного, то другого. Довольно и того, что вышло с Зорой. Она сказала Лоренцо, что не хочет больше с тобой работать, и я не могу ее винить. И Джеллико на тебя злятся, я же вижу! – Он наклонился и понюхал телеграмму. – И вообще, по-моему, ничем не пахнет.
«Может быть, это потому, что ты не пума», – уже хотела ответить Кэтрин.
– Вы американец! – В дверях стояла Ирен. – Добрый вечер. – Должно быть, она уже поговорила с Лоренцо и вернулась. Быстро же она! Любопытно, о чем они говорили. Ирен протянула руку. – Ирен Нортон, урожденная Адлер, из Нью-Джерси.
Кларенс взял ее ладонь в обе руки и потряс.
– Кларенс Джефферсон, родом из Виргинии. Я бы поцеловал вам руку, миссис Нортон, но, думаю, вы предпочитаете американское рукопожатие. Без этих аристократических штучек!
Ирен рассмеялась.
– Со своим соотечественником? Да уж, пожалуйста! – Затем она повернулась к Кэтрин и Беатриче. – Я обо всем договорилась с Лоренцо. Вы уедете сегодня, а в Будапеште снова присоединитесь к труппе. Он объявит всем, что Ядовитая красавица и Женщина-пантера заболели. Я пообещала ему другой номер, взамен тех, что он теряет, – Ханна и Грета, непревзойденные стрелки! У вас тут все равно, судя по всему, назревал скандал. Мне показалось, Лоренцо даже рад будет передышке.
