Он уже не казался себе таким жалким из-за того, что позволил ей себя провести. Она была хороша. Чертовски хороша.
Гроссманн не понимал, почему Инга не убила братьев. Что она замышляет?
За входной дверью, в конце коридора, была узкая лестница в подвал. Он наблюдал, как Инга уволокла туда Владимира и просто сбросила вниз по ступенькам. Потом притащила из гостиной Бориса и тоже спихнула к брату.
Она вытерла руки об одежду, как будто запачкала их. Потом взяла кабельные стяжки и спустилась в подвал.
Теперь Гроссманн больше ее не видел. Он представил, как она привязывает обоих за руки и шею, скорее всего, к батарее.
Его левая нога затряслась, и постепенно дрожь охватила все тело. Если бы не резиновый шарик, он стучал бы зубами.
* * *
Хольгер Блём припарковал машину перед культурным центром в Ольденбурге. Там играли джаз, но у них не было времени послушать. Они направились прямиком к Герхарду Бруйкманну, который жил на улице Вайсенмоорштрассе, на втором этаже.
Подъемника не было, и Анна Катрина с Хольгером на руках подняли Уббо Гейде в коляске вверх по лестнице.
Доктор Бруйкманн оказался очень общительным и обходительным мужчиной лет сорока. Он был поджарым, как марафонский бегун, с длинными тонкими пальцами. Бруйкманн очень уважал Уббо Гейде и постоянно обращался к нему. Анна Катрина увидела по глазам: этому человеку важно, что о нем подумает Уббо.
Он постоянно извинялся. Сначала – за беспорядок в комнате, потом – за то, что у него нет ни газировки, ни алкогольных напитков, а только питьевая вода. Он не пьет алкоголь и потому не держит его дома, оправдывался Бруйкманн. Но может сделать чай.
Анна Катрина перебила:
– Мы пришли сюда не утолять жажду. Пожалуйста, помогите мне. Вы действительно можете сказать, где находится убийца моего отца?
Доктор Бруйкманн посмотрел на Уббо Гейде. Уббо кивнул.
– Я знаю, – признался Бруйкманн, – это не совсем нормально. Но в частном порядке, из любопытства, – можете называть это моим хобби – я отслеживаю всех, кому вживил чип, на своем компьютере. Могу показать вам передвижения всех…
Анна Катрина снова перебила его:
– Нас интересует только один.
Он кивнул и сел за компьютер.
Хольгер Блём огляделся. Комната была скудно обставлена. У работающего здесь человека отсутствовало чувство красоты, или же по какой-то причине он не позволял себе держать красивые вещи. Не было ни цветов, ни картин на стенах, ни книжных полок.
Зачем жить в такой обстановке? Никаких кресел, только деревянные стулья. Этот человек не нуждается ни в музыке, ни в искусстве? Куда они попали – в келью или в тюрьму?
– Мне стоит ожидать каких-то трудностей? – спросил доктор Бруйкманн.
– Нет, – ответила Анна Катрина, – не стоит.
Он ввел какую-то команду. На экране появилась карта Остфризии.
Потом камера устремилась наверх – к Ядебузену и через Варел в Дангаст. Сперва казалось, она остановится посреди моря, но потом мигающая точка показала на дом, стоящий совсем близко к берегу.
Правая рука Анны Катрины вцепилась в предплечье Хольгера Блёма. Ногти вонзились в его кожу. Но он не убрал руки. Хольгер решил посвятить Анне Катрине Клаазен и этому делу специальный выпуск журнала «Остфризия». А возможно, даже написать книгу. В любом случае, он будет бороться за Анну изо всех сил.
– Нужный вам человек здесь, – объявил Бруйкманн.
Анна Катрина хотела сразу уйти, но Уббо задержал ее. Он попросил доктора Бруйкманна:
– Никому об этом не говорите. И не выдавайте, где он находится.
– Когда все останется позади, – сказал Хольгер Блём, – я бы с удовольствием взял у вас интервью для журнала «Остфризия».
Доктор Бруйкманн облегченно кивнул.
* * *
Они вернулись домой, и Юстус Шаард залпом выпил бокал вина, как минеральную воду. Потом громко рыгнул и снова наполнил бокал.
Он стоял перед открытой дверцей холодильника. Нееле все это не нравилось.
– Мы должны быть трезвыми, если собираемся исполнить задуманное.
– Да ладно? – цинично прошипел он.
Ей и раньше приходилось страдать от этих взглядов. В его глазах она превращалась в насекомое, словно на лестнице эволюции он стоял намного выше ее. Из маленького мальчика Юстус превращался в высокомерного тирана, кичливо хвастающего образованием.
Она вырвала у него из рук бутылку, словно оружие. Несколько капель из бокала упало на пол.
Нееле упрямо сделала глоток из бутылки.
– Нам теперь совсем необязательно это делать. Больше не нужно ориентироваться на твою маму. Мы можем уехать. У меня есть деньги. Больше, чем мы сможем потратить. Давай соберем чемоданы и просто уедем.
Он снова вырвал у нее бутылку и выпил еще немного.
– Что, железную леди вдруг одолели сомнения? Предлагаешь свернуть на полпути?
– Полагаю, нам стоит это обдумать.
– Во время квартальной проверки выяснится, что я наделал, а мы уедем. Нетрудно будет сложить два и два и догадаться, кто захапал десять миллионов. Мы станем новыми Бонни и Клайдом. За нами повсюду будут охотиться. Они назначат за нашу поимку вознаграждение, и любой мелкий бандит попытается его заработать. Нет, Нееле, нам придется это сделать.
Она поняла, что на кону не только совершение преступления: они заново обсуждают свои отношения. Скоро установится новый порядок. Юстус пытался снова отвоевать главенство.
Она скрестила руки на груди и заявила:
– Без меня. Мне достаточно десяти миллионов. Мне плевать на хорошую репутацию.
– Отлично, – ответил он. – Тогда я все сделаю сам.
Она наблюдала, как он надевает белый костюм и выбирает черный противогаз.
В дверях он еще раз остановился и посмотрел на нее.
Она покачала головой.
– Без меня.
– Если ты не дура, – сказал он, – то больше не пей сегодня воду из-под крана.
И Юстус ушел.
* * *
На Тайххунвег Шрадер передал Анне Катрине свой рабочий автомобиль. Остфризские полицейские решили: никому и в голову не придет, что Анна Катрина едет к побережью на полицейской машине.
Господи, ты жутко выглядишь, подумал Шрадер и на мгновение засомневался, не вырвалась ли у него эта фраза вслух.
Он протянул Анне пистолет «Геклер и Кох».
– Твой? – спросила она.
– Лучше не спрашивай. Мне становится плохо при одной мысли.
Она не поняла, имеет ли он в виду владельца пистолета или обстоятельства, при которых к нему попало оружие, или Шредера ужасают планы Анны Катрины. Она проверила пистолет и уехала.
