В последние минуты жизни умирающие не всегда находили для близких слова мудрости или утешения – иногда они оставляли в душах друзей или родственников болезненные шрамы.
Она ненадолго задержалась у двери, слушая плач Юстуса Шаарда. Ей нравились мужчины, способные показывать чувства. Ее муж уже давно разучился это делать.
* * *
Веллер ненадолго закрыл глаза и увидел перед собой телебашню и высотку «Бредеро». Мысленно вышел на Рашплатц. Увидел Листер Майле и почувствовал Анну Катрину.
Они поехали на такси, Уббо Гейде счел этот вариант самым надежным. Такси привезет гостей в ресторан. Ничего подозрительного.
Уббо с ними все обсудил и дал четкие указания. Они с Рупертом остались снаружи, в такси, а Веллер отправился в «Боттичелли».
– Отсюда нам сейчас нужно будет разъехаться в трех разных направлениях, – сказал Уббо Гейде водителю. – Пожалуйста, позвоните еще двоим коллегам и попросите приехать. Я останусь с вами в машине, здесь удобно с коляской.
Таксисту изначально показалось, что с этими тремя что-то нечисто. По их взглядам и лихорадочному поведению чувствовалось – они на стороне добра и заняты важным делом. Что-то подсказывало ему: они полицейские или хотя бы частные детективы, а тот, который в коляске, – явно их босс.
Таксист чувствовал в них уверенность, и это был волнующий опыт. Он уже представлял, как потом расскажет обо всем жене. Но пока ничего увлекательного не происходило. У него просто было ощущение: ситуация чрезвычайная.
Веллер сразу увидел Анну Катрину и направился прямо к ней. Она вскочила и бросилась ему в объятья. Они ничего не говорили, просто крепко прижимались друг к другу, словно пытались убедиться в реальности происходящего.
Анна Катрина как следует обнюхала своего Франка. Он так хорошо пах! Это был родной запах…
Сразу подошел официант и спросил об их пожеланиях.
– Ты уже заказала что-нибудь поесть? – спросил Веллер, словно они всерьез собирались остаться на романтический ужин.
– Нет, я ждала тебя.
Веллер непринужденно заказал спагетти с трюфелями и овощной суп. Официант исчез за прилавком, и Веллер прошептал Анне Катрине:
– Не бойся, Анна. Я не собираюсь здесь есть. Но если скоро сюда ворвется несколько взволнованных коллег и спросят про нас…
Анна Катрина продолжила:
– Они подумают, что мы еще в этом запутанном заведении, ждем еду. Отправились в туалет освежиться, или…
Веллер посмотрел в окно. Подъехало два такси. Они быстро вышли на улицу и сели в одну из машин. Он пообещал ей оплатить потом из дома счет в «Боттичелли».
С тех пор как Веллер оказался рядом, Анну Катрину не посещало чувство, что она сейчас заснет. Но теперь, на заднем сиденье такси, ее снова переполнила мучительная усталость. Она хотела спросить у Веллера, куда они поедут. Они сидели рядом. Анна положила голову ему на бедро. Есть ли безопасное место хоть где-нибудь?
У них за спиной Руперт попросил своего таксиста тронуться так резко, что заскрипели шины. Руперт пытался привлечь к себе внимание. Уббо Гейде попросил его об этом прямым текстом. У Руперта в кармане лежал мобильник Веллера, и он точно знал – всех собак пустят вслед за ним.
Это нравилось Руперту. Он заставит их попотеть. Брюс Уиллис или Шварценеггер, конечно, заставили бы таксиста выйти из машины, угрожая пистолетом, и во время погони разбили бы автомобиль в хлам. Но Руперт собирался работать в собственном стиле. Он еще не знал, как именно, но старался изо всех сил.
Ну, ублюдки, подумал он, если вы отслеживаете меня, то удачи.
Он позвонил Рите Грендель.
– Малышка, отличные новости, – сказал он. – Анна Катрина у нас. Сейчас мы повезем ее в книжный магазин «Лезен и Мер», там у нее есть подруга, которая…
Рита резко перебила его:
– Если вы ее действительно туда везете, то зачем ты, идиот, звонишь мне и рассказываешь все по телефону? Ты правда настолько тупой?
Отлично, подумал Руперт, это запутает их еще сильнее. Теперь они не знают, что думать.
Он ответил с драматической интонацией:
– Принцесса! Семь юных дев в Бремерхафене парят над последним кабаком до Нью-Йорка, а тем временем принц из Дубая отправляется в путь и кормит лошадей овсом.
– Хорошо, – ответила Рита, – я все поняла…
Она положила трубку и захихикала.
Двадцать минут спустя семеро полицейских ворвались в отель «Атлантик» в Бремерхафене, потому что его здание напоминало знаменитый отель в Дубае. Одновременно начался осмотр номеров в отеле «Хаверкамп»
[24], потому что в словах принц отправляется в путь и кормит лошадей овсом должен был быть какой-то смысл. Ресторан «Треффпункт Кайзерхафен», известный как «последний кабак до Нью-Йорка», тоже не остался без внимания.
* * *
Руперт сразу распознал две преследующие их гражданские машины. Он протянул таксисту купюру и сказал так круто, как сумел бы только Хамфри Богарт или, может быть, агент 007, но только в исполнении Шона Коннери или Роджера Мура, а не этого Дэниела Крейга:
– Обе машины преследуют нас. Оторвитесь от них.
Таксиста звали Карл Вунш. Он провел рукой по лысеющей голове и радостно взял купюру:
– Я ждал этого пятнадцать лет.
– Чаевых в двадцать евро?
– Нет, чтобы кто-нибудь наконец залез и сказал: «преследуйте вон ту машину» или «оторвитесь от них». Господи! Я столько раз видел это в кино. А мне постоянно приходилось отвозить людей на вокзал да забирать из пивнушек пьяниц.
Карл вдавил педаль газа, потянул ручник и резко повернул руль. Машину занесло, она развернулась и поехала в противоположном направлении.
Руперт был впечатлен. В ответ на хор гудков Карл Вунш показал средний палец.
Обе преследовавшие их машины больше не появлялись.
Вместо этого сзади показался сине-белый полицейский «Мерседес».
– Этих мы тоже обскачем, – рассмеялся Руперт, – жмите на газ!
– Если я потеряю лицензию и даже права, в вашей банде найдется для меня местечко? Одно ваше слово, и я собираю манатки, дружище. Кстати, меня зовут Карл Вунш. – Он протянул Руперту руку, и Руперт пожал ее.
Руперт наслаждался происходящим. Он развалился на сиденье.
– Карл, моя организация позаботится о том, чтобы вы никогда не пожалели о происходящем. Напротив!
– Ловлю на слове!
Следующий светофор они еле-еле проскочили на желтый свет. Полицейский автомобиль за ними включил сирену.
* * *
Уббо Гейде махнул из просторного такси полицейским, выходящим из «Боттичелли» ни с чем.
