Мы, люди, есть форма существования колониального организма! — подумал Лето.
Они хотят сотрудничать с ним. Обещание такого сотрудничества отсрочило удар ножа Намри. Взывая к сотрудничеству, они пытаются узнать целителя.
Лето подумал: Но я не принесу им того социального порядка, которого они ждут!
Гримаса исказила лицо мальчика. Он знал, что не является таким бессознательным злодеем, как его отец — раб и деспот одновременно, — но вселенная может потребовать возвращения к «старым добрым временам».
Отец в его душе попробовал поговорить с сыном, но это был не приказ, а просьба об аудиенции.
И Лето ответил:
— Нет. Мы дадим им сложность мира, чтобы занять их мышление. Есть много способов избежать опасности. Как узнают они, опасен он или нет, если не испытают моей тысячелетней власти? Да, отец мой, мы озадачим их массой вопросительных знаков.
~ ~ ~
В вас нет ни греха, ни невинности. Все это остается в прошлом. Вина бьет по мертвым, а я — не Железный Молот. Вы — множество мертвых, просто люди, которые совершили в жизни определенные поступки, но память о них освещает мой путь.
Лето Второй своим внутренним жизням. Из книги Харка аль-Ада
— Это происходит само! — сдавленным шепотом прокричал Фарад'н.
Он стоял у кровати госпожи Джессики, за ним плотной стеной выстроились охранники. Джессика стремительно села. Она была одета в блестящий белый шелковый пеньюар, медные волосы повязаны такой же полоской. Фарад'н ворвался в спальню Джессики всего несколько мгновений назад. На принце было серое трико, лицо вспотело от волнения и стремительного бега по коридорам дворца в покои Джессики.
— Который час? — спросила она.
— Который час? — недоуменно переспросил принц.
— Третий час пополуночи, моя госпожа, — ответил один из охранников. Они со страхом смотрели на Фарад'на. Юный принц пронесся по коридорам, как метеор, за ним бросились несшие службу стражники.
— Оно все-таки происходит! — сказал Фарад'н. Он вытянул вперед левую руку. Потом правую. — Я видел, как моя кисть сморщилась в маленький кулачок, и я все вспомнил! Такими были мои руки, когда я был совсем маленьким. Я вспомнил, я снова ясно увидел себя маленьким! Я сумел организовать свою память!
— Очень хорошо, — похвалила принца Джессика. Его волнение оказалось заразительным. — А что произошло, когда твои руки стали старыми?
— Мой ум… стал каким-то вялым, — ответил он. — И я почувствовал боль в спине. Вот здесь, — он показал на область левой почки.
— Ты усвоил очень важный урок, — сказала Джессика. — Понял ли ты, в чем он заключается?
Руки Фарад'на повисли вдоль тела, он изумленно посмотрел на Джессику и после недолгой паузы заговорил:
— Мой мозг управляет реальностью. — Глаза принца засверкали и он повторил снова, на этот раз громче: — Мой мозг управляет реальностью!
— Это начало равновесия прана-бинду, — сказала Джессика. — Но только самое начало.
— Что я буду делать дальше? — спросил он.
— Моя госпожа, — охранник, ответивший Джессике, который час, осмелился перебить своего принца. — Время.
Наверное, их посты меняются именно в этот час, подумала Джессика.
— Расходитесь, — приказала она. — Нам надо заняться делом.
— Но, моя госпожа, — не унимался охранник, переводя испуганный взгляд с Джессики на Фарад'на и обратно.
— Ты думаешь, что я хочу его соблазнить? — спросила Джессика.
Охранник оцепенел.
Фарад'н весело рассмеялся и махнул рукой.
— Вы слышали, что она сказала. Разойдись!
Стражники переглянулись, но выполнили приказ. Фарад'н присел на краешек кровати.
— Что дальше? — спросил он, продолжая изумленно качать головой.
— Я хотел в это поверить, но не верил. Потом случилось так, что мозг… словно бы начал таять. Я очень устал. Мой разум перестал сражаться с тобой. Это случилось! Случилось! — Он сжал пальцы в кулак.
— Твой разум сражался вовсе не со мной, — напомнила ему Джессика.
— Конечно, нет, — признал Фарад'н. — Я сражался с собой, со всем тем вздором, которому меня научили. Но что дальше?
Джессика улыбнулась.
— Признаюсь, я не ожидала, что ты будешь так быстро делать успехи. Прошло всего лишь восемь дней и…
— Я был терпелив. — Фарад'н расплылся в довольной улыбке.
— Да, ты начал учиться терпению, — подтвердила Джессика.
— Начал? — удрученно переспросил Фарад'н.
— Ты только вышел к старту обучения, — сказала она. — Теперь ты — ребенок, младенец. До этого… ты был всего лишь возможностью, еще не родившимся.
Уголки рта принца опустились книзу.
— Не расстраивайся, — подбодрила его Джессика. — Ты это сделал и это очень важно. Много ли людей могут похвастаться тем, что заново родились на свет?
— Какой будет следующий шаг? — не сдавался Фарад'н.
— Ты будешь практиковаться в том, чему уже научился, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты делал это легко, в любой момент по своему желанию. Позже ты наполнишь новым содержанием то свободное место в своем сознании, которое откроется по достижении этой первой ступени. Это содержание будет означать твою способность испытывать любую реальность по своему усмотрению.
— Значит, все, что я буду делать дальше, это практиковаться в…
— Нет. Теперь ты можешь начинать тренировать свои мышцы. Скажи-ка, сможешь ли ты пошевелить пятым пальцем левой ноги так, чтобы не шелохнулся больше ни один мускул?
— Пятым пальцем… — Джессика увидела, что лицо принца стало отчужденным. Он изо всех сил пытался выполнить упражнение. Она внимательно смотрела на его левую ногу. На лбу принца выступил пот, дыхание участилось. — Я не могу этого сделать.
— Нет, можешь, — сказала она. — Ты научишься и этому. Ты изучишь каждую, самую мелкую мышцу своего тела. Ты узнаешь свою мускулатуру лучше, чем свои пять пальцев.
Фарад'н судорожно глотнул, осознав всю грандиозность такой перспективы.
— Что ты хочешь из меня сделать? — спросил он. — Каковы твои планы?
— Я намерена освободить тебя для вселенной, — ответила она. — Ты научишься становиться кем угодно и управлять чем угодно по своему желанию.
Фарад'н несколько секунд переваривал сказанное.
— По своему желанию?
— Да.
— Это невозможно.
— Да, если ты не научишься владеть своими желаниями так же, как владеть своей реальностью, — сказала Джессика и задумалась.
