– A-а, ясно! Движок! – радостно воскликнул Виктор.
С трудом он стал понимать мысли учителя, озвучивая согласные, произносимые Проком.
Оказывается, с помощью Никитича Прок где-то в районе нашел, а скорее всего, «уволок» двухтактный двигатель внутреннего сгорания, по частям разобрал его, привез в Ягодное и собрал. Но запустить движок один, без чьей-либо помощи не мог.
Прок объяснил, как Виктор должен крутить колесо, когда отскочить, чтобы не попало по пальцам, если движок запустится. А он в это время будет закреплять раскаленный шар на цилиндре для поджога топлива.
Паяльной лампой Прок нагрел шар до белого каления, поставил его на место и скомандовал:
– Тавай! Крути!
Не веря в успех, Виктор сделал всего один оборот и тотчас почувствовал удар по рукам. Двигатель заработал.
– Ура! – Прок стал приплясывать под «музыку» работающего двигателя. – Из Прока будет прок! – несколько раз повторил он.
Помещение быстро заполнялось густым дымом горелой солярки. Прок открыл дверь и перекрыл кран подачи топлива.
– Ты понимаешь, что это такое?! – И сам же ответил: – Это революция! Я завтра сошью брезентовый ремень, мы подключим вот этот генератор, – он показал на какой-то агрегат, прикрытый тряпками, – и у нас в деревне будет свет! Исключая Асино, в радиусе ста километров электрического света нет!
Первый электрический столб и первая лампочка появились в детдоме. Нелли Ивановна хотя и не верила в успех, тем не менее вывела всех, даже маленьких детей, к «священному» столбу, как на демонстрацию. Когда Прок повернул выключатель, все радостно захлопали в ладоши и закричали: «Ура!»
– На здании Ленэнерго в Ленинграде во весь фасад светилось выражение Ленина: «Коммунизм – это Советская власть плюс электрификация всей страны», – вспомнила Нелли Ивановна.
– Ну, значит, у вас в детском доме теперь коммунизм, – с иронией заметил Прок.
– Нет, Ленин говорил об электрификации всей страны.
Каждый вечер Виктор с Проком запускали движок. Теперь Виктор знал, как надо крутить маховик, чтобы избежать удара по рукам, и каждый раз с волнением включал рубильник, давая свет всей деревне.
«Электрификация» существенно повлияла на культурный досуг деревенской молодежи.
На вечерки, проводимые каждое воскресенье в одном из домов, керосин для лампы собирали всем миром, кто сколько может. Поэтому заканчивались они каждый раз в разное время, иногда и за полночь. Теперь все знали, что «лампочки Прока» зажигаются в девять и гаснут в одиннадцать.
Виктору и Валерке давно хотелось посмотреть, что такое вечерка, тем более что местные девчонки, учившиеся с ними в одном классе, по понедельникам судачили о них не только на переменах, но и на уроках как о значительном событии.
О вечерках знали и в детдоме, оправдывая их как единственное развлечение деревенских подростков. Кино здесь никто никогда не видел. Но разговоры воспитательниц тем не менее всегда заканчивались выводом, что детдомовским ребятам там делать нечего.
Теперь, когда свет выключался в одиннадцать, можно было сходить на вечерку, не опасаясь выговора за нарушение режима. Тем более что из-за хозяйственных нужд Виктору с Валеркой частенько приходилось ложиться спать намного позже остальных ребят.
После ужина Стогов и Спичкин вышли на единственную в деревне улицу и, глядя, как молодежь тянется к дому Грошевых, поняли, что вечерка будет там.
В маленьком коридорчике от обуви некуда было ступить. Правда, разобраться в принадлежности ее определенным хозяевам было несложно. Ботинки связывались шнурками, пимы
[18] и сапоги вставлялись голенищами один в другой.
Витька с Валеркой нашли местечко для своих валенок. Размотав портянки, остались в одинаковых носках ядовито-синего цвета. Робко и незаметно они протиснулись в горницу и остановились возле двери. В комнате было душно от тяжелого запаха пота и табачного дыма.
В углу на лавке, опоясывавшей все стены комнаты, сидел гармонист, наигрывающий простенькие мелодии, под которые внутри круга две-три пары отплясывали что-то вроде чечетки. Нередко частушки сопровождались непристойными вкраплениями и взвизгиваниями девчат. Были и ребята, человек пять-шесть, ровесники или чуть старше Стогова и Спичкина. Были и женщины значительно старше ребят.
Устав, девчата в изнеможении плюхались на лавку, для разнообразия берясь за семечки.
Вскоре пляска сменилась незамысловатой заунывной песней одной из женщин, которую тотчас поддержали еще два-три голоса:
Дайте мне чернила, дайте мне перо,
Напишу я другу, другу письмецо…
Гармонист, не делая паузы, с завершением последней строчки последнего куплета перешел снова к плясовым ритмам.
К Витьке подскочила одна из девчонок. В виде приглашения на танец она лихо отбила перед ним чечетку, схватила его за руку и потянула в круг. Это было неожиданно. Он шел, немного упираясь, но все-таки оказался внутри круга. Петь частушки он не умел, тем более плясать чечетку. Стукнув ногами пару раз по полу, скорее всего невпопад, он устремился обратно к стене. Но настырная девчонка последовала за ним и тем же способом пригласила Валерку.
Виктор удивился, с какой легкостью его друг оказался в круге. Он от неожиданности замер, когда увидел, как Спичкин стал выкидывать замысловатые коленца рядом со своей партнершей. А та обрадованно схватила его за плечи и стала кружить в центре круга под веселые возгласы остальных девчат.
– Ну, ты даешь! – удивленно заметил Стогов, когда, сделав перерыв, Валерка оказался рядом.
– А что! Ты помнишь, в Ленинграде я ходил в Дом культуры железнодорожников в танцевальный кружок.
Валерка сделал еще несколько выходов с той же партнершей, после чего друзья отправились домой.
Едва они сошли со ступенек, как кто-то сильно дернул Валерку за плечо.
– Еще раз подойдешь к Дашке, ноги переломаю! – пригрозил парень и ударил Валерку в лицо.
Это произошло совершенно неожиданно, но Виктор среагировал молниеносно. От его удара с парня слетела шапка. Зажав руками окровавленный нос, он, гнусавя, стал громко ругаться.
– Не попадайся нам, а то еще получишь! – предупредил Стогов.
Опомнившись, Валерка хотел заехать парню в ухо. Но Виктор остановил:
– Хватит с него, пойдем!
Утром Валерка обнаружил огромный синяк у себя под глазом. Вместе они начали сочинять историю о том, как Валерка упал с крыльца.
– Надо сделать так, чтобы Эльза не узнала о нашей «вечерке». Издеваться будет до конца жизни, – предупредил Виктор.
Тревога о том, что старшие ребята пропускают школьные занятия, не давала покоя Нелли Ивановне. Сколько раз она давала себе зарок, что это – ее последнее поручение, а дальше у мальчишек будет только школа!.. Ничего не получалось…
