Немного побродив по цитадели, мужчина спустился в катакомбы. По одинаковым, как братья-близнецы коридорам подземного лабиринта бесцельно бродили потерянные души в черных маниках. Кто знал, сколько веков они уже томятся в этом мертвом, призрачном мире?.. Внезапно слуха Игоря достиг чей-то тихий, прерывистый плач.
Свернув за поворот, мужчина увидел у стены обнаженную девушку. Она сидела на полу, подтянув колени к груди и обхватив их руками, и тихо плакала. Тело девушки покрывали синяки и кровоподтеки, а внутренние части бедер были густо запачканы кровью.
— Эй, — Игорь приблизился к девушке и осторожно прикоснулся к ее плечу.
В пальцах тут же вспыхнул могильный холод.
«Живая!»
Увидев склонившегося над ней мужчину, девушка испуганно вздрогнула и вжалась в стену, поскуливая от боли.
— Эй, я могу помочь. Тебя бросил сюда Ролдран?
Девушка судорожно кивнула, и ее лицо искривилось от боли.
— Ты знаешь, где ты?
Она отрицательно покачала головой. Игорю показалось, что она вообще плохо соображала от шока и боли.
— Ты в Нави, но ты живая. Мы можем выбраться отсюда, если поможем друг другу. Ты хочешь отсюда выбраться?
Но вместо ответа девушка лишь вновь уткнулась носом в коленки и разрыдалась еще горше. Потратив пару минут на бесплодные попытки уговорить ее или добиться хоть какого-то осмысленного ответа, Игорь устало опустился на пол рядом.
Через некоторое время рабыня утихла.
— Эй, ты как? — Игорь легонько прикоснулся к ее плечу, и обмякшее тело покорно осело.
— Я… я умерла?
Подняв глаза, мужчина увидел стоящую перед ним душу мертвой рабыни. Девушка словно раздвоилась. Одна, мертвая, лежала на полу у стены, вторая, живая, стояла над трупом.
— Это мое тело? — дрогнувшим голосом спросила девушка, не в силах оторвать взгляда от своей мертвой оболочки.
— Да, мне жаль, — ответил Игорь и поднялся.
Теперь она была для него бесполезна. Вероятность выбраться из Нави становилась все более и более призрачной, прямо как мир вокруг.
— Боль не прекратилась!
Мужчина тяжко вздохнул.
— Если верить местным, то боль в Нави длится вечно.
— Что? — лицо девушки исказила мучительная гримаса. — Я буду страдать вечно?
— Пока не найдешь покой и не уйдешь в Правь.
Девушка горестно завыла и сползла вдоль стены на пол. Сердце Игоря кольнула жалость.
— Эй, все будет хорошо, — постаравшись смягчить голос, проговорил Игорь.
— Мне больно! — простонала рабыня. — Больно, больно, больно! Я думала, умру, и боль прекратится, но она стала только сильней! Я не могу больше терпеть! Я хочу умереть!
«Ты и так мертва», — хотел сказать Игорь, но вовремя прикусил язык. Зачем констатировать очевидные вещи? Тем более, что это ничем ей не поможет.
— Помоги мне, прошу тебя! Помоги! — вцепившись в манику Игоря, с вытаращенным глазами зашептала девушка.
— Как? Я не знаю!
— Убей меня! Спаси! Я умоляя-я-яю!.. — ее голос пресекся, слова сменились неразборчивым бормотанием, а потом и вовсе утонули в рыданиях.
Продолжая судорожно сжимать в кулачках одежду Игоря, рабыня наклонилась вперед и уткнулась лбом ему грудь. Мужчина неловко похлопал ее по обнаженным плечам. Казалось бы, в его объятиях была молодая симпатичная обнаженная девушка, а он не чувствовал ровным счетом ничего, кроме неловкости.
Но это было и к лучшему. Даже если бы он ощутил возбуждение, сотканное из энергии тело бы не откликнулось, и муки мужчины были бы сравнимы с муками евнуха.
— Я прошу тебя, спаси меня!
— Как?! — в сердцах воскликнул Игорь, ощутив резкую вспышку раздражения. — Я не знаю, как тебе помочь! Я и себе помочь не могу!
Оторвав руки девушки от своей одежды, Игорь вскочил на ноги и бросился прочь.
Сколько он так бродил по цитадели, время от времени возвращаясь к комнате Шикара, мужчина не знал. Однако, в очередной раз углубившись в обширные катакомбы цитадели, Игорь совершенно случайно набрел на подземный зал, в котором находилось зеркало, через которое Ролдран выкинул его в Навь. Здесь его ждала удача.
В этот раз зал был пуст. Игорь огляделся и уже собирался уходить, как внезапно из стены с криком вывалился молодой маг. Он был одет в потрепанный камлот Северных волков, а его лоб украшал рабский знак Скелетов. Его лицо показалось Игорю знакомым, должно быть, маг принимал участие в том злополучном сражении.
Раб проворно вскочил на ноги и огляделся. Увидев идущего к нему мужчину, маг сжал кулаки, и его глаза полыхнули злобой.
Слова приветствия замерли на губах Игоря, и он насторожен замер.
— Скелет проклятый! Чтоб вам всем провалиться сквозь Навь!!! — взревел молодой маг и бросился на Игоря.
Налетев на него на полном ходу, раб сшиб мужчину с ног и осыпал его градом ударов. Соприкосновение живой плоти и призрачного тела пленник Нави причиняло жгучую боль обоим, но это, кажется, только еще больше разъярило противника Игоря.
Мужчина с досадой выругался и, стряхнув, наконец, мага с себя, вскочил на ноги.
— Постой! Мы можем помочь друг другу!!!
Но его слова остались не услышанными. Разъяренный маг осыпал Игоря отборнейшей бранью и вновь бросился на него с кулаками. Игорь понял: остановить его можно только убив, а это в его планы не входило. И, снова отбросив парня от себя, Игорь бросился к выходу.
— Ненавижу! Скелет ублюдочный!!! — заорал маг и кинулся за ним.
Эпизод 22
«Надо было дать ему выместить злость на ком-нибудь другом, а потом уже разговаривать!» — с досадой подумал Игорь, без оглядки мчась по коридору.
Сшибя с ног парочку подвернувшихся на пути душ, Игорь свернул за ближайший поворот, потом еще раз и еще раз. Наконец, крики преследователя начали стихать, а потом и вовсе растворились вдали. То ли маг переключился на другую жертву, то ли потерял его след.
Игорь остановился и облегченно перевел дух.
— Ненависть вообще странная штука, — вдруг раздался рядом чей-то тихий голос.
Игорь быстро обернулся. У стены, скрестив на груди руки, стояла высокая худая фигура в черной манике и длинном плаще. Высший некромант. Точнее, некромантесса судя по двум красноречивым выпуклостям на груди и нежному овалу лица.
— Я все видела. Бедный юноша просто зациклился на том, кого первым увидел. Ты стал для него олицетворением Зла. Всего нашего клана, если хочешь. И он думал, точнее не думал, в таком состоянии невозможно думать логически, а скорее ощущал, что если убьет тебя, то отомстит за себя, освободится от этой ненависти. Другое дело, что мы и так уже мертвы, и убить нас невозможно.
