Да, его брат всегда был любимым сыном. Желанным ребенком. Не случайным последышем, как он. Брат даже получил двойное имя: Феликс-Йонатан, а он был вынужден довольствоваться одним-единственным: Юстус.
Но теперь у блестящего специалиста не хватало времени на мать, и он жил слишком далеко для регулярных посещений. В лучшем случае он звонил по субботам, каждые четырнадцать дней – если вообще звонил.
Юстус одержал победу благодаря своему упорству. В отличие от брата он всегда был рядом.
– Раньше, – частенько рассказывала пожилая дама, – когда мой Юстус еще ходил в гимназию, он иногда готовился к тяжелым проверочным работам всю ночь. Феликс-Йонатан, наоборот, быстро усваивал материал. Но Юстусу приходилось много работать. Его брат прочитывал страницу и мог рассказать ее практически наизусть. Заучивать формулы, зубрить слова – все это давалось Юстусу с трудом. По утрам, когда он уходил в школу, говорил мне на прощанье: «Я справлюсь, мама. Я напишу сегодня работу только ради тебя!»
В те времена он приносил домой пятерки и четверки, словно подарки. И теперь, в доме престарелых, Нееле вдруг поняла, что Юстусу по-прежнему важно произвести впечатление на мать.
Уже распрощавшись, они прошли по коридору мимо комнаты с открытой дверью. Оттуда пахло мочой и средством для дезинфекции. Толстый мужчина сидел в кресле-коляске перед клеткой для птиц и насвистывал волнистому попугайчику мелодию, которая показалась Нееле знакомой. Но она не знала откуда. Нееле дружелюбно кивнула ему.
Уже возле машины она спросила у мужа:
– Ты думаешь о том же, о чем и я?
– Да, – ответил он, – она тоже пьет воду. Любит свой кофе и… Мы должны позаботиться о том, чтобы с ней ничего не случилось.
– Может, возьмем ее на несколько дней к себе? Мы могли бы делать ей кофе из минеральной воды.
– Нет, – ответил он, садясь в машину. – Мы не справимся. Ей нужен полноценный уход. У нас нет специальной кровати, а когда курс обвалится, мне нужно будет постоянно сидеть за компьютером. В эти дни все обострится. Тогда все это ляжет на твои плечи, а у тебя будут другие заботы – заметать следы и…
– Но что ты предлагаешь? Хочешь запретить ей пить водопроводную воду? С тем же успехом можно сразу сдаться в полицию.
– Нет. Просто мы должны нанести прицельный удар. Ты же можешь позаботиться о том, чтобы не затрагивать Эмден или хотя бы ее часть города…
Нееле его успокоила. За время своего короткого, но страстного романа с сотрудником водопроводной станции Матиасом Лютьенсом она успела кое-что узнать о циркуляции воды. Нордену, Норддайху и Гретзилю достанется сильнее всех. Хаге, Мариенхафе и Георгсхайлю пощады точно не будет. Насчет Эмдена она сомневалась. Возможно, туда попадет лишь немного яда.
– Думаю, – сказала она, – это вполне возможно, но точной уверенности быть не может. Как только что-нибудь попадет в воду, то… Ведь у воды есть свойство течь…
Он завел мотор. Она помахала его матери, стоящей наверху у окна.
Он проговорил:
– С ней не должно ничего случиться.
– Конечно, – согласилась Нееле. – Они сейчас на нервах. Когда в Нордене и Норддайхе станет известно о первых случаях, они сразу все перекроют и объявят предупреждение.
Юстус ухмыльнулся.
– И курс сразу провалится в самый низ.
* * *
Какое-то время Руперт провел в засаде, наблюдая за дверью спортзала. Он хотел убедиться, что не встретит там Задницу или психолога Эльке Зоммер. Сильвия Хоппе тоже была бы сущим кошмаром. После проклятого теста Баума женщины стали часто наведываться в спортзал, а для большинства мужчин это место стало запретным.
Взбегать по лестнице Руперт натренировался дома. Быстро выскакивать из машины – тоже, правда, при этом за ним наблюдала соседка, которая спросила, все ли в порядке и не требуется ли помощь. Тогда он все же предпочел собственной улице спортзал в Аурихе.
Сейчас Руперт был в зале один и отрабатывал с черным пятикилограммовым набивным мячом задержание сопротивляющегося человека. Он стоял между двумя плинтами высотой до плеч и быстро перекладывал мяч с одного плинта на другой.
К двадцать первому разу Руперт начал потеть, но упорно хотел продолжить до тридцати. Вдруг зазвонил мобильный. Мяч шлепнулся на пол и медленно покатился в сторону петель. Система ремней теперь раскачивалась над ним. С телефоном в руке Руперт подошел к гимнастической стенке и облокотился на турник, как на барную стойку.
– Я насчет этой истории с порно, господин комиссар. В смысле, порно, которого вы не смотрели. Я значительно продвинулся.
Руперт прижал телефон поплотнее к уху, хотя в помещении больше никого не было. Он до сих пор стыдился.
– Да-да, ты что-нибудь выяснил?
– О да. Можно сказать и так. Порыскал в интернете. Кёльнская прокуратура принудила «Телеком» выдать полную информацию о сорока тысячах – а может, и больше – IP-адресов.
– Разве они имеют на это право? Ведь существует защита персональных данных.
– Ну, при наказуемых деяниях имеют. А нарушение авторского права – наказуемо.
– Но я, черт подери, не нарушал авторского права!
– Господин комиссар, дослушайте до конца! Тут выяснилось несколько очень интересных подробностей. Судьи росли еще во времена, когда не было интернета. Держу пари, они обменивались под школьной партой порнографическими журналами, вместо того чтобы смотреть фильмы в сети, и поэтому путают скачивание и трансляции.
– Что?
– Например, многие телепрограммы можно смотреть в живой трансляции. Задача трансляции – не создание копии, а единоразовый показ. Их можно смотреть на компьютере, но они не предназначены для скачивания и копирования.
– Но я ничего такого не делал!
– Охотно верю. Вы стали жертвой мошенников, господин комиссар.
– Как жертвой?
– Ну, я изучил историю посещений порносайта, на котором вы якобы посмотрели фильм. И обнаружил очень интересное явление. Ежедневно у них было по тридцать-пятьдесят посещений, но потом, за два дня до начала рассылки штрафов, просмотры резко подскочили. Шестнадцать тысяч, двадцать одна тысяча, пятьдесят четыре тысячи…
– Но я ни при чем.
– Да дослушайте же до конца! Всплеск посещений вызван не какими-то особенно интересными порнофильмами, а тем, что другие сайты автоматически перенаправляли посетителей на этот домен, понимаете?
– Нет.
Кай Венцель застонал.
– Короче, вы смотрите что-то в интернете. Например, сайт про автомобили. Когда вы нажимаете там на что-нибудь, вас перенаправляют. При этом они записывают ваш IP-адрес и отправляют штраф, мол, вы нелегально смотрели их фильм. Вы попали в ловушку, господин комиссар, как и многие другие.
– Но зачем прокураторе Кёльна заставлять «Телеком» сообщать мои данные? Ведь они стали сообщниками преступников.
