Я знал это, потому что в сентябре 2014 года, прямо перед выходом R-Kive, по мягкой, но очень настойчивой просьбе Тони Смита я собрал основной состав музыкантов в Майами. Я все равно собирался приехать туда, чтобы навестить мальчиков, поэтому я не рассматривал это как какое-то обязательство или как свою ответственность. Это должна была быть не репетиция, а скорее дружеская посиделка. И это также давало надежду Нику и Мэтту, которые отчаянно хотели, чтобы их старик мог вернуться на сцену и дать несколько концертов. Поэтому я согласился поучаствовать в спокойной трехнедельной репетиции старого материала.
Для того чтобы привнести немного относительной молодости и энергичности в музыку, я попросил Джейсона Бонэма сыграть на барабанах, и мы начали исполнять некоторые песни. Сначала мы отлично справлялись, Джейсон рвал свою задницу во время сложных партий, но вскоре я начал чувствовать, если я могу так говорить, растерянность. Я думал: «Действительно ли я сейчас должен снова петь Against All Odds?
Стыдно сказать, но я начал вести себя, как 63-летний школьник. Я рано сбежал с репетиции, на следующий день притворился больным, а потом и вовсе перестал ходить. Я передал свои полномочия лидера коллектива клавишнику Брэду Коулу, и они репетировали без меня. Мне это все было совершенно неинтересно.
К несчастью, мое поведение всполошило людей по всему миру. В Лондоне Тони узнал об этом и рассказал все Дане, которая была в Нью-Йорке. Само собой, они боялись самого худшего. Без моего ведома Дана ворвалась в мой номер отеля в Майами, требуя объяснений. Почему я пропускал репетиции? Начал ли я снова пить?
Я не был настроен воевать: «Нет, честное слово, я не пил». Но я был зол. Встревоженная звонком Тони, она взяла выходной, прыгнула в самолет, каким-то образом достала ключи от моей комнаты, ворвалась ко мне и была готова начать ругать меня и вмешиваться в мою жизнь. Конечно, она делала это из лучших побуждений, и, разумеется, последняя пара лет была для нее настоящим кошмаром из-за меня. Но я не люблю, когда со мной обращаются, как с ребенком.
К тому моменту в наших отношениях появилась трещина. Я проводил все больше времени с мальчиками в Майами; в то же время, как мне кажется, ее терзали подозрения, что мы с Орианной снова стали близки друг другу. Это еще больше ухудшало положение.
Нас обоих не устраивали наши отношения, а недовольство всегда рано или поздно приводит к честному разговору. Дана хотела выйти за меня замуж, в то время как я не горел желанием связывать себя узами брака в четвертый раз. Мы сказали друг другу то, чтобы должны были сказать, пролили немного слез. Она осталась ночевать в моем номере, и мы спали на расстоянии вытянутой руки друг от друга, а утром, когда я проснулся, она уже ушла. Спустя восемь лет наши отношения закончились.
Мои отношения с музыкой и Даной были разрушены потому, что мое равновесие было – в хорошем смысле этого слова – нарушено. Дана тревожилась не напрасно. Мы с Орианной снова сблизились.
После того как она с мальчиками переехала в Майами в июле 2012 года, я начал летать туда почти каждую неделю, заселяясь в «Ритц-Карлтон» в Саут-Бич. Разумеется, сначала наши отношения были немного омрачены моим алкоголизмом. Но с тех пор, как я бросил пить, контакт и близость между нами только усиливались. В то же время ее брак постепенно разрушался. Мы часто говорили друг другу, что нам не стоило разводиться, как сильно мы скучаем друг по другу и как нам хотелось бы снова стать одной семьей.
В конце декабря 2014 года Орианна прилетела в Швейцарию – ей предстояла операция, которая должна была устранить проблему с защемленными нервами в позвоночнике. К несчастью, во время процедуры ее схватил спазм. Как результат – всю правую часть ее тела парализовало. Она не могла встать с постели; о возвращении в США в ближайшее время не могло быть и речи. Когда она позвонила мне и сообщила об этом, я думал, что она пошутила.
После того как мы с мальчиками – как и планировалось – отпраздновали Новый год в Нью-Йорке, я привез их обратно в Майами. После долгих разговоров с мужем Орианны мы решили, что сначала я должен поехать к ней. Приехав в Швейцарию, я встретил прикованную к инвалидной коляске тень своей бывшей жены. Мы оба были подавлены.
Я пробыл с ней неделю, а затем вернулся в Майами, чтобы стать для наших сыновей одновременно отцом и матерью. Орианна проходила реабилитацию в Швейцарии и только в начале марта 2015 года смогла наконец полететь домой. Орианна и дети (не говоря уже обо мне) были счастливы и облегченно выдохнули.
В тот период у нас получалось залечивать все раны. В течение последних нескольких месяцев мы с Орианной были честны друг с другом и рассказывали друг другу свои истинные мысли и чувства. Мы приняли решение: помириться и снова быть вместе. Когда мы сообщили об этом Николасу и Мэттью, они очень обрадовались. Мэтт сказал удивительную вещь: «Знаете, на свое десятилетие я пожелал, чтобы это случилось». Это было очень трогательно – понимать, что дети тоже очень хотели нашего примирения.
Мы начали вместе искать дом в Майами. Мне было важно, чтобы в новом доме у Мэтта было небольшое футбольное поле, а у Ника – маленькая студия, где он мог бы репетировать со своей группой и совершенствоваться в игре на барабанах.
Мы нашли идеальное место, которое, как оказалось, раньше принадлежало Дженнифер Лопес (позднее Джоули рассказала мне об этом). В июне 2015 года я подписал все документы, и мы заселились в наш дом на Майами-Бич. Теперь нас снова было четверо. Хотя на самом деле нас уже было пятеро: у Орианны был сын Андреа, которого она родила в 2011 году от второго мужа, и он жил с нами большую часть времени. Проблема? Учитывая мою предысторию, ничто уже не могло быть проблемой.
Только в начале 2016 года газетам удалось разузнать, что я снова жил вместе со своей третьей бывшей женой. СМИ во всем мире были шокированы этой новостью.
Что бы то ни было, моя жена и мальчики снова рядом со мной, и мы все очень счастливы.
* * *
Клан Коллинзов – это очень забавная банда. Я знаю, как это выглядит со стороны: расколотая, разбросанная по миру семья во главе – в худшем смысле этого слова – с трижды женатым Филом. Но, несмотря на все это – из-за всего этого, – мы смеемся над этим. В конечном итоге любовь всегда побеждает.
Я виноват перед каждым из моих детей. Я виноват во всем, если говорить честно. Виноват за все то время, что меня не было дома, за все моменты, которые пропустил, за все гастроли или альбомы, которые препятствовали моей счастливой семейной жизни. Музыка создала меня, но она же меня и разрушила.
Я больше не повторю своих ошибок. Сейчас я снова стал полноценным отцом для Ника и Мэтта, и я радуюсь каждый раз, когда присутствую на футбольном матче, участвую в репетиции школьной музыкальной группы или помогаю с домашним заданием.
Но счастье повлекло за собой еще большее чувство вины: чем я счастливее с Ником и Мэттом, тем больше я виноват перед старшими детьми за то, что не провожу время с ними. Я не разговаривал с ними так же, как с Ником и Мэттом, и не проживал с ними такие же теплые семейные моменты.
